Юрий Каменецкий - Мелочи жизни
— А что ты на меня орешь?!
— А ничего! Думаешь, у меня, кроме тебя, проблем нет?! Сама в дерьме по уши!
Зазвонил телефон. Сергей хапнул трубку:
— Але. Слушаю.
— Сереженька, — раздался в трубке голос Семендяевой, — это я...
— Лена? Ты? Плохо слышно...
Катя из деликатности вышла из кухни. Заглянула в Юлину комнату.
Прервавшие на полуслове свой разговор Биг-Мак и Юля повернулись к Кате.
— Я не помешала? — Катя замерла на пороге комнаты.
— Помешала! — ответила Юля довольно грубо.
— Никому я в этой жизни не нужна... — по-своему прореагировала на резкость племянницы Катя и вышла из комнаты.
Сергей тем временем продолжал общаться по телефону с Леной.
— Что у тебя с голосом? — спрашивал он. — Ты что, опять плачешь?
— Нет-нет. Все хорошо. Как твои дети?
— Я не понимаю, что ты говоришь, какие-то странные звуки, ты где?
— Я дома, — раздалось еле слышно.
— Что?! — Сергей не разобрал.
— Тут вещи твои... — продолжала Семендяева.
— Леночка, ты меня извини. У меня сестра сидит, сейчас должны родители подъехать...
— Я понимаю, я не вовремя... Я всегда не вовремя... Я и тогда с этой «Волгой» не вовремя...
— Давай я тебе перезвоню, — предложил Сергей. — Вечером. Или нет. Лучше завтра.
— Зачем ты врешь?.. Я же и так прекрасно понимаю, что ты меня бросил... — с трудом сдерживала рыдания Лена.
— Леночка, поверь мне, ты замечательная девушка. Ты невероятно хороша собой, ты умница, ты талантлива, ты отличная хозяйка, наконец! Уж я-то, избалованный долгой семейной жизнью, я-то знаю... — уверенно говорил Сергей.
— Сереж! Почему я никому не нужна, а?! — спросила вдруг Лена, перебив. — Мой предел — одна неделя в Москве или три на море.
— Мне с тобой было замечательно хорошо, — говорил Сергей, кося одним глазом на дверь — как бы не вошла сестра. — Я ужасно тебе благодарен. Может быть, это было -самое удивительное и романтичное приключение в моей жизни.
Лена горько усмехнулась.
— Такое романтичное, что ты даже за вещами приехать боишься.
— Я очень виноват перед тобой. Невольно обнадежил...
— «Обнадежил»?! Надо же! Слово-то какое придумал! —Леночка, еще раз огромное за все спасибо, — Сергей уже чувствовал себя совсем неловко. — Но мне родители в дверь звонят...
Тут как раз и Катя появилась. Выразительно постучала пальцем по циферблату часов. Сергей кивнул.
— Я перезвоню тебе на днях... Леночка, давай не будем ссориться... — Но в трубке раздались короткие гудки.
Сергей положил трубку на рычаги. Катя посмотрела на него вопросительно.
— Не скажу, — объявил Сергей с ходу.
— Да нет, я и не спрашиваю. Но вот уж действительно, в тихом омуте! Жили-жили почти двадцать лет — и вдруг такой взрыв сексуальности! Что муж, что жена. Куда только раньше они все смотрели?
— У тебя что? Опять с Гошей что-то не так? — догадался Сергей.
— С Гошей все так, — вздохнула сестра. — Без Гоши не так...
Тем временем в Юлиной комнате происходил довольно напряженный разговор.
Юля, свернувшись калачиком, сидела в глубине дивана, а Биг-Мак метался по комнате.
— Ты можешь не задавать мне вопросов?! Я же ничего особенного от тебя не прошу! Только сделать это и не задавать вопросов! Ради меня... Ради нас... В конце концов, это все из-за тебя!
— Из-за меня?! — Юля возмутилась.
— А кто к Мадлен напросился?!
— Слушай, шел бы ты!..
— Ну что мне, на колени перед тобой, что ли, встать?
— Встань, — бросила Юля раздраженно.
Биг-Мак посмотрел на Юлю долгам, полным откровенной ненависти взглядом и вдруг упал на колени. Юля испугалась:
— Ты что?!
Биг-Мак молчал, продолжая стоять на коленях. Юля бросилась к нему.
— Ты что, с ума сошел?! Встань! Встань немедленно! Юля попыталась было поднять Максима на ноги, но он не поддался, и в результате Юля сама оказалась на полу.
— Ты можешь мне толком объяснить, что случилось? — потребовала она.
— Мы только отнесем Мадлен продукты, — молвил Биг-Мак устало.
— Но почему, если там будет Иннокентий, я должна делать вид, что впервые ее вижу?!
— Я же объяснял тебе! — у Биг-Мака, казалось, уже не было больше сил. — Я не имел права вас знакомить.
— Что значит, не имел права?! — возмутилась Юля. — Вы что?! В другой стране живете?! Что у вас за законы?!.. — Она поднялась с пола. Спросила спокойнее: — Ну хорошо. Ты понимаешь, что это бред?.. Мадлен будет называть меня по имени, а я буду делать вид, что она обозналась?..
Биг-Мак молчал.
— Ну, вот видишь... — надеясь, что Максим наконец внял ее словам, мягко проговорила Юля. — Ты же сам понимаешь...
— У меня нет выхода, — сказал Биг-Мак коротко.
— Опять двадцать пять!
— Я сказал Иннокентию, что был с сестрой. Двоюродной, которая приехала погостить из провинции. Но к Мадлен, оказывается, был Крюк приставлен.
— Кто?!
— Крюк. Ну парень один. «Шестерка». Он тебя видел.
— Еще и он?!..
— Он тебя описал Иннокентию и сказал, что часто видел нас вместе. Ну а тот, естественно, сразу сообразил, что ты — это ты.
— Не вижу в этом ничего естественного, — огрызнулась Юля.
— В общем, Иннокентий велел, чтобы я тебя как бы невзначай привел. Чтобы ты даже не догадалась, что это очная ставка. — Максим по-прежнему стоял на коленях.
— Очень мило! Значит, я должна как ни в чем не бывало, глядя в глаза Мадлен, глядя в глаза этой твоей «шестерке», валять дурака?!
— У меня нет выхода.
— Но это же абсурд!
— Я не могу прийти один, — в сотый раз тупо повторил Биг-Мак.
— Но могла же я заболеть, уехать... Родители меня не пускают!..
— Это бесполезно.
— Слушай, а может, ты поговоришь с Мадлен?! — предложила Юля. — Может, она сделает вид, что меня не знает...
— Она?! Да она всем только и тычет, что ни разу в жизни никому не врала! К этой правдолюбке и подходить бессмысленно. Еще Иннокентию, не дай Бог, все расскажет! Не... Юль, я уже все варианты просчитал. По три раза. Другого выхода нет.
— Нет. Нет. Я не смогу. Нет... Биг-Мак посмотрел на Юлю с мольбой.
— Ну что тебе этот Иннокентий... Что он может тебе сделать?.. — не понимала Юля.
— Юль... — сказал вдруг Биг-Мак, понимая, что это последний шанс. — А ведь у твоей бабушки... Это я тогда был.
Юля посмотрела на Максима с ужасом.
— И еще черт знает где был, — продолжал Максим, все еще стоя на коленях и глядя в пол. — За мной много чего. Нет. По мелочам, конечно. Но много. Меня поэтому Иннокентий к себе и взял. Чтобы мной управлять легко было. А для меня это оставался единственный выход — от старой жизни избавиться. И деньги большие. И возможности. И закон нарушать не надо.
