Берег тысячи зеркал (СИ) - Кристина Ли
Он ведет через небольшое ущелье. Это выглядит красиво до того, как я замечаю, что по скалам вниз стекает вязкая лава. Она выжигает на своем пути все, а территория над участком, где она прошла, объята огнем.
— Это плохо. Ты это хочешь сказать? — Сан спрашивает сухо, а я слово выдавить не могу.
— Будем надеяться, что люди отошли хотя бы подальше от потока. Но… это очень плохо, Сан. Нам не будет, чем дышать в таких условиях. Температура экстремально высокая, и подходить ближе, чем на десять метров к потоку категорически нельзя. Тепловой ожог обеспечен.
— Придется забрать только выживших. Раненых не успеем. Знаю, Вера.
Продолжая двигаться не спеша, мы наконец, въезжаем на территорию довольно просторного плато, на котором находится деревня.
Вернее, находилась.
Открыв дверцы салона, все, что могу разглядеть за густой завесой дыма, — очертания хижин. Людей не видно, а глаза выедают пары серы и угарный газ.
— Господи… — осмотрев почву под ногами, ступаю в толстый слой пепла.
Прошло всего три часа…
Солдаты быстро покидают кабины грузовиков. В их числе замечаю старшину Ю. Парень на миг показывает удивление во взгляде, но следом бежит за сослуживцами, исполняя приказ Сана.
Я аккуратно двигаюсь вперед, пытаясь рассмотреть хоть что-то. Иду, как можно медленнее, чтобы хорошо слышать каждый шорох. Но кроме гула камнепада, и треска горящего леса у подножия, не различить ничего.
— Шистиати а Сун. Белая луна. Белая луна, — внезапно мое плечо кто-то хватает, а я отшатываюсь и оказываюсь в руках Сана.
— Юмай, — его утробный рык, вызывает яркую вспышку дрожи.
Сан отпускает меня, и притягивает за хламиду из невообразимых грязных тряпок, старика. Действительно шамана. Передо мной стоит мужчина преклонных лет, и выглядит, как вождь племени какого-то дикого народа.
В принципе, почему какого-то? Это и есть дикое поселение.
Сан снимает с плеча кислородный баллон и быстро протягивает старику трубку с маской. Юмай хватается за нее, и делает настоящий глубокий вдох.
— Где все, Юмай? Где люди? — Сан настойчиво напирает на него, а шаман, закатывая глаза от облегчения, тычет в сторону леса.
— В пещера, — наконец, произносит увереннее. — Юмай отвести их в пещера, и ждать белая луна. Там бог защищать людей много-много лун. Этот гнев не первый. Но он быть беспощаден в этот раз. Бог быть зол. Вождь Сан убить его жертва. Большая кошка быть жертва бога Юмай.
От потока ереси, которую несет мужчина, становится дурно. Какой, к черту, бог? В горе? Что за глупость.
Я бросаю взгляд на Сана, и прислушиваюсь к тому, что он передает по связи солдатам.
— Послушайте, — обращаюсь к шаману. — Мы приехали вас забрать. Немедленно. Иначе вы погибнете. Вы понимаете меня?
Однако старик хватает мою руку и быстро тараторит так, что едва разобрать:
— Белая луна отдать красная камни? Отдать их. Они не амулет белая луна. Они приносить беды белая луна и вождь Сан. Юмай видеть сон. Это не камень белая луна. Чужая. Надо вернуть его хозяин. Вернуть, белая луна. Вернуть хозяин. Они должны защищать хозяин.
О чем, ради всего святого, он говорит?
— Идти за Юмай, — старик начинает тянуть нас в сторону леса.
Сан кивает мне, а следом я слышу, как старшина Ю измучено шипит по рации, что местные в огромной пещере и отказываются ее покидать.
— Не переживать. Они увидеть Белая луна и пойти за ней. Они пойти за женщина вождь Сан.
Я торопею, а, едва не раскрыв рот, замечаю, как Сан обреченно качает головой. Видимо, он подобное не первый раз слышит, если реагирует вот так спокойно.
Мы достигаем пещеры слишком медленно. Радует, что я облажалась в предположениях. Поток обошел деревню. Более того, войдя через несколько камер глубокой пещеры, мы попадаем в огромный грот, в котором нет и намека на дым. Внутри, конечно душно, дышать очень тяжело из-за того, что мы стоим, словно в сауне, но это действительно убежище. Отличное убежище, если упустить, что на улице не война. Там не бомбы падают, а этим люди в печке, которая с каждым часом нагревается все сильнее.
Их десятки. Здесь и старики, и женщины. С ними очень много детей. Все собраны, но напуганы. Страх виден и в их взглядах. Как только мы появляемся на небольшом островке, островитяне оживают. Они громко переговариваются, а некоторые прямо тычут пальцами в нас с Саном.
Шаман произносит новый набор звуков, после которых, все без исключения, кивают.
— Они пойти с белая луна и вождь Сан. Пойти. Они быть согласны.
— Юмай, здесь все? — строго спрашивает Сан.
Старик грустно опускает голову и отрицательно кивает.
— Нет. Мужчина почти вся пойти искать выход для своя семья. Они погибнуть от гнева бога. Юмай видеть своя глаза. Мужчина задохнуться едкая дым.
— Пары сероводорода, — убито шепчу. — Сан, быстрее. Нет времени.
Он резко поднимает на меня взгляд и чеканит:
— Надеть тепловизоры. К потоку лавы дистанция десять метров. Передвигаться в три цепи друг за другом. Цепи замкнуть, и следить, чтобы люди не отступали ни на шаг из шеренги. Главная задача — вывести первыми женщин и детей. Выполнять.
— Есть, — солдаты быстро выполняют приказ, а Сан хватает Юмая за плечо и быстро чеканит:
— Юмай. Скажи, чтобы каждый прикрыл рот любой тряпкой, лоскутом одежды, хоть чем-то. Объясни им, что нужно ступать след в след друг за другом, и держать руку на плече впереди идущего. Идти нужно медленно и спокойно, Юмай. Особенно дети. Они должны быть на руках родителей, а кто старше впереди матери, или отца. Не выпускать из виду детей. Передай им, что паника — это неминуемая смерть. Они должны быть собраны и спокойны. Мы выведем их.
Юмай кивает и немедленно объясняет все людям. Некоторые быстро пересаживают детей на спину. Даже достаточно взрослых детей они собираются нести сами. Подобное восхищает, и выглядит впечатляюще. Эти люди, будучи необразованными, живущими в условиях почти полной изоляции, сами выстраиваются в три длинные цепи, которые замыкают старики. Они быстро пропускают вперед всех молодых людей, буквально с криком толкая их в спину.
— Пора, — Сан, указывает себе за спину.
Длинными цепочками, мы достаточно быстро движемся к выходу из пещеры. Наверное, в такие моменты следует молиться, просить о милости, но в моей голове пусто. В ней только тревога и страх. Сердце колотится в груди, руки вспотели, а дыма снаружи стало только больше.
Делаю вдох с дрожью, а все, что слышу — движение воздуха внутри респиратора. Как только, позади слышится сигнал от солдат, что последний
