Елена Усачева - Козерог. Сердце ледяной принцессы
Перед дверью на коврике стоял Пашка Шангин. Лицо его медленно вытягивалось от удивления.
— Как ты угадал? — Пашка шмыгнул носом и зашел без приглашения. — Я даже руку поднять к звонку не успел…
— Показалось. — Митька поморщился и отправился на кухню. Пережитый страх нужно было запить чаем. — А ты чего притащился-то? — крикнул он из кухни все еще стоящему в прихожей Шангину. — Позвонил бы.
— Так я звонил, — Пашка засуетился, скидывая ботинки. — У тебя никто не подходит, я и решил зайти.
«Логично», — хмыкнул Митька, щедро отправляя в чашку пятую ложку сахара.
— Давно звонил?
— Так это, только что и звонил.
Митька бросил ложку и вышел в коридор. Вид у него был, наверное, грозный, потому что Пашка прижался к двери и стал машинально искать ручку.
— Как это звонил? Я уже час как дома!
Митька поднял трубку и прислушался к льющейся из нее тишине. Подергал провод. Тот легко поддался, брякая штекером.
Телефон был отключен. Кем и когда? Явно не мамой, она минуты не может прожить без телефона. Отцу и подавно такое в голову не придет, ему не нужно ссориться с мамой, поэтому к аппарату он близко не подходит. Значит?.. Неужели это действие камня? Сначала морок наслал, теперь вот подстроил так, что дозвониться невозможно…
— Какого ты вообще сюда пришел? — накинулся на приятеля Звонилкин. Он и так был напуган, а тут еще этот телефон…
— Так я подумал, ты же не хочешь к Вытегре идти. — Пашка почесал нос, набираясь храбрости. — Так давай я сгоняю. Я вроде свободен.
— А чего это ты к ней собрался? — напрягся Митька.
— Нельзя, что ли? — шмыгнул носом Пашка и снова поискал глазами выход. — Так я схожу, ладно?
— Не споткнись на повороте, — процедил сквозь зубы Звонилкин. Он вынул руку из кармана. Красный камень матово блеснул, повиснув на цепочке.
— Взял, да? — В волнении Шангин потер ладони. — И чего?
— Ты пришел. — Митька спрятал кулон в ладони и пошел на кухню. — Вот и все. Камень-то тебе зачем понадобился?
— Так просто. — Пашка был непривычно суетлив. — Чисто позырить хотел.
— Позырил? — Митька потянулся ложкой в сахар и добавил еще пару ложек. — Катись отсюда.
Уже севший за стол Шангин удивленно вскочил.
— Ты чего на людей кидаешься? — набычился он. — На самом деле такого обращения Пашка не заслуживал. — Сейчас камень у тебя, потом будет еще у кого-нибудь. А без меня вы все равно ничего не сделаете!
Он бочком-бочком пробрался в прихожую.
— А у Вытегры я и так все узнаю, — бормотал он себе под нос. — Она поразговорчивей некоторых будет. Подумаешь, главный тут нашелся…
Митька глотнул чаю, подавился невероятной сладостью и раздраженно пошел в прихожую.
— Прямо к Надьке и пойду, — бухтел Шангин. — Чего я к тебе приперся, непонятно. Все равно телефон был выключен. Могло ведь вообще никого дома не быть.
— А ну, стой! — шагнул вперед Митька. — Куда это ты собрался?
Пашка на всякий случай вжался в косяк двери, обняв ненадетый ботинок.
Звонилкин и сам не понимал, с чего накинулся на невинного Шангина. Ну, подумаешь, пришел человек. Может, помочь хотел? А все камень виноват. Глюченый он какой-то, словно глаза отводит.
— Совсем с головой раздружился? — замахнулся ботинком Пашка. — Не приду я к тебе больше. Не боись! Баран! Телефон включи, чтобы до тебя дозвониться можно было.
Пашка схватил болтающийся штекер и сунул на место. Телефон сразу ожил. Даже как будто подпрыгнул на месте от возмущения, что его так долго не включали.
— Дмитрий? — голос Вытегры был снова сух. — Что там еще придумала Токаева?
— Не знаю, — Звонилкин растерялся. До недавних пор ему не то что девчонки, одноклассники не звонили. А тут вдруг Надька. — Завтра, сказала, все решим. И это… — он покосился на притихшего Павла. — Шангин к тебе зайти собирался. Так вот — он не придет.
Не слушая комментариев Вытегры по поводу его странного заявления, Митька положил трубку.
— Можешь топать домой. — В глаза Пашке он старался не смотреть. — Завтра все решим.
— А камень у тебя останется, да? — снова засуетился Шангин, натягивая второй ботинок. — Ты с ним не боишься?
— Если под дверью торчать не будешь, не боюсь. — От Павла хотелось поскорее избавиться.
— Ну, ладно, я пошел! — махнул рукой Шангин, но не двинулся с места. Взгляд его задержался на кулаке с зажатым кулоном. — Как думаешь, кто нам его подкинул? Он же не так просто появился…
Митьку не так волновало, откуда у них взялся камень, сколько интересовало, что теперь с этим камнем можно сделать. А если он обладает какими-нибудь магическими свойствами? Например, умеет исполнять желания, читать мысли или приваживать людей. Он бы сейчас был не прочь воспользоваться этими свойствами.
— Вдруг это засада, — быстро зашептал Пашка. — Шпионский небось камешек. Новейшая разработка, сигналы передает. Иначе зачем ему цвет менять? Берешь его в ладонь, он тебя сканирует и инопланетянам информацию передает.
— Кому? — Звонилкин выпал из своих раздумий и с недоверием посмотрел на одноклассника. — Каким инопланетянам?
— Совсем от жизни отстал! Они везде! Вообще — что ты на занятиях делал? Мы только про них и говорили!
— Да ну тебя! Обыкновенный камень. Название узнать надо — и все!
— Ты его куда-нибудь положи, — уже с порога крикнул Пашка. — Чего в кулаке держать? Вдруг и правда сканирует?
Митька пошел к себе в комнату, сел за стол. Хлопнула входная дверь — Пашка наконец-то убрался.
Камень все еще был темно-красный. Звонилкин проверил ладонь — ничего. Ни покраснения, ни смертельных укусов.
Трепло Шангин! Никто никого не сканирует. Какую информацию можно передать через подвеску? Наверняка что-нибудь обыкновенное, с внутренним чипом, заставляющим камень краснеть от соприкосновения с чем-нибудь теплым.
Митька достал лупу и внимательно изучил край камня. Следа склеивания не было. Сам камень прозрачен, ничего постороннего внутри не видно.
Ха, а у Пашки губа не дура! Сразу к Вытегре хотел мчаться.
К Вытегре!
Митька отодвинул от себя камень и вновь открыл книгу с гороскопом. Он уже жалел, что так мало времени провел у Нади в гостях. Все же какой-никакой шанс получше с ней познакомиться. С каждым днем ему все интересней и интересней было за ней наблюдать. Или это не просто интерес?
Чтобы прогнать некстати забредшую мысль о возможной влюбленности, Митька хмыкнул и заерзал на стуле. Что такое любовь, он не знал. Только догадывался…
Впрочем, не будем об этом.
Митька нахмурился и ниже склонился над книгой. Так, что тут у нас?..
