Маша Царева - Московский бестиарий. Болтовня брюнетки
В редакции ее называли Железной Леди. Ее день был спланирован с точностью до одной минуты. При всем том в тщательно отредактированном рабочем угаре она оставляла место и для разумного эгоизма.
Марина была прирожденным потребителем – из манящего рекламными огнями многообразия ее цепкий придирчивый взгляд неизменно выхватывал лучшие образцы. Она покупала лучшие продукты, лучшую обувь, лучшие книги и лучших мужчин.
Да-да, мужчин тоже.
Нет, она не пользовалась услугами стриптизеров с набриолиненными волосами и жадными глазами или слащавых мальчиков из эскорт-агентств. Марина всегда выбирала мужчин от нее зависимых и щедро оплачивала их обожание.
Отношения, скрепленные веером стодолларовых купюр, казались ей куда более надежными, чем смутные романтические потуги ее немногочисленных подруг. Иногда она ненароком слышала, как редакционные девушки возбужденно обсуждали свои амурные приключения. Кто-то стеснялся к кому-то подойти, кто-то целовал кого-то в такси, кто-то с кем-то расставался навсегда («Девчонки? Как вы думаете, я не слишком рано ему позволила? Он мне еще позвонит?»). Периодически то Анечка из фотоотдела, то Наташа из бухгалтерии заливались слезами на чьем-то дружественном плече. Они выкуривали по три пачки ментоловых сигарет в день и кричали о своем разбитом сердце. В такие моменты Марина чувствовала себя биологом, внимательно наблюдающим в микроскоп за поведением и условными рефлексами примитивных одноклеточных.
Ее мужчины никогда не стали бы отменять приглашение на ужин в последний момент. Они звонили именно тогда, когда она ждала звонка, и ни минутой раньше или позже.
Так и жила.
График ее существования оттачивался на протяжении последних пятнадцати лет, когда она начала работать в журнале.
Как и многие продвинутые горожанки, Марина считала порочной практикой вываливать свои комплексы и дурное настроение на подруг. Да и не было у нее задушевных приятельниц, так уж сложилось исторически. Два раза в неделю она посещала модного психолога, Елену Андреевну, улыбчивую пятидесятилетнюю даму с добрыми глазами за толстыми линзами дорогих очков. Елена Андреевна тоже была self-made woman, поэтому Марина ее уважала и даже – вот странность! – немного побаивалась.
И вот однажды эта самая Елена Андреевна авторитетно заявила:
– Мариночка, а вы в курсе, что у вас депрессия?
– Что? – недоверчиво усмехнулась Марина. – С чего вы взяли?
На протяжении предыдущих полутора часов Марина рассказывала психологу о своих успехах, время от времени сверяясь с карманным ежедневником. О новых рекламодателях, принесших журналу кругленькую сумму (один из них, обладатель тугого пивного животика и состояния, измеряющегося миллионами, смущенно пригласил ее на ужин, Марину это позабавило). О новом любовнике, программисте Мише, похожем на Пирса Броснана. Марина собиралась подарить ему автомобиль – не класса люкс, разумеется, что-нибудь вроде подержанного «Фольксваген-Гольф». И даже – не удержалась, все-таки была женщиной, – о новом пальто, купленном в Столешникове. Казалось бы, умная психологиня должна была порадоваться за беспроблемную клиентку, принять полагающиеся сто долларов за сеанс, угостить зеленым чаем с имбирным печеньем и отпустить восвояси.
– Депрессия, – повторила Елена Андреевна, покачав тщательно причесанной головой.
– Не понимаю. – Марина захлопнула ежедневник и посмотрела на часы. Сеанс подходил к концу, через час у нее было назначено совещание.
– Вы молодец, никто не спорит. Но нельзя же отворачиваться от факта. Я профессионал, я же вижу.
– Но мне просто интересно – что конкретно натолкнуло вас на эту мысль?
– Можно я буду говорить прямо, вы не обидитесь?
Марина кивнула, немного обескураженная.
– Что натолкнуло на мысль, спрашиваете?… Ваши суетливые попытки казаться счастливее. А на самом деле вам противен жирный рекламодатель. Вы не любите своего Пирса Броснана и в глубине души считаете, что он не заслуживает машины, даже старенького «гольфа». Но он, видимо, на вас давит, так что вы решили оплатить покупку. Так легче. И вас не радует новое пальто. Вы устали, Марина. Хороший физиономист понял бы это и без ваших рассказов.
Марина удивленно уставилась на психолога.
– Я что, плохо выгляжу? – С утра она посетила косметолога и парикмахера.
– Отлично, как всегда, – успокоила Елена Андреевна, – но под вашими глазами круги. Вы не высыпаетесь. На вашем лбу морщинка. Нет-нет, не надо приподнимать брови, чтобы ее было не так заметно… Марина, вы же взрослый человек и не боитесь проблем. Так почему же вы поворачиваетесь к самой себе спиной?
Марина молчала.
– Вот скажите, вы ведь плакали ночью?
Она удивленно вскинула глаза. У этой тетки что, сканер вместо мозга? Марине даже немного не по себе стало. Потому что она действительно плакала – беспричинно, горько, недолго, перед самым сном. Пришлось даже принять капсулу снотворного. Сама Марина рассудила – раз она не может определить причину меланхолии, значит, все дело в разбушевавшихся гормонах. Женский организм – субстанция тонкая. Да мало ли что там могло случиться, зачем вообще об этом думать?
– У вас растерянное лицо, значит, я права. Вы плакали. Но не придали этому значения, потому что, как вам самой кажется, у этого срыва нет объективных причин.
– Что же вы мне посоветуете? – помолчав, спросила Марина. – При том, что объективных причин и правда нет. Я довольна своей жизнью и ничего не хотела бы менять.
– Это вам так кажется, – ласково улыбнулась Елена Андреевна. – Марина, если так будет продолжаться, то через полгода вы попадете в больницу. С нервным срывом. Я в этом уверена. Разве когда-нибудь я ошибалась насчет вас?
Марина посмотрела в окно, на танцующих по тонким веткам ворон. Елена Андреевна не ошибалась никогда, именно поэтому Марина и остановила на ней свой выбор.
– Что же мне делать?
– Бросить все и съездить отдохнуть. Как давно вы не были в отпуске? Два года?
– Два с половиной, – припомнила Марина, – но сейчас это никак невозможно. Столько работы, не могу же я бросить все.
– Подходящего момента, чтобы бросить все, у вас не будет никогда, – покачала головой психолог, – не с вашим характером. В общем, я вас предупредила. Или вы немедленно берете билет на самолет, или потом проблем будет куда больше. И времени на восстановление вам потребуется уйма.
Марина решила отправиться в Сочи. Елена Андреевна права – подходящего времени для отпуска у нее не будет никогда. Она сама выбрала такую жизнь.
Странно, но никто в редакции не удивился, когда она объявила о предстоящем недельном отсутствии и переложила свои обязанности на своего заместителя.
