Дженел Тейлор - Только с тобой
Издав какой-то неясный звук, несколько напоминающий ворчливый протест, Джарред сделал неловкое движение, словно собирался вскочить с постели. Келси бросилась, чтобы удержать его, и при этом нечаянно коснулась одной из его ног, высунувшихся из-под одеяла.
— Прости, дорогой, мне очень жаль, — с раскаянием в голосе проговорила Нола, будто только сейчас спохватившись, как скверно себя вела. — Я, наверное, немного не в себе… Ведь все эти дни я столько волновалась из-за тебя. Так страшно волновалась! — На ее лице, обращенном к сыну, появилась неестественная улыбка. — Но теперь все будет хорошо, я уверена. Ты очень скоро поправишься. Все чудесно, милый.
Джарред пристальным взглядом уставился на мать, будто пытался взвесить ее слова.
— Келси — моя жена, — с расстановкой проговорил он.
Оценив его поддержку, Келси прикусила язык. И хотя она просто сгорала от желания бросить прямо в лицо Ноле, что та может забирать себе своего драгоценного сыночка, все же решила промолчать. Вместо этого она просто закусила губы, которые сами собой разъезжались в улыбке.
Тонкие ноздри Нолы затрепетали от негодования. Вздрогнув, как от удара, она выпрямилась во весь рост. Однако она все равно нескольких дюймов не дотягивала до Келси. А та, хотя в школьные годы страшно переживала из-за того, что так быстро вытянулась, теперь, ничуть не стесняясь, при каждом удобном случае пользовалась этим оружием в борьбе со свекровью.
— Его память все же когда-нибудь вернется, и ты это знаешь не хуже меня, — прошипела Нола. — А вот когда это произойдет, тогда тебе уже не удастся морочить ему голову, сколько бы ты ни убеждала себя, что так будет и дальше.
— У меня нет ни малейшего желания спорить с вами, Нола.
— О, какое лицемерие, Келси! А мне кажется, что ты просто-таки наслаждаешься всем этим! — Нола оглянулась на сына. — Я вернусь позже, дорогой. А ты пока отдохни.
Ее каблучки простучали по коридору, и Келси почувствовала, как у нее в груди волной поднимается знакомое возмущение. Казалось, свекрови всегда удается будить в ее душе самые отвратительные чувства. Впрочем, как и Джарреду. И что толку отмахиваться от прошлого, когда оно то и дело встает перед тобой во весь рост, устало подумала она.
— Так, выходит, это была авиакатастрофа… — откуда-то сзади донесся до нее голос Джарреда.
Вздрогнув, она медленно повернулась, и глаза их встретились.
— Да, — хмуро кивнула она. — Это чудо, что ты остался жив.
— И самолет вел я… — Келси снова кивнула.
— А я был… один?
Келси оцепенела. Сердце ее, казалось, на какое-то время перестало биться. Перед глазами внезапно снова всплыла разрытая могила, в которой исчез гроб Ченса, в ушах послышался стук комьев земли о крышку гроба. Ей было . так плохо, что она не могла шевельнуться.
— Келси?..
Открыв рот, она несколько раз глотнула воздух, словно вытащенная на берег рыба. Горло перехватило судорогой. И никакая сила в мире не могла бы заставить ее сейчас сказать хоть слово.
— О Боже, — в ужасе прошептал Джарред.
Слезы подступили к глазам Келси. Сердце ее разрывалось от боли.
— С ними все в порядке? — взволнованно спросил он. — Прошу тебя, скажи мне. Скажи мне, Келси. Прошу тебя… с ними все в порядке?!
— Джарред… — с болью в голосе прошептала она.
— Келси… — Чувство вины тяжким грузом навалилось на него. — Ты должна мне сказать… теперь же. Я имею право знать правду.
Она боролась с собой, не в силах посмотреть ему в глаза.
— Погиб один человек, — наконец прошептала она. — Ченс Роуден. Мой друг. Я только что вернулась с его похорон.
Есть что-то на редкость неприятное и тревожное в той тишине, что воцаряется в больнице по ночам. Вот и сейчас большинство врачей и сестер уже разошлись по домам, в коридорах потушили свет, а Джарред все лежал без сна, раздираемый на части болью, отчаянием и чувством вины. Он лежал очень тихо, с широко открытыми глазами, не в силах забыться и смутно подозревая, что это и есть наказание ему.
То, что он узнал накануне вечером, превратило его жизнь в сущий ад. Мало того, что Келси была вынуждена бросить правду ему в лицо — при одном только воспоминании об этом сердце в его груди превращалось в ледяной ком, — так еще погибшим оказался не кто иной, как Ченс Роуден!
“Он погиб! Погиб из-за меня! ”
И хотя Келси ни в чем не обвиняла его, каждое ее слово жгло Джарреда огнем, будто она пытала его раскаленным железом. Она так старалась, чтобы он вспомнил свое прошлое, а он… он чувствовал себя полным идиотом, да к тому же еще и мерзавцем, потому что и так уже успел вспомнить многое. Как ни странно, саму авиакатастрофу он не помнил совершенно, однако слова Келси заставили его представить, как он падает… падает и летит куда-то вниз, описывая в воздухе длинную, бесконечную спираль.
И Ченс Роуден вместе с ним… любовник Келси. Вот это он помнил совершенно отчетливо. По нелепой иронии судьбы по его вине погиб единственный человек в мире, которого любила его жена!
И, как будто этого еще было мало, Джарред не мог вспомнить ничего из того, что случилось с ним в тот проклятый день. Ни единой детали! Ко всему прочему, он не помнил и того, что было с ним накануне. Как он вообще оказался в самолете, да еще вместе с Ченсом?! Сколько он ни напрягал свою память, копаясь в ней в попытке вспомнить хоть что-то, касающееся событий недавнего времени, увы, единственное, что он припомнил, была страшная ссора между ним и Келси, случившаяся, по всей видимости, дня за два до того, как разбился самолет.
Они вдвоем были в его офисе. “Я был страшно зол на нее — оскорбленные чувства, уязвленная гордость просто сводили меня с ума”, — вспомнил вдруг Джарред.
А она… она стояла перед ним, подбоченившись, глаза ее сверкали, губы дрожали, а в душе бушевали те же самые чувства, что ослепляли и его. И злилась она ничуть не меньше его самого.
— И к тому же меня не попросили прийти сюда! Мне было приказано явиться! Так что не смей говорить мне, что я обязана вести себя по-другому. В отличие от некоторых я не обращаюсь с другими так, словно они грязь на дороге!
— Замолчи! — рявкнул он. — И давай вернемся к делу! Нам многое нужно обсудить!
— Да что ты говоришь?! Мне лично нечего с тобой обсуждать! Между прочим, у меня полно работы.
— Учти, это касается одного из твоих близких друзей. Келси покачала головой, глядя на него так, точно имела дело с умственно отсталым ребенком.
— Из-за тебя, Джарред, у меня не осталось ни одного близкого друга. Прощай.
— Келси, только не вздумай уйти, пока не выслушаешь, что я хочу тебе сказать! — крикнул он, заметив, что она направилась к двери.
Обернувшись на пороге, Келси бросила ему на прощание один долгий взгляд.
