Наталья Нестерова - Театр двойников
— И ты закатила истерику?
— Да.
— А дети?
— Они у ма-мамы.
— Долго ругались?
— Часа д-два.
— Васины аргументы? Только точные его слова, а не твоя версия.
— Он сказал, что заключил выгодный контракт, и теперь их фи-фирма на год работой обеспечена.
— Что дальше?
— Обозвал меня ду-дурой и ушел спать.
— Происхождение чужих запахов объяснил?
— Сказал, что на радостях в ко-конторе все тетки его обнимали и целовали.
Картина преступления, как выяснила Лариса, выглядела следующим образом. В ванной в грязном белье Ирка обнаружила Васину рубашку с отчетливыми следами губной помады на воротнике. И на Ирку нашло затмение. Она рванула на кухню, схватила нож, бросилась в спальню, где и полоснула мужа по шее.
— Может, ты его не по-полностыо? И не до-до конца убила?
Лариса тоже стала дрожать и заикаться от страха. Обеих подружек точно в электророзетку воткнули.
— Я кро-кровь видела. Я убийца.
— Bo-водки хочешь?
— Нет, во-воды.
Ирина вдруг стала лихорадочно чесать уши, толкать в них пальцы, вытаскивать и рассматривать, поднося к носу.
— Ты че-чего? — спросила Лариса.
— Ви-видишь? Нет? А я чу-чувствую, из меня мозги и ум вы-вытекают.
Лариса бросилась в спальню. Вид спящего, рокочуще храпящего, полностью живого Леши показался ей прекрасным. Но умиляться времени не было. Она сорвала с мужа одеяло:
— Проснись! Ирка мужа убила!
— Очень хорошо, — пробормотал Леша. — Отмучился мужик. — И перевернулся на другой бок.
Лариса возмущенно полезла на кровать, стоя на четвереньках, закричала мужу в ухо:
— Она правда его убила! Леша! Проснись, бесчувственный чурбан! Там Вася в море крови плавает, у Ирки крыша едет, а ты дрыхнешь!
— Не ори! — Леша сел на кровати, — Который час?
— Половина первого. Ирка мужа зарезала! Ножом по горлу, вжик! — Лариса ребром ладони чирканула по шее. — И все!
— Откуда ты знаешь?
— Она у нас на кухне сидит. Разум от горя теряет!
— Невозможно потерять то, чего не имеешь, — буркнул Леша и стал одеваться.
Пришел на кухню, посмотрел на сидящих рядом Ирину и Ларису. Поют на два голоса, а эти на две челюсти дробь отбивали.
— Дрожите? — Леша зло погрозил пальцем. — Раньше надо было дрожать!
Он почему-то объединил их в одну преступную группу.
— Пошли! — скомандовал Леша, развернулся и двинул в прихожую.
Женщины с торопливой готовностью подхватились за ним.
— Куда идем? — спрашивала Лариса мужа в спину, когда они спускались по лестнице. — В милицию?
— Там видно будет, — отрезал Леша.
По темной улице он шагал первым, Лариса с Ириной трусили следом на почтительном расстоянии — метра в три. Никто не сообразил, что на улице зябко и слякотно, не мешало бы переобуться и накинуть пальто. К нервной лихорадке Ирины и Ларисы добавился озноб холода, и они дрожали так, будто электрическая сеть, к которой их подключили, питается от высоковольтной линии. Леша тоже подрагивал — от мороза, естественно, а не от предчувствия кошмаров, поджидающих в Иркином доме.
Дверь в квартиру оказалась незапертой. Дальше прихожей Лариса с подругой не смогли заставить себя пройти. Вцепились друг в друга и застыли у вешалки. Леша, бормоча под нос ругательства, на место преступления отправился один. Лариса Ирину подбадривала, говорила, мол, адвоката хорошего найдем, что подруга была в состоянии аффекта, а это смягчающее обстоятельство, детей поможем воспитывать, передачки в тюрьму будем слать. Ира не слушала. Напряженно, вывернув шею, ловила звуки из спальни.
— Идите сюда! — наконец позвал Леша. Подруги отреагировали с точностью до наоборот: стали пятиться спиной к входной двери.
— Кому я сказал! — Леша выглянул из спальни. — Идите сюда!
Ира и Лариса продолжили отступление. Врезались спинами в металлическую дверь и стали втираться в нее, словно хотели протиснуться сквозь броню на свободу.
— Трусите! — презрительно констатировал Леша. — Как дурью маяться, так вы первые. А как ответ держать, так сразу в кусты. Вперед шагом марш!
Подруги по-солдатски подчинились команде, отлипли от двери и сделали маленький шаг вперед. Они семенили, тесно прижавшись друг к другу, напоминая сиамских близнецов, сросшихся от плеча до бедра, дрожащих одной на двоих крупной дрожью.
Лариса, переступив порог спальни, зажмурила глаза и открыла, только услышав голос Леши:
— Ну, и где он?
Разобранная постель. Пустая! Васи нет, но на подушке следы крови.
“Сиамские близнецы” перестали дрожать, распались на две самостоятельные части, и у каждой появились вопросы.
— Если труп увезли в морг, то здесь должна быть милиция, — недоумевала Лариса. — Где следователи?
— Где мой Вася? — прошептала Ирина. Закатив глаза, она стала медленно валиться набок. Лариса и Леша успели подхватить ее, уложили на постель.
— Эй, душегубка! — Леша похлопал Ирину по щекам. — Кончай обмороки!
Ирина очнулась, заговорила слабым голосом, монотонно, без интонаций и пауз:
— Где мой Вася, где мой Вася, где мой Вася…
Она смотрела в потолок, а из ее глаз лились слезы. Ларисе показалось, что ручейки соленой влаги могут оставить на щеках ржавые полоски, какие вода из сорванных кранов оставляет на раковине, — настолько неиссякаемым и бесконечным выглядело горе Ирины. Даже Лешино суровое сердце дрогнуло.
— Дай ей чего-нибудь, успокоительного, — велел он жене. Почесал затылок, глядя на безучастную Ирину, добавил: — Или возбуждающего.
Леша отправился звонить по телефону. Ирина продолжала твердить: “Где мой Вася…” Ларису тоже заклинило на одной фразе. Сегодня, то есть уже вчера, смотрела передачу про здоровье, и там врач раз десять повторил, что лечение любого заболевания должно быть комплексным.
“Комплексно, комплексно…”, — бормотала Лариса, приготавливая адскую смесь. Из бара взяла коньяк, налила в стакан на три пальца. Достала коробку с пилюлями и микстурами. Для подслеповатой Иркиной свекрови на каждой бутылочке было крупными буквами черным фломастером написано назначение каждого лекарства. Задача Ларисы упростилась. Три пузырька обозначены как “против сердца”. Из каждого Лариса накапала в коньяк по двадцать капель. Добавила десять капель из бутылочки “от печени”, потому что все лекарства на печень действуют. Задумалась над “слабительным” и все-таки отставила в сторону. Растолкла в порошок четыре таблетки: “от нервов”, “от сильных нервов”, “для хорошей мозговой деятельности” и “чтобы голова не кружилась” — высыпала все в коньяк. Какое в данный момент давление у Ирины, Лариса не знала, поэтому для надежности содержимое двух капсул “против высокого” и “против низкого” давления включила. Уже шла к Ирине со стаканом, остановилась на полпути, вернулась и добавила в раствор “противоаллергическое”.
