Развода не будет! Удержать строптивицу - Екатерина Орлова
И вместо того, чтобы поговорить с женой, просто сделал это. Просто изменил, и сейчас готов порвать на себе волосы, отдать что угодно, только бы удержать свою жену.
Если спросить у любого из мужчин, которые хотя бы раз изменяли своей супруге, зачем он это сделал, практически каждый ответит, что сам не знает для чего подверг свой брак риску. Практически ни один из них не даст четкого ответа, что его не устраивает в собственном браке. Мы выдумываем какие-то тупые отмазки. Что-то о холодности жены, о том, что отношения уже не те. О том, что былой страсти в отношениях больше нет. О том, что наши потребности изменились, а жена отказывается их удовлетворять.
Но это все херня. Мы делаем это от скуки. От пресыщенности. Потому что в какой-то момент нам кажется, что эта женщина уже никуда не денется. И только когда сталкиваемся с возможностью потери своей любимой, в полной мере осознаем, что натворили.
Когда я увидел Марго в своем кабинете… Когда видел, как она хватается за топор… Как крушит все вокруг… Как кричит, как сходит с ума… До меня наконец дошло, насколько конченый поступок я совершил и как сильно обидел жену.
Потому что боль в глазах любимый женщины — это самое страшное, что может увидеть любящий мужчина. А когда ты сам являешься источником этой боли, внутри все скручивает настолько сильно, что становится тяжело дышать.
Я сам сделал это. Собственными руками разрушил все то, что мы с Маргаритой строили много лет.
Я заслужил каждое испытание, которому она меня подвергает. Вода в душе, муравьи в трусах — это все такая мелочь по сравнению с той болью, которую причинил ей я. И кричу я на нее от досады. От непонимания, что мне делать, как заслужить ее прощение. Потому что простого “извини” здесь точно будет недостаточно.
Когда она выходит из дома, громко хлопнув дверью, я падаю на стул и, запустив пальцы волосы, поднимаю голову и закрываю глаза. Я в своем персональном аду. В месте, где нет самого главного элемента жизни — моей любимой женщины. Женщины, которая взорвала мой мир. Ворвалась в него, окрасила всеми цветами радуги, добавила смысла.
Как ее вернуть? Теперь я уверен, что практически потерял ее навсегда.
Перед глазами мелькает наша первая встреча. Момент, когда я столкнулся со светлыми глазами. Когда этот заинтересованный взгляд впился в меня, жадно хватая каждое сказанное мной слово, уже тогда я понял, что пропал.
До нее никто никогда не смотрел на меня так. Не с тупым обожанием. А потому что я — это я. Взглядом, который подтверждал, что в первую очередь она заинтересована во мне как в человеке. Марго никогда не смотрела на меня просто как на кошелек. Ей всегда была интересна моя точка зрения по любому из вопросов. Ей было любопытно, разделяю ли я ее симпатии. Хотелось, чтобы я поддерживал каждое ее начинание.
Сейчас, когда вспоминаю тот ее взгляд и сотни тысяч других, которые она бросала на меня после, внутри опять все сжимается и переворачивается. Внутренности делают кульбит, а сердце один за другим пропускает удары, рискуя остановиться. Хотя какой смысл теперь ему биться? Без Марго все утрачивает смысл. Все, что я делал после нашей первой встречи, делал, в первую очередь, ради нее. Как будто все вершины, которые я раньше покорял просто из спортивного интереса, теперь обрели значимость. Я вдруг понял, с какой целью занимаюсь своим бизнесом и достигаю успеха.
Мне всегда хотелось положить весь мир к ногам Марго. Дать ей возможность развиваться, становиться сильной, потому что для нее это важно. Но каждый раз, когда она делала новую попытку, я всегда страховал ее. Не давал упасть и даже споткнуться.
А сейчас сам разрушил все, что так много лет строил вместе с женой.
Шумно выдохнув, поднимаюсь и иду на выход. Пар мы оба спустили, теперь пришло время нормально поговорить. Собственно, ради этого я и привез сюда свою жену, отрезав нас от цивилизации.
Выхожу из дома и слышу тихий плач со стороны сада. Внутренности скручивает в тугой узел, и я не могу нормально дышать.
Сглотнув, спускаюсь по ступенькам и направляюсь в сторону сада.
— Маргош, — зову негромко, подойдя к гамаку, в котором она лежит, свернувшись калачиком.
Молчит. Сажусь на скамейку и упираюсь локтями в колени. Сплетаю пальцы и слушаю, как моя жена плачет. Я бы сейчас все на свете отдал, только бы она позволила обнять ее и успокоить. Пускай злится, кричит, бьет меня, придумывает очередную нелепую месть. Только пусть потом позволит извиниться и исправить то, что я натворил.
— Малыш, не плачь, — прошу.
Снова молчит. Может, выбрала игнор в качестве наказания? Что ж, моя жена всегда была самой умной из всех женщин. И да, игнор — самый эффективный способ свести меня с ума.
— Маргош, не молчи. Кричи на меня, можешь ударить, я даже не буду сопротивляться. Только поговори со мной. Я знаю, что сделал тебе больно. И прошу за это прощения. Попрошу столько раз, сколько будет нужно. Сделаю все, чтобы ты меня простила.
Ее плач внезапно прерывается. Марго резко садится, отчего гамак опасно покачивается. Протягиваю руку, чтобы придержать его. Моя жена спускает ноги на землю и, пригладив растрепавшиеся волосы, поднимает на меня взгляд заплаканных глаз. В них такая боль, что внутри я подыхаю, глядя в эти глубины.
— Все? — переспрашивает Маргарита.
— Все, — киваю.
— Тогда вот мое условие… — начинает она, а я перестаю дышать. К сожалению, только фигурально. Но лучше бы на самом деле перестал.
Глава 14
Я пытаюсь придумать что-то поядренее. Прикидываю, что дороже всего моему мужу, и прихожу к выводу, что это его любимое детище — корпорация, которую он строил с нуля. Прищуриваюсь, вглядываясь в лицо Захара.
Первая, непроизвольная реакция человека — самая искренняя. Шок и удивление можно прочитать именно в первую секунду после того, как озвучишь новость или просто дашь какую-то информацию.
Пусть на улице темно, и лишь ночные фонарики освещают сад, я все равно четко вижу черты лица мужа.
— Тогда вот мое условие, — начинаю, а Захар всматривается в мое лицо внимательнее. — Во-первых, ты перепишешь на меня все свое имущество. Все, Захар. И то, которое принадлежит тебе как часть совместно нажитого. И
