Очень (с)нежный помощник (СИ) - Саша Кей
Но Казанцев, походу, решает сорвать на мне злость за вызов на работу.
Он хватает меня за плечо:
— Ты какого хрена здесь нарисовалась, а? — шипит он мне в лицо.
— Отвали, — дергаюсь я, но Стас вцепился намертво и теснит меня к информационным доскам с графиками дежурств возле зеркала.
— Ты что натворила? Из-за тебя я здесь торчу? Документы все-таки потеряла?
— Ничего я не теряла! Убери руки!
— Да? А с чего мне тогда пришлось тебя выгораживать?
У меня даже рот открывается от изумления. Что? Выгораживать? «Не тянет» — это он так за меня вступился?
— Понятия не имею, — я пытаюсь застегнуть куртку, но у меня не получается, потому что идиот тянет за рукав. И я уже готова сбежать так. На улице зачехлюсь.
— Что ты здесь забыла? Откуда Градов вообще знает о твоем существовании?
— Тебя это не касается, понял? И отпусти меня! У меня дела.
— Это какие? К своим шлюховатым подружкам намылилась? — и тут взгляд Стаса падает мне на шею. — А это что?
Я кошусь на отражение и вижу бледные отметины от губ Градова. Черт его знает, вчерашние или сегодняшние, я не приглядывалась утром.
— Повторяю для особо одаренных. Тебя это не касается.
— Да ну? Это ты так удачно документы завезла? Ясненько. Натрахалась? Дали наконец за щеку? — чуть не брызгая слюной, наезжает Стас. — Понравилось?
Охренеть. Вот это Казанцев показал истинное лицо…
Я уже поняла, что он мудак, но что настолько?
И уж чья бы корова мычала. Сам прямо на рабочем столе наяривал между ног у потенциальной сотрудницы.
— Еще как понравилось! — выплевываю я. — Мечтаю повторить!
Договорить мне не дает покашливание, раздающееся с лестницы.
Только не это.
Позор ведь должен быть полным, правда?
Градов с непроницаемым лицом двигает в нашу сторону, и он, сто пудово, все слышал.
Глава 14. Итоги года — все через ж..
Проследив за направлением моего взгляда, Стас замечает Градова и, наконец, выпускает моё плечо из хватки.
Душу греет с каким презрительным видом Андрей взирает на Казанцева, наливающегося, как клоп, и суетливо оправляющего собственную дубленку.
Фу.
И куда мои глаза раньше смотрели?
Вообще, не важно уже.
Сейчас главное — не пялиться на Градова, а то сердцебиение ускоряется, коленки слабеют, и в ладошках возникает фантомное ощущение мускулистой груди под ними.
Валить надо, пока при памяти.
Плюнув на попытки совладать с замком на куртке, намереваюсь смыться поскорее. С моей точки зрения, я обоим мужчинам дала понять, что разговаривать нам больше не о чем.
От Стаса меня в принципе воротит, и его претензии мне непонятны.
Я имею права предаваться какому угодно разврату.
А Градов… Ну… я это…
Не такая я, вот!
И чтобы не забывать об этом, мне надо держаться от Андрея Георгиевича подальше.
После праздников уволюсь к чёртовой матери одним днём. А если кадры в лице Казанцева будут упираться и ставить мне палки в колеса, уйду на больничный, пока других палок не накидали…
В общем, линять надо.
— С Наступающим коллеги, — шиплю я. — Всего наилучшего.
— Я провожу, — пыхтит Стас, снова цепляя меня за куртку.
Совсем, что ли, ополоумел? На фига мне такие провожатые? Пускай сам в своих помоях купается.
— Казанцев, я вас не отпускал, — тяжело роняет Андрей, сверля меня взглядом, и Стас неохотно убирает свою граблю.
Ой, ну песец.
Градов думает, что я сплю с любым начальством, походу. Бывший скрипит зубами, полагая, что я отдалась Андрею… Не то чтобы это было совсем далеко от действительности, но до конца я так и не сдалась.
Это мне плюсик в карму.
Наверное.
— До свидания, — прощаюсь я, пряча глаза, потому что боюсь выдать идиотские сожаления по поводу своей стойкости. Между прочим, босс Корниенко все-таки взял и настоял. Ы…
— До скорого, — угрожающе обещает Градов.
Угу. Нашел дуру.
Уволюсь. Баста.
Я нахожу в себе силы посмотреть на Андрея с подобием вызова.
Это я сейчас такая храбрая, потому что трусы на законном месте.
Ой все. Прощание затянулось.
Цокаю к выходу.
Смелая-то я смелая, но нервная, и в растрепанных чувствах мне даже не сразу удается правильно приложить пропуск к турникету.
Побег происходит почти в полной тишине, нарушаемой лишь гоготом из кабинета айтишников. Но, суетясь у вертушки, я чувствую на себе оба взгляда. От одного хочется раздеться, от другого — помыться.
Выбравшись наружу, я кое-как застегиваюсь и принимаю ответственное решение чехлить пешком, благо недалеко, всего полторы остановки. Надо проветрить голову, потому что меня запоздало начинает потряхивать.
Тут и адреналин от того, что застукали с поличным, и другие гормоны, которые так мастерски пробуждает Андрей, и обида на весь мужской род. В основном, конечно, на Стаса. Ну не козел ли? Да и Градов со своим «деловым» предложением тоже нехороший человек.
Как назло, организм подсказывает, что у нехорошего человека очень нужные навыки, и, что немаловажно, желание их применить. Не то что у Казанцева.
Хотя у Стаса не только желания нет, но и совести.
Этот идиот не хотел говорить своим родителям, что мы расстались, и пытался уговорить меня продолжать спектакль перед ними. Просил съездить вместе на какой-то семейный обед, и это после того как я застукала его, засовывающего свой стручок в другую!
Я даже не уверена, что Казанцев уже признался родителям. С него запросто станется соврать, что я приболела и поэтому не приехала. Интересно, как долго он собирается проворачивать эту махинацию? Свадьбу мы планировали в марте.
Представляю, как Стас открещивается, когда они предлагают заехать в гости.
Блин, и ведь я из-за Казанцева отказалась аренды отличной уютной квартирки за божеские деньги. Теперь она занята, и другого подобного предложения пока на горизонте нет. А сейчас в связи с грядущим увольнением, съем хаты мне вообще не по карману.
Машка — добрая душа, меня к себе бесплатно пустила пожить, даже если все будет печально, до весны моих сбережений на жрачку должно хватить. А если придется ограничиться, то, может, оно и к лучшему. Вон, задницу отожрала, между столом и креслом не пролезаю.
Хотя Андрей наглаживал меня одобрительно.
Это носки мои ему не нравятся. А попец, похоже, нареканий не вызывает.
Где-то под ребрами ёкает при воспоминании того, как обстоятельно мне помогали освободиться из плена.
Ну я и дура, конечно.
Не зря надо мной Корниенко ржет.
Мои душевные метания прерывает звонок мобильника.
— Чего пыхтишь? — что-то жуя, спрашивает Ленка. — Ты помнишь, что сегодня к семи? К семи, а не
