Разводимся! Моя на тридцать дней - Вероника Лесневская
- Времена меняются, запросы растут… - играет крашеными бровями.
- Однако настоящие мужчины остаются собой, несмотря ни на что, - выкручиваюсь я, ощущая, как липкая капелька пота забирается в ложбинку груди. – Вы же воспитали настоящего мужчину, Нина Евгеньевна? – загоняю ее в тупик.
- А ты как думаешь? – кусается до последнего, как пойманная кобра. – Ты должна быть благодарна мне за это.
- Я благодарна… ему. За то, что он есть у меня.
Перестреливаемся взглядами – и в следующее мгновение отворачиваемся друг от друга. Одновременно концентрируем внимание на лестнице, по которой спускается та самая блондинка, что суетилась около Мэта. Модельной походкой она плывет к нам, ловко перебирая высокими каблуками и виляя бедрами. Останавливается четко возле свекрови, поправляет бейджик на высокой груди, а он топорщится так, что сложно разобрать имя. С трудом читаю: «Светлана. Администратор». Если не ошибаюсь, она новенькая. Предыдущий паренек на этой должности мне нравился больше, но Мэт его все-таки уволил. Ради этой…
- Все в порядке, Нина Евгеньевна? Вам здесь нравится? – она заискивает перед свекровью сквозь сияющую голливудскую улыбку. – Если что-нибудь нужно, обращайтесь, - удостоив меня легким кивком, возвращается к ней, а та сияет, как чеканная монетка, двумя руками загребая неприкрытую лесть и жадно распихивая ее по карманам.
Покачав головой, тянусь к стакану с водой, делаю глоток, чтобы смочить пересохшее от нервов и перепалок горло. Выдыхаю.
Моя главная ошибка в том, что я не умею лицемерить. Или говорю, что думаю, или помалкиваю. Сейчас благоразумно выбираю второе. Со скучающим видом откидываюсь на спинку стула, скрестив руки под грудью, отчего топ натягивается сильнее. Да и плевать. Все больше склоняюсь к мысли, что надо было выбрать вариант Мэта и пропустить этот ужин.
- Да, Светочка, - щебечет на ультразвуке Нина Евгеньевна, отчего мои глаза округляются от удивления, брови ползут вверх, а челюсть, наоборот, отваливается и стремится к начищенному до блеска паркету. – Очень уютно у вас, мило и, зная своего сына, вкусно, - забрасывает комплиментами ресторан, но с такой интонацией, будто в этом заслуга администратора. Эта Света работает здесь без году неделю. Что значит «у вас»?
- О да-а, Матвей Андреевич божественно готовит, - с придыханием стонет администратор, словно прямо здесь и сейчас получит оргазм. Резко осекается, покосившись на меня.
Вопросов у меня к ней больше, чем ответов. И главный: «Какого черта только что было?»
- Кстати, мой муж не сказал, как долго будет занят? – заявляю свои права, а все женское естество бунтует. Почему я вообще должна кому-то доказывать, что это мой мужчина? Напоминать, кто я такая? С каких пор мне нужно отвоевывать собственного мужа? Мой мир сошел с ума, а я самый буйный пациент в этой психбольнице.
- Пообещал скоро спуститься, - лепечет Света негромко.
Испепеляю ее взглядом, а она теряется, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на свекровь. Со мной избегает зрительного контакта, будто провинилась. И, кажется, я не хочу знать, в чем именно…
- Будь добра, уточни на кухне, когда будет готов мой заказ, - по-доброму просит ее Нина Евгеньевна.
Пользуясь удобным моментом, она забирает меню и испаряется.
- Светочка? – не выдерживаю.
Если учесть, что меня она называет не иначе, как полным именем Оксана, такое уменьшительно-ласкательное обращение к администратору вводит меня в замешательство. Свекровь сегодня перешагнула все границы – и открыто плюет мне в лицо.
- Ну а что? Хорошая девочка. Мы пообщались немного, пока они с Глебом мне экскурсию по ресторану проводили, - хмыкает как будто ни в чем не бывало. – Знаешь, она раньше помощницей руководителя работала, опыт большой, так что со временем вполне может стать правой рукой Матвея. Грамотные специалисты сейчас на вес золота. Ему очень нужна поддержка, а то все в одиночку на себе тащит.
- Он не один, если вы не заметили, - цежу, не скрывая злости.
- Тренер в бизнесе не помощник, - совершает контрольный выстрел в мое самолюбие. – Твоя задача следить за бытом и обеспечивать гармонию в семье. К слову, как у вас продвигается дело в плане детей? Внуков я дождусь? – беспощадно лупит по больному. Битами, обмотанными колючей проволокой и истыканными гвоздями.
- Не ваше дело, - от бессилия перехожу на хамство. - Это касается лишь нас с Матвеем.
- Значит, никак, - вздыхает с притворным сочувствием. - Неужели и здесь Матвею помощь со стороны нужна будет?
Простреливаю свекровь яростным взглядом, сжимаю в кулаке салфетку. В момент, когда я готова сорваться с цепи правил приличия и загрызть ее, между нами опускается рука официантки. Как шлагбаум. Брейк.
Перед Ниной Евгеньевной появляется тарелка с овощным салатом, а затем над мой головой вкрадчиво и весьма вежливо звучит:
- А вам что принести?
- Ничего, спасибо, - жестом прошу официантку уйти.
Как только она исчезает, молча нахожу на столе солонку, задумчиво прокручиваю ее в руке – и молча протягиваю к заказу свекрови. Хмыкнув, начинаю щедро посыпать солью салат.
- Что… ты делаешь? – опешив, мямлит Нина Евгеньевна.
- Немного соли вам не помешает. А то слишком у вас приторно сладкое лицо каждый раз, когда вы изводите меня и намекаете на измену сына, - произношу на редкость спокойным тоном, не прекращая солить ее блюдо.
Плохо дело. Когда меня кроет, я опускаю забрало и слепо размахиваю шашкой. Именно это происходит сейчас. Знаю, что натворю бед, за которые мне потом будет стыдно, но ничего не могу с собой поделать. В такие моменты только Мэт способен меня остановить, но его нет поблизости.
- Тебе показалось, - капитулирует Нина Евгеньевна, осознав, что перегнула палку. Но назад пути нет. Здравый смысл пал под гнетом эмоций.
- Пожалуй, поперчить тоже нужно, - беру соседнюю баночку. Так же невозмутимо встряхиваю.
- Прекрати, на нас люди смотрят, - озирается свекровь, стыдясь свихнувшейся невестки.
- Мне все равно, - трясу перечницей, но из нее еле сыплется. – Я люблю Мэта, Нина Евгеньевна, и никому его не отдам, что бы вы ни делали, - произношу четко и строго.
- Не выдумывай, я ничего плохого не хотела, - фыркает она. - Я ради вас стараюсь. Да я вообще-то…
Крышка с баночки неожиданно слетает – и
