Моя мятежница - Райан Кендалл
– Придержи дверь, – выкрикивает Холт низким, глубоким голосом, похожим на карамельный сироп на шоколадном мороженом.
Где-то полсекунды я взвешиваю варианты. Я могла бы притвориться, будто не слышу его. Позволить дверям лифта закрыться и наконец остаться одной в кабине, где смогу без зрителей предаться отчаянию.
Но нечто, живущее во мне, реагирует инстинктивно. Вопреки здравому смыслу я протягиваю руку, придерживая двери достаточно долго, чтобы Холт смог войти и встать рядом. Когда я отстраняюсь, двери закрываются, и мы остаемся вдвоем. По-настоящему наедине с тех пор, как на первом курсе колледжа я сбежала из его комнаты.
Это случилось шесть лет назад, и за прошедшее время этот человек лишь вырос во всех смыслах данного слова. Во время учебы в Саттоне он всегда был крупнее других парней, но мужчина, стоящий рядом со мной сейчас, – сплошные мускулы. Фирменное черное поло обтягивает его мощные бицепсы, ткань натягивается на широкой груди. Когда он заговаривает, его глубокий голос заполняет каждый дюйм небольшого пространства, которое мы разделяем.
– Ты в порядке? – спрашивает Холт. Смотрит мягко, но серьезно.
Я не могу выдержать его пристальный взгляд, не почувствовав неровный ритм сердца в груди, поэтому переключаю внимание на кнопки лифта и вру:
– В полном.
– Не похоже.
Будь ты проклят со своей проницательностью.
Мои плечи опускаются, когда я сдуваюсь под наконец обрушившейся на меня тяжестью последних десяти минут.
Холт Росси – явно не то плечо, на котором мне стоит плакать. Но он тут и готов слушать. Еще один взгляд в эти дымчато-серые глаза, и мое хрупкое сердце раскрывается.
– Просто все это… намного сложнее, чем я думала, – шепчу я в пол.
– Что именно? То, что Браун здесь? Или то, что ты заняла место деда?
Я фыркаю, со слабой улыбкой поднимая взгляд на Холта.
– Все вышеперечисленное.
Его взгляд меняется, наполняясь добротой, которую я не в силах описать.
– Понятно. Уверен, это тяжелая работа.
– Дедушка был значимой фигурой, заменить его нелегко, – говорю я, сглатывая ком в горле, всем сердцем желая, чтобы дедушка сейчас оказался здесь.
– А что насчет Брауна? – Холт вскидывает темную бровь, склоняет голову с любопытством.
– Что насчет него?
– Ты его все еще любишь?
Сердце подскакивает к горлу. Он что, действительно спросил меня об этом?
Я изучаю крошечную щель между дверями лифта, жалея, что не могу превратиться в дым и выскользнуть через нее. Выхода нет. Есть только Холт и я, и вопрос, который никто не отваживался задать в последние шесть месяцев.
– Нет, – наконец произношу я тихо, но честно. – Мне он всегда будет некоторым образом небезразличен, но это не любовь. Больше нет. Даже близко.
Холт кивает, его полные губы чуть приоткрываются, словно он хочет задать следующий вопрос. Но прежде чем он успевает сказать хоть слово, лифт останавливается на моем этаже, двери распахиваются, предлагая возможность побега.
– Вот и мой этаж, – говорю я, выходя с чувством благодарности за внезапное окончание этой мини пресс-конференции.
Мои каблуки цокают по белому мрамору, пока я спешу по коридору к своему офису, даже не задерживаясь, чтобы оглянуться через плечо. Я уже довольно оглядывалась сегодня, и это принесло мне больше боли и расстройства, чем я рассчитывала.
Глава 6
Холт
– Итак, ты его получил? – спрашивает Мэдден, хватая со стойки пару тридцатифунтовых гантелей.
– А?
– Контракт, тупица. Ты его получил?
– А, точно. Ага. – Я ухмыляюсь и беру бутылку воды из мини-холодильника спортзала.
Мэдден – первый сотрудник, которого я нанял, когда начал свой бизнес. Он со мной уже четыре года, и за это время мы стали не столько начальником и подчиненным, сколько друзьями.
Ну, по большей части партнерами по тренировкам и иногда – по пьянкам.
Однако сегодня наше место для тренировок ждал апгрейд. Теперь, когда мы получали жалованье от «Бостонских титанов», у нас появилась привилегия посещать тот же тренажерный зал, что и игроки. Он чертовски пафосный, но я не жалуюсь.
Гостям предоставляются чистые полотенца и бесплатная бутилированная вода. Раздевалки, в которых не пахнет грибком и потными яйцами. Черт, я за. На входе даже есть бар с соками, откуда можно взять выпить что-нибудь с куркумой – от воспалений, и имбирем – кажется, для иммунитета. Я уверен, все это просто чушь собачья, но, эй, это мелочи.
– Круто, потому что после этого спортзала будет трудно вернуться в ту дыру в подвале нашего здания.
Я коротко смеюсь.
– И не говори.
– Просвети меня. – Мэдден заканчивает качать бицепсы и переходит к жимам от груди. – Итак, леди-босс, Иден Винн. Какая она?
Я вскидываю бровь.
– Леди-босс? Серьезно, чувак?
Он пожимает плечами и бросает гантели к ногам.
– Извини. Неуважительно?
Чуть вздергиваю подбородок.
– Да нет, если ты не имел в виду ничего такого.
– Не имел. На самом деле то, что она делает, довольно круто. Выступить вот так, чтобы команда осталась достоянием семьи. Плюс девушка, которой нравится хоккей? Это офигенно.
Я смотрю, как он меняет тридцатые на сорок пятые. Теперь, наверное, начнет работать со спиной.
– Да. Она классная. На самом деле, мы давно знакомы.
– Правда? – Голос у него становится выше.
Дерьмо. Не стоило это говорить. Конечно. Мэдден захочет знать больше.
– Что ты имеешь в виду под давно знакомы?
Не торопясь, я делаю пятнадцать повторений. Я бы сделал и больше, отложив необходимость отвечать на его вопрос, но мои плечи просто горят. Боль после тренировки три дня назад еще не ушла.
– Мы познакомились в колледже. На первом курсе, кажется. После этого иногда виделись на кампусе. Посещали вместе пару классов.
– Блин. Это улёт. В Саттоне, да?
– Ага. – Я хватаю бутылку воды и делаю один большой глоток.
– Она чертовски сексуальная.
Я стискиваю зубы.
Это уже выходит за рамки.
– Мы не спим с клиентами, Мэдд. Ты ведь в курсе, да?
Тон у меня снисходительный, да и плевать. Иден, безусловно, шикарна, а Мэдден – известный кобель. Я могу пересмотреть его график работы с ней. Интересно, отступится ли он, если я ее застолблю. Но Иден – женщина, а не последний кусок торта на вечеринке по случаю дня рождения. Или, может, я просто буду работать без выходных следующие несколько месяцев… Как вариант.
Он улыбается мне и играет бровями. Мудак.
– Да, да. Я знаю. Не спим с клиентами.
Относится ли это правило ко мне как к боссу?
Это опасная мысль, но Иден одинока. А я очень одинок. Дерьмо, болезненно одинок. Прошло чертовски много времени с тех пор, как я был с кем-то помимо своей правой руки.
Но сейчас я не могу думать об этом. Не могу позволить себе задаться вопросом, каково это – быть со взрослой версией Иден, с той, что я познакомился в офисе. С одетой в костюм, уверенной в себе, крутой леди-боссом, заведующей многомиллионной организацией.
Спокойно, парень.
Когда я поднимаю взгляд, Мэдден стоит, уставившись на меня.
– У тебя же ничего к ней нет?
Я фыркаю.
– Нет. У меня никогда ничего к ней не было.
Мэдден не выглядит убежденным. После долгой паузы он издает короткий смешок.
– Вот черт, очень даже было. Может, до сих пор есть. Как я и сказал, она чертовски сексуальна. И ей нравится хоккей.
– Играть в хоккей – не бог весть что. Ты же в курсе, да?
Он смеется и качает головой.
– А работать в охране типа круто?
Дерьмо. Мне стоит перестать болтать, а то он точно разглядит причины моего презрения к хоккею, тому самому виду спорта, которым зарабатывает на жизнь бывший Иден. Очень умно, тупица. И даже не начинай думать о том, как Алекс смотрел на нее сегодня в раздевалке.
