Лабиринт Ариадны (СИ) - Хаан Ашира
— Ты дурак без вкуса. И без мозгов.
Наконец в коридоре послышалось пиканье замка, который почему-то все не открывался. Раз, второй, третий…
До меня дошло быстрее всех, что дорогие коллеги пытаются открыть своей карточкой мою дверь.
— Я без мозгов?! — взревел Гришенька, наконец-то осмыслив последнюю фразу. — Да я щас тебе…
Бам!
Не знаю уж, сам Гришенька врезался в мою дверь или ему помог Ник — но это было громко.
Нормальный человек проснулся бы, если не сделал это раньше.
Вот и Ник так подумал.
— Фролова, прости этого дурака, — сказал он негромко, но у самой двери.
А дальше карточка пискнула последний — победный! — раз и два пьяных тела наконец ввалились к себе.
Не уверена, что они раздевались перед тем, как упасть в постель, потому что могучий двухголосый храп послышался минуты через две.
Я перевернулась на бок и накрыла ухо подушкой.
Но и это не помогло.
Глава тринадцатая. Ариадна попала
Чего я не ожидала следующим утром — это встретить Ника и Гришу на первом же ивенте под названием «Демократичный завтрак».
Демократия завтрака выражалась в том, что он был в формате фуршета. Сонные, не до конца проснувшиеся гости, некоторые еще со следами зубной пасты на лице, бестолково бродили по залу, вцепившись скрюченными пальцами в чашки с кофе.
Желающие могли заказать себе блинчики или яичницу и спокойно поесть за одним из столиков в дальнем углу, но в чем тогда смысл?
— Да ну нафиг, вы мне снитесь! — вырвалось у меня, когда мы столкнулись у большого тостера, куда Ник деловито накладывал ломтики хлеба, которые потом ползли по ленте в его недра, чтобы вывалиться с другой стороны уже румяными.
— На демократичный завтрак собираются все главные люди индустрии, — пояснил Ник, накладывая два тоста на тарелку, присоединяя к ним две порции соленого масла и передавая все мне. — Как пропустить?
— Ах вот в чем дело!
Главные люди меня волновали мало. Полномочий проводить переговоры у меня все равно не было, поэтому я намазала тосты маслом и устроилась у барной стойки, где наливали шампанское для предпочитающих его с утра аристократов.
Оттуда было удобнее наблюдать за залом и хихикать над тем, как Гришенька беспомощно топчется на месте, не зная, что ответить людям, которые задают ему совершенно невинные вопросы про то, где он раздобыл фруктовый салат и пышный японский блинчик.
Звать Ника в такой ситуации неловко, меня — еще хуже.
Что же делать?
Гришенька в итоге выбирает позвать Ника. И тот бесится, потому что дурацким вопросом его отвлекают от едва завязавшейся беседы с кем-то интересным.
Если оставить в покое моих дорогих коллег, можно понаблюдать за тем, как ведут себя другие люди. И прийти к выводу, что национальные различия пасуют перед извечным делением на «сов» и «жаворонков». Первые ходят по залу так, будто вставали с кровати, принимали душ и одевались они, так и не просыпаясь. Да, в общем, и до сих пор не проснулись.
Зато вторые теребят их, как веселые щенки — старого британского кота.
Хотя сильнее всех меня восхитила корейская девушка, которая явилась в шелковой пижамке и нисколько по этому поводу не страдала. Розовой, с зайчиками.
Она в зале смотрелась лучше всех, все остальные на ее фоне казались очень странными людьми в своих деловых костюмах.
А еще с моего наблюдательного пункта я вовремя заметила сразу двух человек, которые одновременно вошли в зал через противоположные двери.
Причем слева сначала начались суета, шум и стала прибывать толпа — все это, я так понимаю, всегда предвещает появление синеглазого бога.
А вот с другой…
Там было тихо.
Но моя голова сама повернулась в сторону дверей в нужный момент, словно я была птицей, что чувствует магнитный полюс или черепахой, которая неизменно возвращается на тот пляж, где вылупилась из яйца.
Из правых дверей появился Руслан.
Мой бывший… начальник. И не только.
Человек, который преподал мне еще один важный урок взрослой жизни.
Секс — еще не повод для обращения к генеральному директору на «ты». И вообще обращения без серьезных причин.
«Если у вас есть рабочий запрос — обратитесь к непосредственному начальнику, Фролова».
Даже неоднократный секс.
Даже жаркий шепот в машине: «Ты охуенная, я от тебя без ума».
Вот уж кого я хотела видеть здесь меньше всех людей в мире. Но не повезло.
Я отодвинула чашку с кофе. Здесь требовалось кое-что покрепче.
Подхватив со стойки бокал с шампанским, я неспешно, стараясь не суетиться, направилась к Нику и Гришеньке, которые наконец-то прибились к какой-то небольшой компании и даже влились в нее. Гришенька улыбался, Ник разговаривал — такое у них было распределение обязанностей.
Меня там особенно не ждали, но Нику пришлось меня представить.
— Клаус, это Ариадна, наш локализатор, — процедил он сквозь зубы на английском.
— Ариадна? — из-за спины раздался удивленный голос. — Какое интересное имя! Вас так родители назвали?
Я обмерла, ощущая, как горячие мурашки разбегаются от затылка, который аж покалывало от ощущения близости синеглазого бога. За неимением лучшего занятия, мозг решил проанализировать его акцент — немного британского, самая капля, сверху немного рычащих «р», но не таких твердых, как у русских и итальянцев. Кто же ты, таинственный незнакомец? Из какой хотя бы части света?
— Да, они были большими фанатами древнегреческой мифологии, — я встретила море в его глазах и, задохнувшись, сделала слишком большой глоток шампанского.
Закашлялась…
И это, увы, привлекло внимание хищников, бродящих за пределами нашей поляны с костром.
— О, я смотрю и Фролова не пропустила конференцию! — вот этот голос я точно никогда больше не хотела слышать. — Как удачно, что ты тоже здесь… одна. Вечерком заскочу побеседовать. Наедине.
Больше всего на свете мне хотелось зажмуриться и спрятаться за чьей-нибудь сильной спиной. Но Руслан приближался неотвратимо. И смотрел прямо на меня, хоть и говорил по-английски, соблюдая правила этикета. Или просто хотел, чтобы было побольше зрителей моей слабости?
Запаниковав, я вцепилась в стоящего рядом Ника.
Обняла обеими руками его локоть, прижалась всем телом. Он с изумлением смотрел, как я все больше на нем висну, и я просто воочию видела, как стекла его очков отражают два огромных неоновых знака вопроса.
— Прости, у меня ревнивый мужчина, он не разрешит нам оставаться наедине! — выпалила я по-русски, чтобы не позориться перед всеми, кто на нас смотрел.
Сжала локоть Ника сильнее — ну подыграй же мне!
— Конечно нет, — твердо сказал он, обвивая рукой мою талию и прижимая ближе. — Ариадна моя девушка!
Правда, я забыла про еще одного человека, знающего русский язык, в этом зале.
Глаза цвета глубокого синего моя сверкнули, сочные губы бога на мгновение поджались.
Он смотрел на нас как-то странно, словно бы с недоверием.
Будто знал, что мы врем.
И это было плохо. Что нас выдало?
Ник неспешно склонил голову и увел меня в сторону, покидая кружок людей, где оставался Руслан.
— Фролова, что происходит? — прошипел он, наклонившись ко мне, когда мы отошли подальше.
Со стороны это наверняка выглядело очень мило — обнимашки и перешептывания. Только железная рука, стиснувшая талию обручем, не позволяла мне обмануться настроением начальства.
— Долгая история, — попыталась увильнуть я.
— Уложись в одну фразу.
Я наморщила лоб:
— Ну… это бывший любовник, которому мой брат переломал ноги и за это загремел в тюрьму.
Ник молчал несколько секунд, после чего с едва заметной ноткой уважения признал:
— А ты опасная.
— Я — нет, а брату еще семь лет сидеть.
— Понял. — Ник медленно выдохнул, отобрал у меня бокал и допил шампанское. — Этот… бывший — может испортить тебе жизнь?
— Не только может, но и постарается изо всех сил, — сказала я.
