Любовный контракт - Софи Ларк
Тео поднимает подбородок.
― Только не мой.
Снова этот огонь, такой хрупкий, что кажется, будто дуновение может его погасить, но он всегда вспыхивает снова.
Я поднимаю свой бокал, чтобы произнести тост.
― За победу над трудностями.
По лицу Тео пробегает искренняя улыбка. Не так уж много таких улыбок я от нее добился. Она начинается медленно, но уверенно становиться ярче, обнажая ряд красивых зубов и крошечную ямочку с правой стороны.
Тео поднимает свой бокал и чокается с моим.
― За победу над трудностями.
ГЛАВА 6
Тео
Утром в день вечеринки на яхте я обнаруживаю под дверью заляпанный грязью конверт, в котором сообщается, что управляющая компания услышала многочисленные жалобы на огромных тараканов и наконец-то проведет дезинфекцию.
Это кажется хорошей новостью, пока я не понимаю, что они ожидают, что мы освободим квартиры на целую неделю.
Черт.
Снять отель мне не по карману. Я могла бы спросить Мартинику, могу ли я остановиться у нее, но она живет в студии еще меньше, чем моя. Ее кухня, спальня и ванная ― это одна комната, с пластиковой занавеской и примерно двумя футами пространства, разделяющего душ и кровать.
Я испытываю то самое горькое чувство, которое возникает, когда вспоминаю, что кроме Мартиники у меня действительно никого нет. Никого, к кому я могла бы обратиться в крайнем случае. Никого, на кого я могла бы положиться, если заболею или получу травму. Даже если бы у меня были действительно хорошие новости… нет человека, с которым я могла бы поделиться радостью.
Как я стала такой одинокой?
Эта работа точно не помогает. Я уже несколько месяцев не ходила на свидания.
Возможно, именно поэтому мои гормоны были чрезмерно активны, когда я вспоминала о Салливане.
Он, вероятно, даже не так хорош собой, весь такой угрюмый и брутальный. Если бы у меня недавно был секс, он был бы всего лишь… вздох. 12/10.
Он заедет за мной сегодня утром, и мы вместе отправимся на причал. Знаете, как делают парень и девушка.
На мне то, в чем я обычно посещаю яхту, ― длинные джинсовые шорты и топ в морском стиле. То есть это футболка с красными полосками, так что, возможно, я больше похожа на гондольера, но это все равно подходит.
По крайней мере, я так думаю, пока Салливан не стучит в мою дверь на двадцать минут раньше.
Я удивлена, увидев, что у него в руках два кофе, а также бумажный пакет с жирными пятнами и чем-то райски пахнущим внутри.
Я уже не помню, когда в последний раз кто-то приносил мне кофе. Это даже более странно, чем то, что я собираюсь на яхту.
― Спасибо. ― Я глотаю слюну. ― Ух ты, как вкусно пахнет.
― Подожди, пока не попробуешь сэндвич. ― Салливан всовывает бумажный пакет в мою свободную руку. ― Это всего лишь забегаловка, но они делают лучший круассан с беконом и яйцом во всем чертовом городе.
― Во всем городе? ― Я смеюсь, пока не откусываю кусочек. Я мгновенно преображаюсь. ― О, боже!
― Я же говорил. ― Салливан ухмыляется. ― Почти уверен, что перепробовал их все, бегая по встречам с утра пораньше.
― Ты работаешь в агентстве или что-то в этом роде?
― Работал. ― Салливан хмурится. ― Теперь я сам по себе.
― Похоже, все закончилось не очень хорошо.
― Нет, ― коротко отвечает он. ― И начиналось все тоже не очень хорошо; мой босс не переставал называть меня Роко на протяжении всего собеседования.
Я хихикаю, выплевывая крошечный кусочек круассана на рукав Салливана.
― О, Боже. ― Я смахиваю его. ― Прости. Но это действительно смешно.
― Это происходит примерно каждый раз, ― устало говорит Салливан.
― Я удивлена, что кто-то вообще помнит это шоу.
― Мне бы очень хотелось, чтобы о нем все забыли.
Я улыбаюсь, понимая, что приятно знать, что не все в жизни Салливана абсолютно идеально. Так он кажется чуть более человечным.
― Чем Риз сейчас занимается?
― Снимается в каком-то шоу HBO на Суматре.
― О, ничего себе! Так он все еще снимается?
― Везде, куда его приглашают, — и я имею в виду буквально везде. — Его последний пилот снимался в Северной Канаде. Кажется, он назывался «Горцы и лоси». Или «Горцы на лосях»? Не могу вспомнить. Очевидно, его отменили. Их все отменяют.
― Бедный Риз.
― Не жалей его. Он делает то, что любит. И у него неплохая роль в следующем фильме, так он мне сказал.
― Ты тоже хотел круассан? ― С чувством вины я протягиваю Салливану то, что не успела съесть.
― Я уже съел свой. ― Он смотрит на оставшийся крошечный кусочек. ― К счастью.
― Извини, ― я засовываю его в рот. ― Просто он очень вкусный.
Он оглядывает мою мрачную квартиру.
― Отличное место, между прочим.
― Ты действительно лжец.
― Я не вру, ты хорошо поработала. ― Он кивает в сторону пестрых занавесок, которые я сшила на окна, чтобы скрыть тот факт, что они выходят на кирпичную стену здания напротив, и на винтажную стеклянную посуду, которую я раздобыла в магазинах, выстроив ее на открытых полках так, чтобы солнце светило сквозь нее и создавало цветные пятна на противоположной стене. ― Красиво.
Я думаю о том, чтобы упомянуть о тараканах, но они отвратительны, а я уже выплюнула круассан на рукав Салливана.
Вместо этого его взгляд останавливается на моем наряде.
― Тебе нужно переодеться?
― Нет. ― Я хмурюсь. ― Это то, в чем я поеду.
― Я боялся, что ты это скажешь.
Он протягивает мне последний пакет, который принес, похожий на сумку шоппер, но такую объемную и тяжелую, с таким количеством ароматизированной бумаги внутри, что я понимаю, она не из обычного магазина, вроде Forever 21.
― Что это? ― Я осторожно беру пакет, как будто он протягивает мне бомбу.
― Одежда получше, ― прямо сообщает мне Салливан. ― Если хочешь плавать с акулами, нельзя одеваться, как мелкая рыбешка.
― Ты даже не знаешь мой размер!
Его темные глаза останавливаются на моем теле.
― Я почти уверен, что не ошибся.
Я выбегаю из комнаты, прижимая к груди пакет с покупками. Проклятье, из-за
