Два Феникса - Лиза Мидлевская
И, конечно же, много времени занимала работа. В последний месяц я завершаю или делегирую многие текущие дела, потому как с сентября, как раз сразу после отпуска, я начинаю новый проект. Давно о нем думала, но ни я, ни руководство компании не решались на него, потому что такого рода бизнес, несмотря на широкую популярность в Европе и США, совершенно новый на территории постсоветского пространства. Однако чуть больше месяца назад мой руководитель сказал, что есть эксперт, который готов консультировать и оказывать содействие по внедрению новых технологий с одним из наших крупных заказчиков. Человек грамотный и надежный, с опытом работы в ЕС и Штатах. Сейчас с ним обсуждаются условия сотрудничества, а у меня пока есть время предать часть дел, чтобы максимально погрузиться в новую задачу. Я с нетерпением жду старта проекта. В профессиональном плане для меня это не просто новая ступень — это совершенно новый уровень и я уже предвкушаю много нового и интересного. Хотя и понимаю, конечно, что будет сложно. Потребуются много сил, энергии и времени, в том числе и личного, потому что в такие проекты, для того, чтобы они были успешными, требуется стопроцентное погружение.
В целом, последние два месяца прошли на позитиве и эмоциональном подъеме: все получалось, все складывалось, планы осуществлялись, цели достигались. Словно мой черный Ворон, о котором я все же вспоминаю (даже, возможно, чаще, чем мне хотелось бы), вдохнул в меня силы и дополнительную веру в себя и в этот мир.
Тогда, два месяца назад, сразу по возвращении домой, мне позвонила и пригласила сходить куда-нибудь подруга, которая несколько дней назад вернулась из путешествия по Африке.
— Не знаю, где ты там была и с кем проводила время, но выглядишь качественно оттраханной, — прямолинейность Светки порой граничит с грубостью.
— Я же говорила, что планировала уехать из города, поближе к заповедным местам: уединиться, гулять и рисовать.
— А это дикие звери в твоих заповедных местах так тебя «пометили»? — указала она на темнеющее пятно в районе ключицы. Как я не заметила? Или этот засос проявился чуть позже? Мы сидели на открытой террасе в одном из кафе в центре города. Я была в открытом платье и, так как было тепло, у меня больше ничего с собой не было, чтобы закрыть этот «срам».
— Да не парься ты! Эта пикантная деталь придает тебе особый шарм! А теперь давай рассказывай: кто, где, сколько раз? — совсем не тихо проговорила Светка. Если бы я ее не знала, подумала бы, что она плохо воспитанная сумасшедшая. Но мы с ней дружим со школы. И я знаю, что ее манера общения — это бравада, за который прячется тонко чувствующая натура. Светка талантливая скрипачка, которая долго искала себя пытаясь балансировать между зовом души и ожиданиями родителей, но это долгая и сложная история. Поэтому шокирующее поведение моей подруги — это способ оградиться от мира, выстроить защиту и не позволить себя обидеть. На самом деле она никогда не полезет в душу глубже, чем человек готов ее туда пустить. Однако образование психолога (это как раз одна из вех ее непростой истории — до того, как окончательно связать себя с музыкой, она получила диплом психолога и даже практиковала немного на этом поприще) и природная проницательность позволяют ей видеть намного больше, чем это видят другие люди. И, зная меня достаточно хорошо, утаить от нее что-то весьма непросто. Поэтому, а еще потому, что мне очень хотелось с кем-нибудь поделиться, я рассказала ей все. Без деталей, конечно, но и не утаивая, насколько понравился мне этот мужчина, как мне с ним было хорошо и какую дозу кайфа, физического и морального, я испытала с ним.
— Да, — сказала я завершая свой рассказ, — страх быть брошенной оказался сильнее всего остального. И расстались мы вовсе не мирно. Я даже немного опасаюсь, что заимела врага в лице оскорбленного мужчины. Очень уж бурной и красноречивой была его реакция.
— Ну другой его реакция и не могла быть. Как он должен был реагировать на то, что еще несколько часов назад все было зашибись как хорошо, а потом такой от-ворот-поворот? А почему ты не захотела ему как-то пояснить свое решение? Смягчить, так сказать, удар?
— Как ты себе это представляешь? Чтобы пояснить, мне надо было рассказать ему половину своей жизни. Уверена, что ни ему, ни мне это не надо было. К тому же, что помешало, ему вместо гнева и оскорблений, самому спросить?
— Ну здесь-то как раз все понятно. Мужчины обидчивы и уязвимы как дети, когда касается дел сердечных, ну и других частей тела, — смеется. — Они должны быть не пьедестале: лучшие. За ними должно быть последнее слово — ведь они у нас главные решаки. А здесь все наоборот: и с пьедестала сбросила — ведь раз решила все прекратить, значит вовсе не лучший он по его мнению, и последнее слово за тобой, а не за ним осталось. Типичная самцовая реакция при задетом самолюбии. А вот ты… Ты оказалась не готова. Ни твое сердечко, ни твой разум еще не готовы к отношениям. Все остальное можно было бы разрулить: и страхи твои, и неуверенность, и научиться проживать удовольствия без боязни потери. Но делать это надо сознательно, а ты не готова еще.
Пока я собиралась что-то возразить и объяснить, Светка продолжила:
— Но судя по твоим рассказам, Демид этот сильно на тебя запал. Взять хотя бы тот факт, что он остался у тебя ночевать, а не свалил в закат (хотя в вашем случае — в рассвет), как это происходит обычно. И то, что он пришел на следующий день. Знаешь, чтобы удовлетворить желание чаще всего хватает одного раза. А желание повторить — это уже заявка на развитие, возможно только плотских, но все же отношений. А утром? Если бы с его стороны были планы всего на несколько раз секса, утром он пришел бы к тебе с примерно такой же фразой, которую озвучила ему ты. А оказалось все наоборот. Отсюда и реакция такая — в его глазах ты выглядишь как девушка в поисках разововго перепихона. Повторюсь, не потому что
