Ребенок от мажора - Мария Манич
– Не жалуемся. Налью, – скупо отвечает бабушка. – Поля, мать приехала.
Пристраиваю дочь на стиральную машинку и расстëгиваю на плечиках тугие пуговицы.
– Минутку…
Минутка растягивается на десять, но тянуть больше не получается, и, подхватив дочь, прижимая её к себе спиной, выхожу из ванной.
– Привет, – говорю матери и присаживаюсь напротив неё за стол.
Не смотря на ранее утро, она одета так, словно собралась на показ мод, не меньше. На ней светлый брючный костюм, коралловый платок, повязанный вокруг шеи, и такого же цвета помада на губах. Её новый муж занимает не последнее место в нашей области, и она пытается ему соответствовать, словно жена президента.
– Волосы хоть расчесала бы, – вместо приветствия говорит она.
– Я только недавно проснулась, – отвечаю и вытягиваю вперёд ногу, которая опять начинает болезненно ныть. – Бабуль, дашь мне обезболивающего, в сумке у меня, в косметичке.
– Конечно, милая, – отзывается бабушка.
– Оставь нас, мам, на пару минут и девочку забери. Мне надо поговорить с дочерью наедине, – вдруг говорит мама.
Бабушка ставит перед ней чашку с чаем и, забрав с моих рук Алиску, выходит с кухни, плотно прикрыв дверь.
Смотрю на маму выжидающе. Стараюсь сохранять спокойствие и не показывать своего волнения. А я волнуюсь. Потому что в её поведении скользит что-то странное. Она поджимает губы и отводит глаза, когда пытаюсь поймать её взгляд. На Алиску же она вообще ни разу не посмотрела. Неужели даже не интересно, как она изменилась за то время, что они не виделись?
– Григорий будет участвовать в выборах. Его выдвинули от новой партии, – гордо говорит мама, проводя пальчиком по ободку чашки.
– Здорово. Может, он сделает дороги в области? – усмехаюсь.
– И дороги, и пенсии поднимет, – важно кивает мама.
– А я тут причём? – задаю вопрос, который мучает меня последние несколько минут.
Вряд ли я могу чем-то помочь маминому мужу в предвыборной кампании. Разве что листовки с его портретом расклеить в нашей деревне, но, думается мне, для этого у него есть специально обученные люди. А я со своей ногой не особо ходок сейчас.
– Алексей Волков – главный конкурент Григория… – начинает заходить издалека мама.
Пазл в моей голове складывается мгновенно, хотя она ещё толком ничего не озвучила. Вскакиваю на ноги, позабыв о боли, и, вцепившись в стол пальцами до побелевших костяшек, резко говорю:
– Даже не думай.
– Ты только послушай, Полина. Это же сенсация! Эта новость утопит предвыборную карьеру Волкова! Внучка, которую они упрятали в деревню! Отказались! Заплатили денег, чтобы ты сделала аборт! Да с этой семьи можно и нужно стрясти компенсацию.
В неверии качаю головой:
– Она и твоя внучка тоже! Мам, ты что, пересмотрела сериалов на канале «Россия»?
Мама продолжает, словно репетировала речь и готовилась к выступлению не один день. Ничего не может сбить её с заученного текста и цели.
– Мы проведём расследование, наймëм репортёров. Ты дашь интервью местной газете и на телевидении. Если нужно, сделаем ДНК-тест! Без этого, конечно, не обойтись. Но тут и так сходство с его сыном налицо, только дурак этого не заметит.
Задыхаюсь от возмущения. Открываю и закрываю рот, и просто не могу поверить в то, что она мне предлагает.
– Ты хочешь нас выставить как каких-то цирковых зверей на всеобщее обозрение и обсуждение? Тебе самой не противно от того, что ты предлагаешь?
– Посмотри, где ты живешь! Кем работаешь! Это пойдёт вам только на благо. Просто подумай. Его сын как раз в городе! Можно и нужно призвать к ответу и молодого папашу! – эмоционально говорит мама, потирая руки.
– Нет. Просто… уходи. – Пытаюсь отойти от стола, волоча за собой ногу.
– Я оставлю визитку, там номер адвоката, с которым работает Григорий. Мы ему обрисовали ситуацию, он готов в любой момент найти нужных людей, которые поспособствуют огласке.
– МАМА! – кричу я, потому что по-другому эта женщина меня не слышит. – Я сказала – нет! Алиса только моя дочь! У неё от Волковых нет ничего! Я не буду с них ничего требовать! Меня всё устраивает!
– Ну и дура ты! Как была идиоткой, так и осталась! – зло бросает мама и, подхватив свою сумку, стуча каблуками по полу, направляется к двери. – Деньги тебе нужно было брать ещё тогда. Сейчас бы не работала как какая-то стриптизëрша в дешëвом клубе. Я предлагаю тебе возможность утереть этой семейке нос. Рано или поздно правда всё равно выльется наружу.
– Уходи!
На крики прибегает бабушка с плачущей Алиской на руках. Дочь остро чувствует все мои эмоции и перемены настроения. Сейчас я просто в ужасе. Меня только что окунули в такое дерьмо, в такие помои, что я не знаю, как спокойно жить дальше. Теперь каждый день буду оборачиваться и бояться, что около дома появятся люди с камерами. А может, они уже были, просто я не замечала?
– Галя, что происходит? Почему вы кричите? – спрашивает бабуля, передавая мне плачущую дочь.
Беру её на руки и прижимаю к своему плечу головку.
– Ничего не происходит, мама. Просто разговор двух людей, которые пока не пришли к пониманию. Но я надеюсь, Полина, на твое благоразумие.
Голова начинает болеть почти сразу, как за матерью закрывается дверь. Бабушка суетится, бегая по кухне, предлагая мне запить таблетку обезболивающего водой и наливая в бутылку компот для Алиски. Хочет забрать у меня её, но я только сильнее обнимаю дочь, боясь, что в любой момент кто-то может явиться и потребовать на неё права. Что маловероятно, но такой страх вдруг селится в моей душе рядом с кучей других. Она только моя.
6.Глава
– Как новенькая! Я же говорил – до свадьбы заживëт, – усмехается молодой травматолог, рассматривая мои снимки. – Можете опять взбираться на высоченные ходули, только постарайтесь с них больше не падать и к нам не попадать. Печать на выписку можно поставить на втором этаже. Там же есть
