Корина Боманн - Жасминовые сестры

Тхань с трудом оторвалась от меня:

— Мне нужно идти. Как насчет того, чтобы встретиться сегодня вечером? До восьми часов я буду в больнице, а потом я свободна.

— Да, хорошо. Я зайду за тобой.

— Замечательно!

— Ах, Тхань… Я… я, собственно, хотела спросить… Может быть, я могла бы здесь чем-то помочь?

Я чувствовала себя странно, произнося ее имя.

— Подойди к медсестре Тхао, она тебе скажет, где именно нужна помощь.

И с этими словами Тхань исчезла за дверью, на которой виднелась большая трещина.

Я стояла, словно сраженная ударом молнии, и смотрела, как ее фигура исчезает в коридоре. С тех пор как закончилась война и появилась возможность отыскивать людей через Красный Крест, я все время пыталась найти Тхань. Я не питала больших надежд — с того дня, как пираты увели ее с корабля, прошла целая вечность.

Может быть, это связано с тем, что я снова нашла цветы жасмина?

Вернувшись в приемное отделение, я обратилась к сестре Тхао. Та была примерно моего возраста — женщина, которая многое пережила. Несмотря на грубоватую манеру, с которой она разговаривала с пациентами, мне она понравилась.

— У вас есть опыт ухода за больными? — спросила меня сестра Тхао.

— Я ухаживала за своим мужем, который потерял на войне обе ноги.

Мой ответ произвел на нее большое впечатление, я увидела это по ее глазам.

— Нам может понадобиться помощь в отделениях. Сейчас это не так трудно, как до перемирия, однако очень многие люди страдают от последствий примененного американцами «Agent orange»[26].

— Если вы не испытываете страха перед людьми, у которых отсутствуют конечности…

— Не испытываю, — ответила я, стараясь не показывать, что испугана ее жестокими словами.

То, что война ожесточает людей, я знала слишком хорошо.

— Отлично. Тогда секунду подождите.

И вдруг раздался жалобный крик. Я резко повернулась и увидела, как на скамейке для людей, ожидающих своей очереди, согнулась от боли какая-то девушка.

Она была на позднем сроке беременности. Неужели у нее начались схватки?

— Почему она до сих пор не в родильном зале? — спросила я медсестру. — Неужели вы хотите, чтобы она родила ребенка здесь?

Медсестра отмахнулась:

— Ее время еще не пришло, можете мне поверить. Когда эти женщины из Телона рожают своих ублюдков, они всегда делают вид, будто им хуже всех.

Я была потрясена тем, как мало сочувствия было у медсестры к этой девушке. Сестра Тхао потеряла бо́льшую часть моей симпатии. Да, война ожесточала людей, но сочувствие друг к другу нужно было сохранять.

Я посмотрела на девушку. Сколько же ей лет? Двадцать? Восемнадцать? Или меньше? Эта девушка была из Телона. Пусть даже со времени моего пребывания в «Красном доме» прошло более сорока лет, мне до сих пор становилось плохо при одном воспоминании об этом. Я не забыла ничего. И снова я поняла, как мне повезло, что я там ни разу не забеременела! Если бы рядом со мной не было Арианы и если бы боги не были милостивы ко мне, может быть, я сама очутилась бы в такой ситуации. Тогда Хансен наверняка послал бы меня к «женщине, которая делает ангелов», и в ее руках я бы, наверное, умерла.

Я решила хотя бы утешить эту девушку и подошла к ней. Может быть, ей просто нужно, чтобы кто-нибудь был с ней рядом? Скептический взгляд медсестры я проигнорировала.

— Я могу вам чем-то помочь?

Девушка бросила на меня враждебный взгляд. Мне очень хотелось предложить ей помощь. Но я не знала, чем могу помочь. Когда у этой девочки родится ребенок, она отдаст его в чужие руки. Малыш или малышка очутится в одном из детских домов города и никогда не узнает, кто его мать.

— Нет, — выдохнула она. — У меня скоро родится ребенок, а эти люди не пускают меня в родильный зал. Они говорят, что там сейчас нет места. Словно у них нет кровати, на которой я могла бы родить.

— Как часто повторяются у вас схватки? — спросила я.

Если надо, я лично отведу ее в родильный зал.

Девушка посмотрела на меня так, словно хотела спросить, какое мне до нее дело.

— Не знаю, — ответила она. — Довольно часто.

— Тогда, наверное, пора. Ты можешь идти?

Девушка с трудом поднялась. Казалось, она была настроена по отношению ко мне уже не так враждебно.

— Сейчас я отведу тебя туда. Думаю, койка для тебя найдется.

Я не знала почему, но малышка не возражала. Тихо вздыхая от боли, она мелкими шагами пошла следом за мной. Я снова вспомнила Ариану и то, как испуганно я шла за ней. Без нее я бы не выжила. Может быть, девушка, идущая позади меня, чувствовала, что у нас с ней есть нечто общее?

Я нашла медсестру, которой мне удалось объяснить, что кто-нибудь должен заняться этой девушкой. Та явно не знала, что беременная попала сюда из Телона, и забрала ее с собой.

Я осталась в коридоре, глядя им вслед. Откуда-то доносился плач младенцев. В родильном зале звучали чьи-то возбужденные голоса. Жизнь продолжалась. Тем не менее я была потрясена до глубины души. Война уничтожила очень многое, но не проституцию. Неужели она будет всегда?

Расстроенная, я снова пошла в сторону приемного отделения. Я не знала, что буду делать, но поняла, кому должна помогать. Здесь, в больнице, я была бы не на своем месте. Поскольку Тхань была еще в операционной, я покинула приемное отделение.

Выйдя на улицу из больницы, я посмотрела на дорогу. Я увидела несколько уличных торговок и детей, играющих среди развалин.

И тогда я вдруг поняла, что могу сделать.

— Ты хочешь открыть здесь швейную мастерскую? — удивленно спросила меня Мария, когда я пришла в пансионат и рассказала ей о своей идее.

Она в это время пыталась хоть что-нибудь узнать о моих родителях. К сожалению, ее поиски не увенчались успехом.

— Да, — ответила я. — Я буду принимать на работу только женщин.

Я рассказала ей историю о девушке из Телона.

— Телон? — переспросила Мария.

И тогда я поняла, что никогда не рассказывала ей о квартале публичных домов.

— Это увеселительный квартал Сайгона. Уверена, что очень многие женщины не видят иного выхода, кроме как продавать свое тело. А я хочу этому помешать.

— С помощью швейной мастерской?

— Да, швейной мастерской! Каждая женщина может научиться работать на швейной машинке. Я завезу сюда самолетом швейные машины из Германии и найду подходящее здание.

— Но это означает, что тебе придется остаться здесь на продолжительное время, — заметила Мария.

После встречи с Тхань я не могла представить себе ничего лучше, чем остаться во Вьетнаме и наверстать упущенное.

— Мне кажется, это именно то, что я хочу сделать. Я хочу помочь здешним людям. Ты же, конечно, можешь спокойно возвращаться в Германию.