Корина Боманн - Жасминовые сестры
— А отчего умер прадед? — спросила Мелани, потому что Дидье все равно был для нее прадедом.
— От легочной эмболии. Как ты знаешь, это случилось в 1952 году. Дидье время от времени продолжал настаивать на том, чтобы я его бросила, но я этого не сделала. Я оставалась с ним до самого конца, потому что была в долгу перед ним. Дидье был одним из самых достойных мужчин, которых я знала за свою долгую жизнь.
Добравшись до двери отделения интенсивной терапии, Мелани нажала на кнопку вызова дежурной и стала ждать. За дверью отозвался чей-то голос, и Мелани объяснила, что ей звонили. Вскоре появилась медсестра. Мелани сказала ей, кто они, и медсестра провела их к палате Роберта.
— Может быть, мне лучше подождать здесь, снаружи? — спросила Ханна, опускаясь на один из стульев, предназначенных для посетителей.
Мелани кивнула и, надев халат и шапочку, которые протянула ей медсестра, вошла в палату.
Первым, кого она увидела, была Катя, которая сморкалась в носовой платок.
Вместе с доктором Паульсеном она загораживала Роберта, но затем врач шагнул в сторону.
— Фрейлейн Зоммер, как прекрасно, что вы здесь! — сказал он, протягивая ей руку. — Я надеюсь, фрау Михаэлис уже сообщила вам хорошую новость?
Мелани взглянула на Катю, которая опустила глаза, а потом на Роберта, который не был подключен к прибору искусственной вентиляции легких.
— Извините, я знаю лишь то, что должна была приехать сюда.
Девушка почувствовала какой-то странный зуд в груди. Врач посмотрел на Катю, а затем снова на Мелани. На его лице появилась улыбка.
— Мы приняли решение прекратить искусственную вентиляцию легких, потому что ваш жених очнулся.
— Что вы говорите?
Мелани на долю секунды показалось, что она падает, но тут же она почувствовала, что у нее под ногами твердый пол. Ее сердце бешено билось, и она дрожала всем телом. Постепенно девушка начала осознавать смысл того, что услышала.
— Он пришел в себя сегодня вечером. Очень медленно.
— Мел? — внезапно раздался тихий шепот.
Мелани резко развернулась. Она не смогла сдержать вскрик. Роберт приоткрыл глаза и посмотрел на нее. Его губы дрожали. Он еще раз попытался произнести ее имя, но ему это не удалось.
Мелани закрыла рот рукой. Ее напряжение разрядилось в резком всхлипывании, и она бросилась к его кровати. Она хотела сдержаться, но не смогла, и по ее щекам покатились слезы. Доктор Паульсен протянул ей носовой платок.
— Мы еще вчера заметили, что его мозговая активность возрастает. Электроэнцефалограмма позволила нам сделать вывод, что он скоро очнется, поэтому мы постепенно стали снижать интенсивность медицинских процедур. Недавно нам удалось отключить его от аппарата искусственной вентиляции легких. У него хорошие показатели, и если нам повезет, то через пару дней мы переведем его в общее отделение.
Мелани почти не слышала слов врача. Она осторожно положила ладони на исхудавшее лицо Роберта. Было заметно, что ему трудно открывать глаза, но он все же время от времени пытался взглянуть на нее.
— Ты снова здесь! — прошептала она ему.
Он слегка кивнул.
— Я люблю тебя. Я так тебя люблю! — сказала Мелани, и ей пришлось отодвинуться назад, потому что у нее из глаз потекли слезы.
Вскоре после того, как Мелани вышла из палаты и рассказала Ханне о том, что случилось, дверь снова распахнулась и оттуда вышла Катя. Она скрестила руки на груди. Вид у нее был несколько смущенный.
— Извини, что оставила тебе лишь короткое сообщение, — с усилием сказала она. — Я ехала в машине. Туннель…
— Ну ладно, — в нос произнесла Мелани.
Еще никогда она так много не плакала, тем не менее теперь она чувствовала странное облегчение. Она взглянула на Ханну, которая сердито смотрела на Катю.
— Я… Прошу извинить меня за то, что обидела тебя. Просто я была… в отчаянии. — Катя посмотрела на Ханну, лицо которой немного смягчилось. — Я, конечно, знаю, что ты его любишь и что ты не бросишь его. Просто я очень боялась, что ты это сделаешь, потому что мне известно: он тебя тоже любит. Больше всего на свете.
— Я знаю, — ответила Мелани и обняла Катю.
Сейчас было не время на кого-то обижаться. Ее самое заветное желание сбылось.
— Ты знаешь, на что я обратила внимание? — спросила Мелани у прабабушки, когда они выезжали со стоянки больницы. — Всегда, когда у тебя возникали проблемы, ты разговаривала с Лореном. У его могилы.
— Да, это так. Причем это происходило гораздо чаще, чем я тебе рассказывала, — устало ответила Ханна.
— Значит, я похожа на тебя, — сказала Мелани. — Я писала Роберту письма, когда не знала, что делать дальше, или когда чувствовала себя потерянной. Я прекратила это делать, когда приехала к вам. Потому что ты стала рассказывать мне свою историю, grand-mère.
В свете фар встречной машины Мелани заметила на лице Ханны улыбку.
— Значит, тебе со мной не было скучно?
— Нет, совсем наоборот. Но все же ты не рассказала мне еще кое-что.
— Что именно?
— Удалось ли тебе найти Тхань?
Ханна опустила голову и закрыла глаза.
— Об этом я расскажу тебе завтра. А сейчас дай мне немного подремать, пока мы доберемся до Блюмензее.
— Хорошо.
Мелани еще раз краем глаза посмотрела на свою прабабушку, которая сейчас выглядела совершенно расслабленной, а затем включила указатель поворота и выехала в направлении автобана.
26
— Как тебе спалось? — спросила Мария, раздвигая гардины гостиной.
Яркий солнечный свет ослепил Мелани. В первый момент она не сообразила, где находится, пока не вспомнила, что после возвращения из «Шарите» просто упала на диван и уснула.
— Хорошо, — ответила Мелани и потянулась к своему мобильному телефону.
Там было сообщение. Оно пришло от Кати.
«Если у тебя есть немного времени, я бы хотела с тобой поговорить», — написала она. Это было первое sms-сообщение, которое Мелани получила от нее за долгое время.
— Надеюсь, у тебя хорошие новости.
Мария поставила маленький поднос на столик возле кушетки. Аромат кофе с молоком пробудил в Мелани жизненные силы.
— Это от Кати. Она хочет со мной поговорить.
— Надеюсь, она извинится перед тобой.
— Она уже это сделала, но, насколько я ее знаю, при первой же возможности она опять будет сердиться. Ну да, может быть, так и надо себя вести, будучи свекровью.
— Тогда я надеюсь, что хотя бы Елена не будет вести себя так по отношению к Роберту.
Мария нагнулась к внучке и поцеловала ее в макушку.
— Я действительно очень рада, дитя мое. Пусть даже теперь для тебя начнутся нелегкие дни.
