Изабель Вульф - Разлуки и радости Роуз
Я заглянула в большие, обеспокоенные глаза Тревора цвета шерри-бренди и зарылась лицом в его шерсть.
— О Тревор, — я и смеялась, и плакала, — спасибо! Какой ты заботливый.
Беверли выключила телефон и протянула его Тревору:
— О'кей, Трев, теперь отнеси обратно. Хороший мальчик.
Клацая когтями по паркету, он поплелся в прихожую. Часы показывали без пяти девять. Пятнадцать минут десятого за мной пришлют машину. Я поднялась на ноги.
— Я пойду.
— Ты в порядке, Роуз? — спросил Генри.
— Да, — ответила я. — Все будет нормально. Спасибо за… все. Надо же, как неожиданно, — сказала я. — Вот это денек. Какие еще меня ждут признания и открытия?
— Думаю, сегодня уже ничего необычного не случится, — уверенно произнесла Беверли. — Закон больших чисел и все такое.
Я вернулась домой. Открыла дверь, и на меня навалилась пустота моего дома. Дом был как вакуум, и я тоже. Будто кто-то вычерпал мои внутренности большой ложкой, оставив только оболочку. Закрыв входную дверь, я заметила, что на автоответчике мигает огонек. Сердце нырнуло в пропасть. Может, это Тео звонит, чтобы извиниться за то, что обидел меня? Может, он хочет меня увидеть и пригласить к себе? Рука сама потянулась к кнопочке воспроизведения. О нет, боже мой, только не это! Только не это! Больной ублюдок изводящий меня медленным, тяжелым дыханием! Он дышал в трубку секунд десять, и я уже собралась нажать на стоп и стереть запись, как вдруг услышала кое-что еще. Женские всхлипы. Как будто кто-то плакал. Жуть какая-то.
— Все в порядке, Трев. — Это была Беверли! — Роуз не надо никому звонить. — Какого дьявола? — С ней я и Генри.
— О Тревор, — услышала я собственный голос. — Какой ты заботливый.
«Сообщений. Больше. Нет», — медленно проговорил электронный голос. Я вытаращилась на автоответчик. Снова прослушала сообщение. Потом еще раз. И еще. И в конце концов до меня дошло. Я сняла трубку и набрала номер.
— Бев. Это я. Слушай, мой номер записан у тебя в памяти телефона?
— Да. Твой номер самый первый.
— А, — проговорила я.
— А что?
— Кажется, я только что вычислила своего телефонного маньяка.
— Правда? Тогда срочно звони в полицию.
— Нет. В полицию я звонить не буду.
— Почему?
— Потому что это Тревор.
— Что?
— Это Трев.
— О чем ты говоришь? Тревор никогда в жизни не стал бы донимать людей звонками! — с негодованием воскликнула она.
— Да, я знаю. Но он, наверное, случайно нажимал кнопку быстрого набора зубами, когда нес тебе трубку.
— О… — медленно проговорила она. — О… Ну… — ее голос слегка поник —… наверное, если подумать, он вполне мог случайно звонить тебе, да… Но я не замечала, потому что сразу выключала телефон.
— Поэтому я и слышала тяжелое дыхание, — сказала я. — И вот почему однажды он так сильно хрипел — ведь он тогда простудился. Но сейчас там были и наши голоса. Но как Тревор умудрился поставить защиту от определителя?
— У меня стоит эта программа. Мне так безопаснее.
— А, — вздохнула я. — Теперь понятно. Бев, ты помогла мне разгадать загадку. Спасибо. — Я повесила трубку и еще раз задумалась, с какой частотой поступали звонки. И теперь все встало на свои места. Тревор очень переживал, когда кто-то рядом плакал: я и сама сегодня в этом убедилась. Он приносит Бев телефон, когда ей было грустно. Поэтому раньше звонки раздавались так часто, а в последнее время стали все реже и реже — ведь теперь она счастлива, потому что Генри вернулся. И еще я поняла, почему в последнее время тяжелое дыхание сопровождается странным щелкающим звуком: раньше у Бев в прихожей был ковер, а недавно она заменила его на паркет. Сегодняшний день преподнес еще одно невероятное открытие. Я обнаружила, что мой таинственный преследователь — собака.
Я выглянула в окно. Машина как раз подъехала. Я взяла сумку и вышла на улицу. При мысли о том, что придется вести эфир, я совсем сникла. Я сегодня совсем не в духе. Когда мы проезжали поворот на Стоквелл, внутри у меня все перевернулось. Я представила Тео в его новой квартире. Его адрес, который я видела в рекламном проспекте агентства недвижимости, отпечатался у меня в памяти огненными буквами: Артемис-роуд, 5а. Сейчас он, должно быть, распаковывает коробки, раскладывает вещи по шкафам, устраивается. И вдруг мне пришло в голову, что, возможно, делая домашние дела, он будет слушать радио, и случайно окажется, что его приемник настроен на волну радио «Лондон». Он будет так тронут, услышав мой голос, что обязательно позвонит. И в прямом эфире попросит у меня прощения за свою обидную откровенность и спросит, свободна ли я завтра вечером. И я отвечу. «Конечно, я свободна, Тео. Теперь я каждый вечер свободна. Потому что я наконец поняла, что ты — моя судьба».
Увидев светящуюся вывеску радио «Лондон» на углу Сити-роуд, я вздохнула. И вспомнила, как начался сегодняшний день: с письма Джона. Завтра первым делом позвоню в больницу. Но сейчас нужно сосредоточиться на эфире, хоть это и нелегко. С рассеянным вниманием я слушала свой равнодушный голос, отвечая на звонки.
— Да, я не сомневаюсь, что ваша свекровь «злобная старая вобла», но если вы будете так ее называть, это вряд ли поможет вам стать сердечными друзьями, не так ли?.. Посмотрим правде в глаза: раз он добился постановления суда о том, чтобы вы к нему не приближались, это не очень хороший знак… Если вы будете затыкать уши руками и кричать: «Я ничего не слышу! Я ничего не слышу!» — то вряд ли добьетесь решения конфликта со своим партнером… К сожалению, если вы хотите забеременеть, отсутствие секса — серьезное препятствие…
Голоса радиослушателей жужжали у меня в наушниках, как пчелы; нет, точнее, пищали, как комары, и раздражали меня хуже некуда. Почему они не в состоянии сами решить свои дурацкие проблемы, сердито подумала я. Я поневоле превратилась в гигантское ухо.
— На пятой линии Джин из Кройдона, — объявила Минти, которая только что вернулась из декретного отпуска. — Ее муж предъявляет ей не совсем обычные требования.
— Что он заставляет вас делать, Джин? — устало спросила я.
— Он хочет, чтобы я… — Она замолчала и смущенно кашлянула. О боже. Наверняка что-нибудь отвратительное. Я приготовилась услышать о больных забавах этого извращенца. — Он хочет, чтобы я надевала гидрокостюм, — стыдливо призналась она. — И вообще-то, я не против, но я как-то глупо в нем выгляжу. Думаете, надо согласиться?
— Если вы собираетесь заняться подводным плаванием или виндсёрфингом, ради бога, — ответила я. — Но для других целей — ни в коем случае. Не рекомендую.
— Следующий звонок. — Минти как-то странно на меня посмотрела. — Дерек из Льютона, его брак только что распался. Поделитесь с нами, Дерек.
