Простить и поверить (СИ) - Вера Эн
— Нет, не обидела — как она может теперь меня обидеть? — со всей искренностью ответила Лена и снова улыбнулась. — Хотя, конечно, очень старалась. Даже сообщила, что ты звал ее в постели Черемухой…
Дима с такой силой стиснул ее пальцы, что стало больно. Лена с удивлением взглянула в его мрачное лицо.
— Я никого, кроме тебя, так не называл! — отрезал он и крепко взял Лену за подбородок. Посмотрел в глаза так, как будто от ее понимания зависела его жизнь. — Я говорил, что мне тогда было все равно кто; мне нужна была только ты, и если я сдури бахнул твое имя!..
— Я знаю, Дим! — прервала его боль Лена и нежно погладила по щеке. — Вот почему Кирилл — совершенно мой ребенок. Потому что ты любил тогда меня! И неважно, кто его выносил.
Он ошалело уставился на нее, совершенно не ожидая такого вывода. Думал, придется оправдываться, и вряд ли он сумеет полностью это сделать, но Ленка в который раз поразила в самое сердце. И Дима понятия, конечно, не имел, есть ли хоть один процент того, что она права в открытии причины их взаимного обожания с Кирюхой, но какое это имело значение? Самое главное — что она, эта удивительная девчонка, его Черемуха — верила ему, была сейчас вместе с ним и через несколько минут станет его женой. И он никогда ее не отпустит!
Кажется, за этими мыслями он пропустил почти всю торжественную часть и очухался только тогда, когда распорядительница объявила первый танец молодых. И Дима, обхватив талию своей Черемухи, шепнул, словно продолжая предыдущий разговор:
— Это не освобождает тебя от обязанности родить мне дочь.
Лена хрюкнула и тут же спрятала лицо у него на плече.
— Над этим придется серьезно поработать, — лукаво заявила она, и Дима с нежностью прижал ее к себе.
— Обожаю, когда ты так говоришь, — подытожил он — и закружил ее в их первом — таком долгожданном — вальсе…
Бонус: Седьмой вальс
Осень в этом году решила вступить в свои права уже в августе. Листья начали желтеть, воздух стал влажным и прозрачным, на небе повисли тяжелые серые тучи. Самый что ни на есть подходящий день для прощания, но думать об этом не хотелось. За последние годы жизни Дима понял, что настроение можно и нужно создавать самому, а не ждать, когда оно изволит явиться и угадает ли с желанием. И поэтому он отменил забронированный для ужина столик в ресторане и пригласил свою семью в парк недалеко от «Автовлада».
С тех пор, как они угощались на здешнем дереве с Леной гамбургерами, парк успели реконструировать, украсив его дизайнерскими клумбами, насытив детскими площадками, серпантинами дорожек и яркой подсветкой. Устроили небольшой фонтан, выделили место для летнего кафе, но Дима проигнорировал его столики и завлекающее меню. Сегодня его целью была старая беседка в дальнем углу парка, о которой немногие знали и до которой еще меньшие добирались. Идеальное место для нужного настроения.
Но встречал он своих любимых возле главной парковой лестницы. И первой, на удивление, появилась Черемуха. Подлетела откуда-то сзади — легкая, свежая, в распахнутой куртешке и с распущенными волосами — закинула руки Диме на шею, обласкала восхищенным взглядом, как будто уже знала, что он задумал, и пришла от его идеи в восторг. Но на самом деле она просто была рада его видеть и немедля озвучила собственные чувства:
— Димка, я соскучилась до чертиков! Со вчерашнего дня тебя не видела! Ты почему меня утром не разбудил, шалопут?!
Дима улыбнулся, обнял ее за талию, подтянул ближе к себе. Вгляделся в веселое лицо: смотреть на собственную жену ему никогда не надоест.
— Я встал в пять часов, — напомнил он. — Ты так сладко спала. Явно про меня сон видела.
— Про тебя, — кивнула Лена и потерлась носом о его нос. — Но это же не отменяет твоей обязанности целовать меня каждое утро.
— Я поцеловал, — рассмеялся Дима и отвел ее волосы от лица. — И ты даже как-то малоприлично меня обозвала…
— Ничего не знаю! — категорично заявила она и поднялась на цыпочки, обдавая его дыханием. — Просрочку платежа придется компенсировать с процентами!
Дима демонстративно поднял брови, пока еще удерживаясь от соблазна.
— Когда у меня жена подалась в банкиры? — будто бы недоуменно поинтересовался он. — Я-то думал, что она все еще доктор биологических наук…
— Доктор, — согласилась Лена, хотя пока что не особо привыкла к совсем недавно полученной ученой степени. — И я целый день провела в компании таких же высокомерных зануд, как я сама. И ни с кем, заметь, не целовалась!
В ее голосе было столько завлекательного лукавства, что тянуть дальше показалось преступлением.
— Это надо немедленно исправить, — усмехнулся Дима и поймал наконец губами ее губы. Лена приникла к мужу еще сильнее и с удовольствием ответила на его сладкие поцелуи. Шесть лет прошло со дня их свадьбы, а огонь и нежность ничуть не угасли. И по-прежнему от Димкиной близости порхали в животе пресловутые бабочки, и не хотелось отходить от него ни на секунду. А еще Лена чувствовала, как ему самому это нужно и важно, и не могла нарадоваться тому, что они, вопреки всему, вместе и любят друг друга ничуть не меньше, чем в отчаянной юности. Немногим выпадает второй шанс, но они оставили позади все непонимание и все сомнения и теперь встречали любые трудности вместе, а те пасовали перед их сплоченностью и взаимной поддержкой. И Лена отлично знала, что без Диминой помощи ни за что не нашла бы сил и времени заняться диссертацией. Но он освобождал ее от забот, когда того требовала ситуация, и ни разу не упрекнул в том, что ему приходится заниматься якобы женскими обязанностями. Как и Лена брала на себя дом и семью, если Диме требовалось уехать по делам, и тоже не видела необходимости предъявлять какие бы то ни было претензии, зная, что муж старается для своих близких — и исключительно для них. Он не раз говорил о том, что именно семья стала для него стимулом чего-то добиться в жизни, и Лена в его благодарности знала, что именно так оно и есть. И тем сильнее ценила мужа и гордилась им, и любила до какого-то опьянения.
— Как все прошло? — мягко спросила она, глядя в довольное Димкино лицо и получая от этого подлинное удовольствие. Он улыбнулся, зная, о чем она думает.
— Отлично. А у тебя были какие-то сомнения в моей