Барбара Вуд - За пеленой надежды
В следующий момент Мики увидела себя с напряженным лицом бегущей по коридору за каталкой в развевающемся белом халате. А вот под странным углом снята медсестра на постели больного: она сидит верхом на умирающем мужчине, ее белый халат задрался на полных бедрах и обнажил то место, где кончались нейлоновые чулки. Затем мелькнула Мики — с угрюмым выражением лица передала длинную иглу.
«Никакого сценария, никакого сюжета, никаких актеров!», — говорил Джонатан четырнадцать лет назад. Это не актриса, это Мики Лонг, настоящая Мики Лонг, студентка четвертого курса, молодая, непреклонная, решительно добивающаяся своего, неустрашимая защитница страждущих. Мики стало неловко от того, что она выглядела такой решительной.
Увиденное дало выход потоку других воспоминаний: двенадцатилетняя Мики устало заходит в кабинет очередного врача и хочет бежать, когда тот касается ее лица. Мики чуть не рыдает, ибо ей надо успеть в дамскую уборную, чтобы замаскировать свое лицо, а она и так уже опаздывает в лабораторию Морено. Мики берет штурмом «Викторию Великую», спорит с Греггом и вступает в борьбу с Мейсоном. Мики восстанавливает искалеченное лицо молодого Джейсона Батлера. Мики берется за любую трудную работу, и ей ничто не страшно.
В одном миге она увидела всю свою жизнь — решимость, боевой дух — и подумала: «С каких это пор я перестала рисковать?»
Она быстро стерла со щеки слезу. Джонатан действительно преподнес ей великолепный подарок. Он вернул прежнюю Мики. И шанс снова стать ею.
Когда фильм закончился, Мики включила свет и поднялась с дивана. Она обернулась и увидела стоявшую в дверях Сондру, янтарные глаза подруги были неподвижны и широко раскрыты.
— Мне показалось, что я что-то услышала, — сказала она.
— Сколько ты видела?
— Достаточно.
Мики улыбнулась:
— Присаживайся. Я прокручу все еще раз. Затем позвоню Сэму Пенроду. Боюсь, он уже потерял одну пациентку.
В ответ Сондра тоже улыбнулась ей.
35
Дорогая доктор Рут, меня беспокоили сильные головные боли, и я обратилась к своему врачу, который направил меня к другому врачу. Тот распорядился, чтобы в больнице мне сканировали голову. Снимки показали, что у меня «смещение шишковидной железы». Что это означает и можно ли мне обойтись без хирургического вмешательства? Сиэтл.
Рут отложила письмо и взяла другое.
Дорогая доктор Рут, я в браке уже шесть лет и отчаянно хочу родить, однако мой муж бесплоден. Мы подали заявление на усыновление, но ответа ждать придется не меньше четырех лет. Наш врач рассказывал, что можно осуществить искусственное оплодотворение из донорского банка, но, когда мы обратились за советом к нашему священнику, он ответил, что в глазах церкви искусственное оплодотворение равно прелюбодеянию. Что нам делать? Порт-Таунсенд.
Рут отложила и это письмо, затем сердито взглянула на большую кучу конвертов, лежащих на столе. Письма поутру принесли из редакции газеты, после чего прежняя куча стала в два раза больше, а завтра увеличится в три раза. Лорна Смит будет недовольна.
Рут пыталась изо всех сил удержать колонку на плаву, сделать ее свежей, оптимистичной и интересной. Но теперь она казалась скучной. Рут сердито взирала на кучу почты, словно та была насекомым, заползшим меж половиц.
Оттолкнувшись от стола, доктор Шапиро встала и подошла к окну. Сентябрь. Начинался сезон, когда смертность возрастала. Как несправедливо! Почему нельзя сбросить прежнюю кожу и каждую весну рождаться заново? Разве мы менее значимы, чем деревья и змеи?
В это утро она ненавидела себя. Собственно, она ненавидела себя уже несколько дней, последние сто дней, поскольку не могла остановить поток мыслей, не могла найти средства от горечи, отравлявшей ей кровь.
Пять, четыре, три, два года назад писать эту колонку было интересно. Даже год назад ей все еще нравилось заниматься этим, она раздавала свою медицинскую мудрость, словно пилюли, зная, что люди надеются узнать, как им быстро выздороветь. Но кто найдет средство, от которого выздоровеет она?
Рут взглянула на часы. Ей уже пора собираться и ехать в Сиэтл. Доктор Маргарет Каммингс, ее психотерапевт, спросила, сможет ли Рут приехать сегодня днем, а не вечером. Рут внесла необходимые изменения в свой график: некоторым делам приходилось срочно находить время.
Помогла ли ей Маргарет Каммингс? Рут не была в этом уверена. С февраля, уже семь месяцев, она посещала ее раз в неделю. Можно было ожидать, что к этому времени что-то должно произойти. Рут знала, она не может жить без сеансов психотерапии. Маргарет вела себя спокойно, принимала Рут такой, какой она была, и не критиковала ее. Рут могла расхаживать по ковру, выкурить пачку сигарет и рассказать обо всех неприятностях, какие была в состоянии вспомнить. Может, скоро наступит поворот, и Рут вылечится?
Отвернувшись от окна, Рут снова взглянула на письменный стол. И на этот горшок. Этот чертов горшок.
Сеансы Маргарет Каммингс могли бы увенчаться успехом, Рут докопалась бы до причины своего несчастья, если бы не возникла эта сложная ситуация с Арни. Сначала на день рождения матери Рут появился этот горшок. Новый горшок прибыл в Тарзану на годовщину брака родителей Арни. Затем еще один — на четырнадцатилетие Рейчел. И наконец, горшок для украшения кабинета Рут. Мало того что ее все время мучили кошмары, бессонница, невыносимая потеря самоконтроля, так теперь еще и головная боль от Арни.
«Я не пойду в эту галерею. Я не опущусь так низко».
Первой реакцией Рут было пойти в галерею. Ей стало любопытно, почему в доме растет количество индейских гончарных изделий, но она объяснила это тем, что Арни проходит через определенную фазу, вроде этой местной вечерней школы, которую посещает каждую пятницу. Пусть будет так, если это доставляет ему удовольствие. Но однажды вечером, когда заседание ее группы поддержки по ряду причин отменили, она возвращалась домой рано кратчайшим путем и заметила у жилого массива для бедных машину, удивительно напоминавшую их микроавтобус. Убедившись, что это и в самом деле их машина, она подумала: «Разве Арни сегодня не должен быть в школе?» Затем, несколько недель спустя, она снова увидела машину на том же месте. Тогда-то у нее и стали зарождаться подозрения.
Рут никогда бы не нашла связь между горшками и этим жилым домом, если бы Арни не оставил визитную карточку в кармане своей рубашки. Рут обнаружила ее во время стирки. На визитке с помятыми краями значилось: «Анджелина. Искусство коренных американцев». Рут пришло в голову внимательнее осмотреть горшки, но она пожалела об этом, когда обнаружила то, что хотела узнать: все горшки были сделаны Анджелиной.
