Джулиет Мид - Капкан любви
— Майк, подожди минуту. Сейчас я не хочу говорить об этом. Я хочу честно сказать, что еще не разобралась в своем отношении к тебе. Мне уже не больно видеть тебя — наоборот, даже приятно. Но я не хочу обсуждать будущее — наше будущее — и пригласила тебя сюда не для этого. Мне нужно кое-что рассказать тебе. Но еще больше мне нужно кое-что спросить у тебя. Прежде, чем разговаривать дальше, позволь задать тебе один вопрос.
— Я весь твой, — Майк широко развел руки. — Задавай.
— Была ли законной твоя сделка с Глорией на миллиард фунтов в Черную Среду?
Майк уставился на нее, его темные глаза распахнулись от удивления. Он не ответил ни слова.
— Была ли это законная сделка? — повторила вопрос Тедди.
— Что ты имеешь в виду под словом «законная»? — замялся Майк.
— По-моему, ты знаешь, что я имею в виду. Была ли это нормальная, правильная, законная сделка между двумя сторонами, или это было подстроено?
Майк встряхнул головой, глубоко вздохнул, словно собираясь ответить, но не сказал ничего.
— Майк? Расскажи мне это, пожалуйста.
— Боже, Тедди, — покрутил он головой. — Неужели ты пригласила меня сюда, чтобы допрашивать! Давай не будем говорить о работе, о'кей? У меня было дьявольски много работы на прошлой неделе, как и у всех. Я даже не помню каждую заключенную сделку. Знаешь, это было безумное время. Я хотел бы как можно скорее забыть всю эту неделю. Мы спаслись просто чудом. Давай не будем терять время на такие разговоры.
— Я думаю, что эту сделку ты помнишь, — продолжала настаивать Тедди. — Это была очень большая сделка, Майк, и очень своевременная.
Майк снова вдохнул сквозь сжатые зубы. Тедди видела, в каком напряжении он находится, и решила не подталкивать его. Она пожала плечами, словно речь шла о каком-то пустяке, и стала ждать, пока Майк не заговорит.
— Зачем ты об этом спрашиваешь, Тедди? — забеспокоился он. — Откуда ты все это знаешь?
— Ох, перестань прикидываться, Майк! Это же было во всех газетах! — едва эти слова слетели с губ Тедди, как до нее дошло, что в газетах не было ни слова о том, что второй стороной сделки является «Стейнберг Рот». — Впрочем, неважно, я просто слышала об этом. Я подумала, что ты, наверное, принес очень много денег «Стейнбергу», что это увеличивает твои шансы попасть в партнеры… знаешь, Майк, я все-таки интересуюсь твоими делами.
— Разве? Я очень рад это слышать, Тедди. Но я не хочу говорить ни о партнерстве, ни о каких проклятых стерлинговых сделках.
— О'кей. Допустим, это неважно. — Тедди решила взять быка за рога. — Тогда я расскажу тебе кое-что вместо этого. Или точнее, покажу одну вещь, которая озадачивает меня.
Тедди развернула листок «Стейнберг Рот» со списком для выборов и протянула Майку. Он взглянул на листок, его брови резко нахмурились. Когда Майк вновь взглянул на Тедди, его лицо было белым.
— Где ты это взяла?
— Неважно. Достаточно сказать, что я уверена в его подлинности. Ты знаешь, кто это написал?
— Конечно, знаю! Это Фицджеральд! Сукин сын! — выкрикнул Майк, комкая и швыряя листок на пол.
Тедди немедленно подобрала бумажку и осторожно расправила на колене.
— Как ты понял, что это Фиц?
Палец Майка уткнулся в помятый клочок бумаги.
— Потому что это его проклятый почерк! Чертова задница!
— Сядь, Майк, — успокоила его Тедди. — Налей еще виски. Расскажи мне, что означает эта бумажка.
— Она означает, что сукин сын лгал мне! Это листок Нормана Белла с рекомендациями в партнеры. Видишь в углу НБ? Это не проклятое «нота бене», это инициалы Нормана Белла. Фицджеральд сказал мне, что Норман не поставил меня в партнеры. Он сказал, что Норман меня забаллотировал. А оказывается, эта траханая задница сама забаллотировала меня!
— Что означает остальное, Майк? Почему ты так разозлился?
— Это значит, что он все время водил меня за нос! За нос! — Майк стукнул кулаком по ручке кресла, заставив подпрыгнуть бокалы на столике. — Сукин сын!
— Что такое ДО?
— ДО? Не знаю. Дай взглянуть еще раз, — он глянул на бумагу и швырнул ее назад Тедди. — Это не ДО — я знаю почерк Фица. Это ДД. Бог знает, что это значит.
— Джек Делавинь, — прошептала Тедди.
— Что?
— Джек Делавинь. Он хотел спустить тебя на Джека Делавиня.
— Я даже не знаю, кто этот ублюдок.
— Это заместитель директора «Хэйз Голдсмит».
Майк начал раскачиваться из стороны в сторону, схватившись за голову. Его трясло от гнева. Тедди потянулась к нему и нежно положила ладонь на его руку.
— Майк? Расскажи мне о сделке.
Его глаза были пустыми и мутными. На момент Тедди показалось, что Майк вот-вот расплачется, но тот не стал. Он слишком долго не плакал, поздно было начинать сейчас.
— Майк? Пожалуйста, расскажи мне, — попросила его Тедди. — Тебе нужно с кем-нибудь поговорить. Я чувствую, как тебе необходимо с кем-нибудь поговорить. Я не подведу тебя. Разве я когда-нибудь подводила тебя? Я позабочусь о тебе, Майк, — ее голос был нежным, но настойчивым. — Поверь мне, пожалуйста.
Майк взглянул на ее милое, заботливое лицо и сдался.
— Все устроил Фиц, — заговорил он монотонным голосом. — Он сказал, что не может включить меня в партнеры. Ни в этом году, ни в будущем — может быть, даже никогда. Сказал мне, что это — по вине Нормана и управления. Он сказал, что «Стейнбергу» нужен пакет акций «Хэйза» по максимально низкой цене. Много он об этом не рассказывал. После того, как стерлинг был отозван с валютного рынка, он позвонил мне в Нью-Йорк. Потребовал, чтобы я срочно позвонил Глории и заключил с ней сделку на миллиард фунтов, и чтобы мы датировали ее четырьмя часами дня, перед самым закрытием рынка. Он обещал мне премию в пять миллионов фунтов, если я это сделаю.
— И ты это сделал?
— Угу, — Майк уставился в пространство.
— Тебе было трудно уговорить Глорию?
— Нисколько. Она уже достаточно проиграла, чтобы понимать, что останется без работы. Ей было нечего терять. Я обещал ей миллион, если она это сделает. Она согласилась.
Тедди хотелось сказать, что это верно характеризует Майка. Если бы у него было врожденное чувство справедливости, он разделил бы деньги пополам со своей сообщницей. Возможно, Глория была права. Возможно, только два чувства играют роль в человеческой жизни — жадность и страх. Тедди не сказала ничего. Майк выглядел полностью уничтоженным, а она была не из тех людей, которые бьют лежачую собаку.
— Что ты собираешься делать сейчас, Майк?
— Я собираюсь пойти к Фицджеральду и проломить его проклятую голову!
— Майк, разве ты хочешь попасть в тюрьму за убийство? Это не престижное преступление — ты не получишь за него телевизор или переносный телефон…
