Патриция Хилсбург - Изгнание из Эдема. Книга 2
— Простите, дон Серухано, что не могу предложить вам развлечений по полной программе. Но я сейчас вынужден вести скрытный образ жизни, а девочек в этом городке не так уж много, чтобы никто не заинтересовался их рассказами о ночи, проведенной в заброшенной вилле.
— Да, нет, я не в обиде… — кивнул дон Серухано.
— Я — аскет.
— Что касается развлечений… То я тоже веду аскетический образ жизни.
— И на что же вы тратите свои деньги? — если конечно, не секрет, — поинтересовался майор Брикс.
— Если вы, майор, думаете, что деньги можно тратить только на оружие или на женщин, то заблуждаетесь. Деньги, они приятны сами по себе. Это одно из самых больших удовольствий. И ни женщины, ни вино, ни наркотики не могут с ними сравниться.
Майор Брикс задумался.
— Я не совсем согласен с вами. По моему, самое большое удовольствие — это власть. Ты можешь изменить мир к лучшему, сделать мечту явью.
— Да бросьте вы, майор Брикс… Ну, что вы сумели сделать тогда, когда власть была в ваших руках. Вы успели убить несколько тысяч соотечественников и развалить экономику. Надеюсь, не это было вашей мечтой?
Он повертел в руках бутылку бренди и продолжил.
— Вы, скорее всего, хотели сделать мир справедливым и гармоничным. А это невозможно, майор Брикс. Мир таков, каков он есть, а власть — всего лишь иллюзия.
— Можете думать, — как хотите, — пожал плечами майор Брикс. — Но я от своей мечты никогда не откажусь.
— Ваше право, но и у меня есть своя мечта. И когда-нибудь она обязательно исполнится.
— Ну что ж, тогда не будем пытаться спорить и переубедить один другого. Я дополняю вас, вы дополняете меня. Так что, выпьем за мечту. Майор Брикс приподнял бокал и посмотрел на дона Серухано сквозь янтарный напиток.
— Мечты у каждого свои.
— В этом их и прелесть.
— Но мои мечты могут быть вашим несчастьем, дон Серухано.
— Не сомневаюсь.
— Я готов выпить.
— Так вот, майор Брикс, в чем мы с вами сходимся, — рассмеялся дон Серухано. — Мы оба с вами неисправимые мечтатели.
Мужчины чокнулись и неторопливо принялись пить бренди.
За окном шумел раскаленный ветер, который нес пыль и сухие листья. Лениво раскачивались верхушки старых деревьев, поскрипывали стволы, стучали друг о друга, словно кости, высохшие ветви. Городок медленно окутывал вечер. Небо становилось все более глубоким. Наконец на его дне зажглись яркие южные звезды.
Ветер переменился и теперь он уже налетал с океана, принося с собою прохладу и умиротворение. В открытых кафе загорелись настольные лампы, и в их свете лица людей сделались беззаботными и счастливыми.
Глава 28
— Купол склепа и черный полиэтиленовый мешок для мусора. — Встреча двух старых знакомых в открытом океане. — Бриллианты, золотые монеты и пачки денег на простом дощатом столе. — Угнанный самолет слишком дорого обошелся Джеймсу Маккормику. — Выстрел в ночи и огни далекого берега. — Психологические фокусы мистера Джиарджо. — Урок вежливости и язык, высунутый до самого основания. — Деннис бросает себя на чашу весов. — Сколько теней у Денниса и Терезы, когда они вместе?
Джеймс Маккормик стоял на аллее, запустив руки в карманы. Он улыбался сам себе, своим мыслям, вытащил из кармана глянцевый разноцветный билет на пароход и долго смотрел на него. Затем зажег спичку, поднес ее к краю билета и, поворачивая карточку в разные стороны, так, чтобы не обжечь пальцы, сжег ее дотла. Потом он растер пепел каблуком и двинулся в порт.
Возле рыбного склада его уже поджидал хозяин небольшой рыболовецкой шхуны. Увидев Маккормика, он вынырнул из темноты и, схватив его за руку, увлек под навес. Некоторое время мужчины молчали. Тишину разрывал стук компрессора холодильника, работавшего во всю силу.
— В котором часу? — коротко спросил Джеймс.
— Ровно в двенадцать ночи, — быстро шепнул ему хозяин шхуны.
— Сколько? — почти что беззвучно произнес Джеймс Маккормик.
— Пять, — хозяин шхуны показал свою ладонь с растопыренными пальцами.
Джеймс согласно кивнул головой.
— Но деньги — сейчас, — прошептал владелец шхуны.
Джеймс Маккормик сбросил с ноги ботинок, вытащил подошву и отсчитал деньги.
— Здесь половина, остальное — когда выйдем в океан.
— Мы так не договаривались.
— Мы вообще ни о чем с тобой не договаривались, — Джеймс Маккормик похлопал владельца шхуны по плечу. — Скажи спасибо и за это.
— Откуда у тебя деньги, Джеймс? Я должен быть уверен, что они не краденые.
— Значит, в двенадцать ночи, — сказал Маккормик и вышел на дорогу.
Он шел, запустив руки в карманы пиджака и беспечно насвистывал. На его лице змеилась ехидная улыбка.
— Ну что ж, майор Брикс? Мы с тобой рассчитаемся.
Он резко обернулся и заметил в конце аллеи неспешно идущего рослого парня.
Джеймс развернулся и пошел к нему навстречу. Маккормик нагло смотрел прямо парню в глаза. Тот остановился, поставил ногу на парапет и сделал вид, что завязывает шнурок.
— Передай майору Бриксу, что денег у меня нет! — крикнул ему на самое ухо Джеймс Маккормик. — Передай ему, чтобы перестал шпионить за мной!
— Вы меня с кем-то спутали, — холодно проговорил плечистый парень и пристально посмотрел в глаза Джеймсу.
От этого холодного взгляда Маккормику сделалось не по себе. Он вновь запустил руки в карманы и, уже не оборачиваясь, вышел на главную улицу городка.
Дойдя до церкви, Джеймс Маккормик вновь увидел преследующего его по пятам широкоплечего парня. Он остановился возле фонарного столба и дождался, пока тот поравняется с ним.
— Я уже сказал вам, идите и передайте майору Бриксу, что денег у меня нет.
Парень, ничего не отвечая, пристально смотрел на Джеймса.
— Да, я купил билет на пароход, я уплываю отсюда. Можете перед отплытием вывернуть все мои карманы, пересмотреть мой багаж! Денег вы не найдете, потому что их у меня нет.
Джеймс Маккормик картинно вывернул порванные карманы пиджака.
— Оставьте меня в покое! — выкрикнул Маккормик.
Плечистый парень развернулся и двинулся вдоль ограды церкви.
Джеймс убедился, что тот ушел, и только тогда заспешил к кладбищу.
Возле высокой ограды он огляделся. Улица была пустынна. Лишь только бродячая собака просяще смотрела на Джеймса в надежде, что тот ей бросит кусок чего-нибудь съестного.
Маккормик ловко вскарабкался на ограду и спрыгнул на мягкую кладбищенскую землю. Озираясь, он брел среди могил, отыскивая взглядом низкий купол склепа. Наконец, он достиг его, опустился на колени и принялся ножом подрывать уже вросший в землю кусок дерна.
