Джордж Эмили - Неукротимая Джо
— Сами удивляемся, синьорина Джованна. Курьер прибыл полчаса назад.
— А как же я ничего не видела?
— Так в гардеробную есть другая дверь, из коридора. Ох мы и удивились! За синьором Франко такое не водилось…
Анжела вдруг умолкла. По всей видимости, некоторые границы вольности переступать не дозволялось. Джованна прищурилась и подступила ближе к девушке.
— Анжела! Договаривай. Что же такого удивительного?
— Ну… понимаете… мужчины и магазин… А он так здорово со всем справился. Я ведь все доставала из упаковок, так что знаю, что там. Ладно, не буду вам мешать, синьорина.
Анжела удрала из комнаты, а Джованна вздохнула и решительно направилась в гардеробную.
Конечно, она бывала в замке, но еще никогда ей не приходилось спать под его крышей… вернее, под его крышами, учитывая, сколько их было в «Роза ди Казерта». Через полчаса преображенная Джованна Кроу смотрела на себя в зеркало и не могла налюбоваться. Легкое летнее платье было простым и элегантным, невесомые босоножки на небольшом каблучке подчеркивали стройные щиколотки, а белокурые локоны вполне пристойно сложились в прическу. Принцесса Джо. Ха! О том, что Франко Аверсано выбирал для нее и белье тоже, Джованна старалась не думать.
В коридоре ей встретилась синьора Баллиоли, которая немедленно рассыпалась в комплиментах по поводу внешнего вида Джованны, а также выразила горячую надежду, что «бедная девочка выспалась и отдохнула после вчерашнего ужаса хоть немножечко». «Бедная девочка» заверила добрую синьору, что все в полном порядке, и робко осведомилась, нельзя ли повидаться с графиней Аверсано. Синьора Баллиоли завела глаза к потолку с амурчиками и сокрушенно покачала головой. Никак невозможно, никак. Графиня не выходит из своей комнаты и никого не принимает. Глупые и злые люди говорят, что графиня слегка тронулась умом после той страшной катастрофы, но на самом деле она просто очень горюет, бедняжка. Шутка ли, муж и лучшая подруга, в один момент, да еще так мало времени прошло с тех пор. Нет, синьорина Джованна, пока ее видеть нельзя, а уж как можно будет, так вас сразу же известят.
К счастью, добрую синьору Баллиоли призвали неотложные дела по хозяйству, и Джованна смогла продолжить свой путь по замку.
Она медленно шла по переходам и лесенкам, осматривалась по сторонам, как старых друзей встречала портреты и статуи, узнавала узор на ковре или трещинку на фарфоровой вазе эпохи Мин… Сказочный замок был тих и благожелателен. Молчаливо, но дружески он приветствовал Джованну Кроу, вернувшуюся под этот кров спустя долгие, долгие годы.
Франко стоял к ней спиной, а шла она очень тихо, но он все же услышал ее шаги и обернулся. При виде улыбки, вспыхнувшей на красивом, смуглом лице Франко, Джованна почувствовала прилив почти беспричинной радости.
— Джо! Надеюсь, ты выспалась хоть чуть-чуть?
— В «Роза ди Казерта» лучшие в мире кровати. Не выспаться на них нельзя.
— Рад слышать. Мой дом — твой дом. Теперь, ты здесь не просто гостья. Ведь ты переехала в Италию.
Скажи ему, скажи, сурово настаивал внутренний голос. Скажи ему, что ты собираешься принимать в Пикколиньо туристов из Англии и Штатов. Скажи, что собираешься проложить новые маршруты на туристической карте Италии и что «Роза ди Казерта» станет жемчужиной этих маршрутов. Не обманывай его, потому что это все равно бесполезно, а если он узнает правду не от тебя, то тебе лучше сразу повеситься.
Но Джованна Кроу лишь мило улыбнулась, подала руку самому красивому графу Италии и уселась за стол. Франко довольно нахально окинул ее взглядом и одобрительно кивнул.
— Красивое платье и подходит тебе идеально.
— Я тебе очень благодарна, Франко, но не стоило это делать. В Пикколиньо наверняка остались мои вещи, и я вполне могу…
— Я решил, что Шанель будет в самый раз. Все-таки она мне как-то понятнее, чем все эти наряды из мешковины и ожерелья из пробки…
— Франко, я…
— Конечно, если тебе не нравится — дело другое, мы просто выкинем это все…
— Мне очень нравится…
— Да? Отлично. Ты прекрасно смотришься, и мне было бы жаль…
— Я не могу это носить!
— Но тебе нравится?
— Да.
— Но носить не будешь?
— Не буду.
— Хотя и нравится?
— Очень нравится.
— Гм. Видимо, какая-то школа аскетов… Нравится, но носить не буду. А если дрянь, то надену. Одно из двух — либо аскетизм, либо женская логика.
— Перестань смеяться.
— Я серьезен, как никогда. Не скажешь ли, почему все же ты не можешь носить эти вещи?
— Это… не мой стиль.
— Джо, дорогая, это не может быть не твоим стилем, потому что тебе это чертовски идет. Другое дело, что ты ПРИВЫКЛА носить протертые джинсы, растянутые футболки и разбитые коленки. Это удобно, это свободно, это практично, это демократично, наконец, но это не обязано быть твоим стилем.
— Ой, граф, фу-ты, ну-ты, ножки гнуты…
— Джо, ЭТО тебе тоже не идет. И вообще, от титулов зарекаться не стоит. Сегодня гордишься пролетарским происхождением, а завтра — бац! И ты уже графиня.
Она не подавилась только потому, что у нее во рту ничего не было. Через секунду сердитые синие глаза уже сверлили невозмутимое лицо нахального аристократа.
— С чего это вдруг ««бац»?
— Мало ли. «Бац» бывают разные. Я к примеру сказал.
— А-а. Тогда ладно. Так вот, стиль — хорошо, ты прав.
— Я всегда прав.
— А вот в этом ты не прав. Не о том сейчас речь. Это все очень дорого и очень шикарно. Я собираюсь чинить дом и заниматься садом, но в костюме от Шанель это просто глупо…
— Хорошо, тогда договоримся по-другому. Ты же будешь наносить нам визиты? Вот для визитов эти тряпки и пригодятся. А чтобы быть до конца демократичным, я к тебе буду являться в старых джинсах и футболках.
— Пижон дешевый.
— Дорогой, с вашего позволения, монна Джованна. Короче говоря, считай, что я подарил тебе набор карнавальных костюмов. Сельская простушка, Принцесса, Королева Пиратов, Фея, Злая Ведьма…
— Там такого не было.
— Шучу. Ведьма из тебя не выйдет. Скорее Маленькая Разбойница.
— Франко?
— Да?
— Я вспоминала твоего отца. Ты очень скучаешь по нему?
Франко ответил не сразу, а когда заговорил, голос его был грустен и тих.
— Я не просто скучаю. Я не могу поверить, что его больше нет. Хотя видел его в гробу, бросал землю в могилу… Отец был чем-то незыблемым. Как эта земля. Небо. Солнце. Ты его хорошо помнишь?
— Он был очень добрый. И красивый. Ты на него похож. Внешне…
— Да, я не так добр, это верно. Меня учили акулы бизнеса, я стал жестким, словно сталь, но знаешь, что я тебе скажу, Солнышко? Отец, никогда в жизни не повысивший голоса, отец, мягкий и добрый до такой степени, что казался безвольным, — мой отец был в тысячу раз сильнее и лучше меня. Спроси любого из жителей окрестных деревень. Знаешь, почти всех мальчиков, родившихся после его смерти, здесь называют Альдо. В честь доброго синьора Альдо, так они говорят.
