Луиза Леонтиадес - Обмен мужьями Правдивая история нестандартной любви
— Да, я понимаю, тебе очень подойдёт, если она любит такое, — сказала взрослая часть меня.
Такое! — повторило моё пуританское воспитание. Совершенно непредубеждённое.
Шлюха! — вопило голубоглазое чудовище в моей голове.
Ты плохая жена! — стучала моя совесть. Эти удары гремели в моём мозгу, откликаясь эхом по всему телу.
НЕУДАЧНИЦА! НЕУДАЧНИЦА! НЕУДАЧНИЦА!
Мы с Еленой подолгу беседовали через мессенджер. Я не подавала виду, что у меня есть сомнения. В конце концов, это было бы не полиаморно.
Но я заметила, что, почти против моей воли, она начала мне нравиться. Она была страстной и откровенной в тех областях, где я была сдержана и угрюма. Но вместе с восхищением я чувствовала какую-то извращённую обиду. Она хватала жизнь обеими руками. Почему она всегда могла высказать свою точку зрения, а я нет? Я британка. Вежливая к ошибкам. Я размышляю о “за” и “против”. Не лезу не в своё дело. Говорю “простите”, когда кто-то наступает мне на ногу. Елена участвовала в движении зелёных, требовала органической еды (и очень много знала об этом предмете). Она требовала лучшего обслуживания в ресторанах и получала его. Она ласково рассказывала пьяной девушке на улице об опасностях, которым она подвергается, провожая ту домой две мили в направлении, противоположном от её собственного дома. И вся Елена была такой. У неё было мнение по любому вопросу. И самым неприятным было то, что она всегда могла привести в его подтверждение множество исследований. А потом выйти на свой путь помощи людям, которые не могут или не хотят помочь себе сами. В сравнении с этим то, что мой муж мечтал раздеть её, было мелочью. О, да!
Я обнаружила, что я провожу много времени в ванне. Когда я чувствовала неуверенность, она успокаивала меня как суррогат материнской утробы: тёплый рай в котором я чувствовала себя спокойной и отделённой от реальности, какой бы они ни была.
Я всё сильнее влюблялась в Мортена. Я яростно любила Жиля, но Мортен как бы посыпал мир вокруг меня волшебной пылью. Я видела блеск и красоту везде, куда бы я ни посмотрела. Стояла середина ноября, и первые заморозки посыпали паутины кристалликами льда. Мир был до боли блестящим и горьким от чувства мимолётности всего сущего. Я была на вершине мира и эта высота пугала. Я спрашивала себя снова и снова: “Ты ещё любишь Жиля? Ты себя не обманываешь?”
Но если и было что-то устойчивое, это были мой муж и моя любовь к нему. Я была совершенно уверена в своей любви. Даже, если ничего другого не существовало. Впрочем, ничего другого и не существовало.
Меня успокаивала одна единственная мысль. Если он чувствует ко мне то же самое, что я чувствую к нему, это определённо значит, что можно любить и влюбиться в одно и то же время.
Но Елена не только была моделью. Было очень похоже на то, что она будет гораздо лучше подходить ему в постели. Должна ли я приложить больше усилий для того, чтоб адаптироваться к его несколько необычным предпочтениям? Почему мне не доставляет удовольствия, когда я доставляю своему мужу удовольствие таким образом? Является ли это чем-то, что я могу преодолеть? Если его потребности окажутся удовлетворены без меня, продолжит ли он любить меня? Хотеть меня?
Они должны были приехать через три недели. Время взятое взаймы. Мы с Жилем успокаивали друг друга словесно, эмоционально и физически. Наш секс никогда не был столь хорош. Мы объявили себя полиаморными… но это не чувствовалось.
— Что ты почувствуешь, если я поцелую её на твоих глазах?
— А что ты почувствуешь, если я поцелую его на твоих?
— Нельзя отвечать вопросом на вопрос!
— Хорошо. Я думаю, что я буду чувствовать себя лучше, если я поцелую его, — ответила я, целуя Жиля.
Три недели мы играли в зайца и черепаху. То один, то другой из нас вырывался вперёд в развитии отношений, но это не было соревнованиями. Ни за что.
Когда я однажды вернулась домой, Жиль приветствовал меня, восторженно пританцовывая возле шкафчика с напитками. Это выглядело так, будто намечается какое-то празднование. Но я не знала — какое.
— Я слышал её голос! — еле сдерживая себя, сказал он. Он такой приятный! Мы проговорили три часа.
— Расскажи ещё, — ответила я, опуская сумки, закрывая дверь и пытаясь успокоить сердцебиение. О чём вы говорили?
— Мы обсуждали музыку. Она сыграла мне немного из Имоджен Хип по телефону. Мне очень понравилось. И она плакала, когда я сыграл ей Blue Джонни Митчелла.
Сoup de grâce (завершающий удар, фр.). Путь к сердцу Жиля лежит не через желудок. Он лежит через Джонни Митчелла. Я почувствовала, что у меня стало одной раной больше.
Несмотря на то, что в тот же самый день мы с Мортеном небрежно объявили своим девизом строку “Безопасность не лучше сожалений” из Тake on Me, я начала ненавидеть Елену. И всё это. И их обоих. Мы начинали возделывать хрупкие ростки нового мира, но тут я стала целенаправленно уничтожать их своими тщательно выбранными словами.
Я саркастически сказала: “Тебе надо сходить с ней на один из крайне возбуждающих концертов Tuck & Patti. Жиль заулыбался, но вдруг почувствовал подлянку и удивлённо моргнул. Его жена никогда не была подлой.
— Возможно, она не заснёт, как я. Или вы сможете вместе плакать над Radiohead. Господи, спасибо что меня это больше не касается.
Жиль смущённо посмотрел на меня. А я была довольна. По крайней мере я не потеряла возможность ударить его по больному месту.
— Похоже, вы отлично подойдёте друг другу. Полагаю, что если это развод, то наилучший из возможных. Мой рот начал дёргаться из стороны в сторону — я пыталась не заплакать. Всё быстрее и быстрее, пока я не стала похожа на Саманту из Моя жена меня приворожила под кокаином.
— Почему ты сказала “если это развод?” — мягко спросил он.
— Потому, что у тебя гораздо больше общего с ней, чем со мной. Ты проводишь часы, разговаривая с ней, а когда я прихожу домой, мы разве что смотрим Друзей. Или Хауса. Или Чирс. Хотя мы смотрели всё это уже раз пятьдесят.
— Но это просто другая стадия отношений. Мы читали об этом, разве ты не помнишь? Полиаморы называют это NRE, энергия новых отношений. У нас с тобой тоже было такое когда-то. Мы шесть месяцев не могли оторваться друг от друга.
Это было правдой. Но… не сейчас.
— Да, но даже тогда именно я научилась играть в шахматы и ездить на скейте для того, чтоб делать то же, что и ты. Я не могла оторваться от тебя. Я приложила все возможные усилия для того, чтоб стать частью твоей жизни. Для того, чтоб быть с тобой, я даже изучала цитаты из Монти Пайтонов.
