Кристина Хемлетт - Под маской невинности
Заметив, как она сморщила нос, когда они спускались в подземелье, Чэннинг сказал:
— Когда Сиэтл строился, было много трудностей с водопроводом. Помните, я вам рассказывал, что город вначале стоял на плавающем грунте?
Мэгги кивнула, разглядывая укрепленные каменные стены и паутину, поблескивающую в свете фонаря, думая, что больше всего это напоминает фильм про дом с привидениями.
— Воды Пиджет-Саунд с неизменным упорством портили систему водоснабжения и канализации.
— Да, инженерам приходилось нелегко.
— Еще бы. Представьте себе, как уютно жить в городе, где во время сильного прилива лопаются канализационные трубы. Если вы думаете, что могучую волну Сент-Эленс было легко обуздать, то ошибаетесь. Представьте себе, что что-то подобное происходит два раза в день в вашей ванной комнате, причем в течение получаса все там приходит в полный беспорядок.
— Нет уж, спасибо.
— Здесь осторожней, — предупредил Чэннинг, протягивая ей руку и помогая пройти по подгнившей доске, — и смотрите, не наступите на крысу.
Возможно, он ожидал, что Мэгги завизжит от испуга, но она решила не доставлять ему такого удовольствия.
— Вы, оказывается, не трусиха.
— А вы хотели испугать меня?
— Напротив, я боялся, что вы очень многого не увидите, если не решитесь спуститься сюда.
«Я увижу куда больше, чем вам бы хотелось!» — подумала Мэгги, в эту минуту позабыв о том, какой опасности она себя подвергает, находясь с ним наедине в подземелье.
— Наверху, на Первой авеню, около таверны «Док Мэйнард», есть бюро, которое организует экскурсии и несколько раз в день приводит сюда туристов.
— А разве это не мешает вашей работе?
— Отсек, в котором мы сейчас копаем, для публики недоступен. Берегите голову.
Мэгги нагнулась, проходя вслед за ним под кирпичной аркой.
— Когда-то те, кто оказался здесь во время пожара, не смогли спастись, и еще здесь разразилась эпидемия чумы, которая очень быстро распространилась.
— Охотно верю.
— Очень запутанный и ненадежный участок. Вначале тут скрывались разбойники и контрабандисты, потом их сменили пьяницы, крысы и пауки.
— А теперь туристы, — продолжила Мэгги, — идет эволюционный процесс. Чэннинг рассмеялся. — Гм, где же мы теперь находимся? — Она совсем запуталась — столько раз они повернули за те двадцать минут, что находились внизу.
Чэннинг открыл рот, чтобы ответить ей, но его внимание отвлек звук, который он услышал за своей спиной.
— Ты, Брехт? — спросил он.
Мэгги была потрясена тем, что она вообще не заметила телохранителя. Он скользил за ними как привидение.
— Мне надо кое-что сказать вам, сэр, — ответил Брехт.
Перехватив его каменный взгляд, Мэгги поняла, что этот человек доверяет ей не больше, чем она ему.
Глава 9
— Я вынужден отлучиться, — сказал ей Чэннинг, обменявшись парой слов с Брехтом. — Мне придется отправить вас во владения Кливленда.
— Кливленд, кажется, в Огайо?
Мэгги испугалась, что телохранитель явился из-за нее. Может, он видел, как она звонила по телефону возле Пайк-маркет? Или, что еще хуже, ее заметил там сам Чэннинг.
— Кливленда зовут Кен, — ответил Чэннинг, — он один из моих работников. Он начнет вам объяснять, чем вы будете заниматься. — Кивком головы он указал на каменные ступеньки, выбитые в стене, по которым, вероятно, можно было подняться до уровня улицы. — Мы пойдем здесь, — объяснил Чэннинг, этот путь короче, чем по туннелю.
Мэгги послушно следовала за ним, то и дело оглядываясь, чтобы видеть, идет ли за ними Брехт. Его не было.
— Держите руку, — предложил Чэннинг, открывая люк и протискиваясь в него первым. Настоящий водопад пыли и грязи обрушился на Мэгги, заставив ее зажмуриться. — Я вас удержу, — крикнул Чэннинг, увидев, что она потеряла равновесие и покачнулась. Крепкими, сильными руками он вытянул ее наверх через отверстие.
— Все нормально, — поторопилась сказать Мэгги, отчего-то путаясь его прикосновения, от которого по ее телу пробежал электрический разряд.
— Ну и отлично, — ответил Чэннинг, отпуская ее и явно не заметив ее смущения. — Тогда идем дальше?
Чтобы скрыть растерянность, Мэгги спросила, что это за здание, где они оказались. Хотя сюда почти не проникал свет, она разглядела помещение площадью приблизительно десять футов, в углу которого была свалена груда обломков, которые когда-то вполне могли быть мебелью.
— Здесь был публичный дом, — объяснил ей Чэннинг, пробираясь вперед по сумрачному коридору, уходящему в темноту, и перелезая через леса. — Заведение мадам Ганнечини, если мне не изменяет память. Еще одна яркая глава истории Сиэтла. Во время переписи женщины называли себя «белошвейками» — видимо, имея в виду, что они своей работой помогают обуздать дикие нравы клиентов.
— Никогда не знаю, говорите вы серьезно или шутите, — сказала Мэгги, старательно делая вид, что ее насмешил рассказ Чэннинга.
— Насчет древнейшей профессии? Разумеется, я говорю серьезно, — заверил ее Чэннинг. — Неужели вы думаете, что кто-то способен сочинить подобную историю? Должен сказать, что и после того, как дома терпимости закрыли, это занятие продолжало процветать в порту. Просто оно перестало быть организованным, как в старые времена. — Они подошли к низенькой двери в конце коридора. — Снова спускаемся, — предупредил Чэннинг, отодвигая железную щеколду. Открыв дверь, он указал на шаткие ступеньки шириной не более восемнадцати дюймов.
— Наверное, пауки ни на минуту не прекращают трудиться, — заметила Мэгги, показывая на серую паутину, кружевной занавеской спускавшуюся над входом.
— Разве я не обещал вам волшебного путешествия?
— Прекрасно, что вы отвечаете за свои слова, — ответила она, успев оценить то, что он, идя впереди, проверяет надежность каждой ступеньки. — А далеко мы от места, где спустились? Они столько раз поворачивали, что могли пройти как двадцать футов, так и двести, и Мэгги запуталась.
— Квартал, может быть, полтора, — ответил Чэннинг, — вы разочарованы?
— Нет, просто перестала понимать, куда мы идем. У меня такое впечатление, что я побывала в муравейнике, насквозь пронизанном ходами.
— К сожалению, это не так. В нескольких местах произошли такие обвалы, что мы были вынуждены преградить туда доступ. Один случайный удар в стену, и дом может в буквальном смысле рассыпаться.
У Мэгги тревожно засосало под ложечкой. Слова Чэннинга напомнили снова о том, что не давало ей покоя целых пять лет. Набравшись храбрости, она спросила:
