Кристина Хемлетт - Под маской невинности
— У вас можно попросить с собой стаканчик кофе и булочку? — спросила она у стоявшей за стойкой женщины. — Я очень спешу.
— Сейчас все сделаем, — ответила хозяйка. Мэгги принялась соображать, как ей объяснить Чэннингу, почему она не успела доесть свой завтрак.
Его голос, послышавшийся прямо за ее спиной, заставил Мэгги вздрогнуть.
— Что, все еще ждете, когда освободится столик? Обычно здесь обслуживают куда быстрее.
Глава 8
От неожиданности Мэгги брякнула первое, что пришло ей в голову, не заботясь о том, насколько правдоподобным будет ее объяснение.
— У меня ужасный недостаток, дурная наследственность, не могу пройти мимо магазина, чтобы не заглянуть. А Пайк — сами понимаете, — застряла там надолго и даже не заметила.
Чэннинг удивленно приподнял бровь.
— Значит, вы неравнодушны к магазинам?
Вы не упомянули об этой слабости в своих бумагах.
Обрадовавшись, что он подхватил ее шутливый тон, Мэгги продолжила:
— Но я считала, что это не имеет отношения к профессиональной деятельности.
— Значит, преднамеренное умолчание?
— Неужели я уже уволена?
— Так что же вы купили? — спросил он, не отвечая на ее вопрос. Что-нибудь интересное?
Чэннинг, конечно, уже успел заметить, что она не сделала никакой покупки. Мэгги небрежно пожала плечами.
— Пока не нашла ничего очень заманчивого. Может, еще повезет.
Они оба отчего-то почувствовали неловкость, но тут хозяйка, обратившись к Мэгги, переспросила:
— Значит, вам стаканчик кофе и булочку?
— Мы сядем за столик, — сказал Чэннинг, прежде чем Мэгги успела ответить. — Есть свободный столик у окна?
— Но я не хочу вас задерживать, — попыталась возразить Мэгги, пока они шли за женщиной через зал к кабинкам с видом на море. — Я вполне могу взять все с собой и поесть по дороге, если мы опаздываем.
Чэннинг рассмеялся.
— Но мы же не опаздываем на поезд. И потом мне очень интересно узнать поподробнее о вашей любви к магазинам. От кого, вы говорите, это у вас?
— От мамы, — ответила Мэгги, отлично понимая, что Чэннинг снова поймал ее на вранье. — Они с моей тетушкой, по-моему, побили все мировые рекорды — могли бродить по магазинам часами без отдыха, без пищи и воды.
— Я надеюсь, что ваш отец и дядюшка хорошо зарабатывали, иначе подобные наклонности могли бы поставить семейное благосостояние под удар, — заметил он.
Чтобы не продолжать этого разговора, Мэгги показала на рыбачью лодку, которая двигалась в их сторону.
— Гавань, кажется, живет напряженной жизнью, — сказала она.
— Верно, но не такой, как прежде. Причалы, протянувшиеся примерно на полторы мили вдоль береговой линии, раньше были постоянно заняты грузовыми и пассажирскими судами.
Явно довольный ролью историка, Чэннинг рассказал ей о самых больших кораблях, которые отправлялись отсюда на Аляску, на восток и в Мексику. И сейчас можно увидеть таблички, которые устанавливали в память о каком-нибудь заметном событии, ну, например, о доставке первой партии золота с Клондайка.
— Так что же произошло? Из-за чего все изменилось?
— Результат прогресса. Торговый порт переместился отсюда на острова Харбор. То, что вы видите вокруг, — в основном рестораны и прочие приманки для туристов. На мой вкус, этого здесь слишком много.
— Вы так много знаете о городе, — похвалила его Мэгги.
— О городе, и еще о многом, — ответил Чэннинг, — вот только о вас я пока еще совсем мало знаю, правда? — Поставив локти на стол и крепко сцепив пальцы, он рассматривал ее так, как рассматривают картину. — Думаю, мы должны это исправить.
— Что же еще можно обо мне узнать, — ответила Мэгги с напускной беспечностью, — кроме того, что написано в моих бумагах?
— Там ведь не сказано, например, о вашей страсти к покупкам. Кто знает, какие еще страшные тайны вы скрываете от меня? Может, вы любительница шоколада? Или карточной игры? А может, вы подбираете в цвет к каждому платью шляпку, перчатки и туфли?
— Что вы, ничего настолько опасного, — ответила Мэгги, удивляясь тому, как этот человек ухитряется держать ее одновременно в напряжении и в то же время развлекать, — я — обыкновенная работающая женщина из Бостона, решившая интересно провести лето.
— Такая самостоятельная девушка скорей всего происходит из хорошей семьи, — заметил он, — ваши родители живы?
Вероятно, Мэгги предстояло привыкнуть к тому, что Чэннинг будет возвращаться к ее биографии, о чем бы они ни говорили. Она отрицательно покачала головой, надеясь, что он воздержится от дальнейших расспросов. Даже упоминание о смерти двух самых дорогих для нее людей вызывало у нее всегда ощущение боли.
— А ваши? — наконец ответила она вопросом на вопрос.
Чэннинг с минуту колебался, а потом сказал:
— Можно сказать, что у меня не осталось никого из родных, кто был бы мне по-настоящему близок… Значит, вы провели всю свою жизнь в Бостоне?
— Как видите, не всю.
— Один ноль в вашу пользу. Сиэтл очень далеко от Восточного побережья. Такое расстояние может помешать поддерживать отношения с близкими друзьями.
Мэгги видела, куда он клонит, и не стала на этот раз уходить от ответа.
— Недолгая разлука только укрепляет любовь, — сказала она, на всякий случай заранее отметая возможность каких бы то ни было романтических поползновений со стороны Чэннинга и одновременно давая ему понять, что о ней в случае чего есть кому беспокоиться. — Мой лучший друг всегда поддерживает все мои идеи.
— Счастливчик, — протянул Чэннинг, принимая игру.
Мэгги приготовилась к следующему вопросу, уверенная, что он начнет расспрашивать ее о далеком возлюбленном. «Его зовут Ричард», — скажет она и, слегка задумавшись, объяснит, что он работает на крупной фирме, производящей пиво, и уже начал строить дом в пригороде, куда они въедут следующей осенью, после того как обвенчаются двадцать четвертого сентября в церкви на мысе Севьер, что уже давным-давно решено. Мэгги пожалела, что на пальце у нее нет кольца.
Однако, к ее изумлению, Чэннинг не стал интересоваться тем, что она готова была ему рассказать.
— Пока мы здесь сидим, — сказал он, доставая какие-то бумаги, — я могу вам показать то, что мы будем сегодня осматривать.
* * *Ничего подобного Мэгги прежде еще не испытывала: она стояла под городскими улицами, вдыхая запах земли, сырости и, самое неприятное, нечистот.
Заметив, как она сморщила нос, когда они спускались в подземелье, Чэннинг сказал:
— Когда Сиэтл строился, было много трудностей с водопроводом. Помните, я вам рассказывал, что город вначале стоял на плавающем грунте?