Вера Кауи - Порок и добродетель (Звонок из преисподней)
Серые глаза были прозрачны как вода. Он смотрел на нее с обожанием.
– Даже без капли косметики ты сводишь с ума.
– Так сведи с ума меня!
– А ты еще говорила, что я ненасытный!
Он поставил чашку, обнял ее и прижал к себе.
– У нас целый день. Мне нравится целый день проводить в постели. Конечно, с женщиной.
– Ты делал это раньше? – заметила Джулия беспечно.
– Много раз. А ты?
– Но ведь не с женщиной же!
Внезапно он внимательно посмотрел на нее.
– Нет, конечно. Но с мужчиной?
– Нет.
То был честный ответ, удовлетворивший его.
– Прекрасно. Еще один первый раз.
«С тобой, – подумала Джулия, – для меня все в первый раз. Господи, сделай так, чтобы этот раз не был последним».
– От тебя хорошо пахнет, – потянул он носом.
– Благодаря содержимому твоей ванной комнаты. Там имеется все.
– Не совсем. Тебя имею я.
– И не один раз!
Их взгляды встретились, и оба рассмеялись.
– Ты читаешь мои мысли, – удовлетворенно произнес он. Затем, слегка нахмурившись, добавил: – Я твои пока не могу читать, они запрятаны чересчур глубоко.
– Значит, ты меня еще не знаешь?
– Только в библейском смысле.[4] – Он помолчал. – Но я по опыту знаю, что в этом смысле можно узнать человека так, как не узнаешь его никаким другим образом… – Снова пауза. – И ты должна меня узнать. Хотя мне иногда кажется, что здесь ты меня опередила. – По тону было ясно, что он к такому не привык.
– Все потому, что ты мне ясно показал, каким образом это сделать.
– Не может быть! – Наигранное удивление, скрывающее глубокое удовольствие. Явно чувствовалась самонадеянность, но новая, более открытая. Джулия считала, что теперь она может с ней справиться.
– Пожалуй, надо выпить еще кофе. – Когда она отвернулась, чтобы слезть с постели, его рука ухватилась за пояс халата и потянула его к себе. Пояс развязался, полы халата разошлись, и он сполз с плеч Джулии.
– Раздвинь занавеси, – приказал он. – Вот так лучше, я хочу Тебя видеть.
Она стояла спиной к свету, и, когда она двинулась к нему, неся по чашке в каждой руке, освещенный солнцем желтый шелк придал ее телу сияние, сравнимое разве что с сиянием глаз Брэда.
– У тебя роскошное тело. Ренуар пришел бы от тебя в восторг.
– Лучше он, чем Модильяни, – беспечно заметила Джулия, но его, обожающий взгляд согревал ее.
– Когда ты в четверг вошла в ту комнату, я не мог поверить своим глазам! Чего-чего, а входить ты умеешь.
– Ты тоже!
Он схватил ее в объятия.
– Иди сюда! – весело воскликнул он. – Я никак не могу тобой насытиться.
Остаток дня они провели в постели. Разговаривали, бесконечно долго, не торопясь, занимались любовью, пили вино, спали, просыпались, чтобы снова любить друг друга. То был самый наполненный день в жизни Джулии. Они все больше настраивались друг на друга, и от этого секс все больше и больше удовлетворял их. Когда наконец они вылезли из постели и пошли в душ вместе, это превратилось в еще более эротическое приключение, потому что вода на теле возбуждала их чувственность. Затем, сытые до изнеможения, они оделись – одежда Джулии вернулась как новенькая – и пошли ужинать в полуподвальный ресторан, где столики были покрыты скатертями в красно-белую клетку, а в бутылках стояли горящие свечи. Оба были страшно голодны, съели по полной тарелке дымящегося ризотто, запив его парой бутылок вина. Затем Брэд отвез ее домой в Кенсингтон и остался ночевать.
Когда он проснулся в понедельник, она уже ушла, но на прикроватном столике лежал ключ. Он потянулся, вполне довольный собой. Да, насчет этой женщины он оказался прав! Вся ее холодноватая изысканность прикрывала омут страсти. И тело оказалось таким же пышным, как он думал. Но, тем временем, впереди был день.
Она оставила включенной кофеварку, и, когда он принимал ванну, вода уже кипела. Она даже побеспокоилась о бритве и креме для бритья! В его первое посещение в квартире никаких признаков мужского присутствия не было. Насвистывая, он вышел из квартиры.
Он позвонил ей в контору днем, сообщив, что опоздает заехать за ней, так как совещание займет больше времени, чем он предполагал, но к восьми приедет. Он появился уже около девяти, на улице снова шел дождь.
«Какого черта, – подумал он. – Придется сидеть дома».
Стол был накрыт, и чем-то вкусно пахло. Он поразился великолепию поставленного перед ним блюда.
– Ты умеешь готовить! – воскликнул Брэд, пробуя сочную телятину в белом соусе с каперсами.
– Я многое умею.
Его взгляд стал задумчивым.
– Да, наверное.
В ту ночь она ощутила, что в том, как они занимались любовью, появилось что-то новое. Он делал все так же умело, страстно, заботясь только о ее удовольствии, но в его поведении появилась нежность. И он не говорил ничего, как прошлой ночью, когда рассказывал ей, что он собирается делать и почему. Он молчал, стараясь добиться как можно большего наслаждения, для обоих, а когда ему это удалось, он прижал ее к себе, как нечто самое дорогое и важное.
Во вторник на вечер у него был назначен большой ужин. У Джулии Брэд появился около полуночи, выглядел несколько напряженно. Она ни о чем его не спрашивала, просто легла рядом в постель.
Они уже засыпали, когда он пробормотал сквозь сон:
– Ты чудесная женщина, Джулия. Я так рад, что нашел тебя.
Когда он приехал в среду, в их последний вечер, он протянул Джулии пакетик.
– До Рождества не открывать! – предупредил он. Он снова повел ее в тот клуб, где они были в первый вечер. Их начало – и их окончание. Но в этот раз Джулия явно чувствовала напряженность. Они подолгу молчали. Без неловкости, просто молчали – и все. Она ловила на себе его напряженный взгляд и в нем удивление, но она уже поняла его значение. «Именно это и делает Брэда неотразимым», – подумала Джулия. Она ошиблась, посчитав его неверующим. Каждая женщина, с которой он был, становилась его божеством; дни, проведенные с ней, были посвящены преклонению перед ней. Когда же все кончалось – что же, всегда можно найти другую богиню, другую фиесту. Он боготворил женщин не вообще, он боготворил ту, которая в данный момент была рядом.
Позднее в этот вечер, после медленной и нежной любви, они долго лежали молча. Потом вдруг Брэд потянулся и включил лампу, которую выключил совсем недавно. Приподнявшись на локте, он рассматривал Джулию с тем напряжением, которое она уже заметила в его взгляде раньше. Прочитав вопрос в ее глазах, он объяснил:
– Я просто хочу посмотреть на тебя… запомнить получше. – Он откинул покрывало и окинул взглядом всю ее, от горящих волос до грудей с розовыми сосками и от тонкой талии до треугольника шелковистых волос в низу живота.
