Елена Булганова - Срочно требуется семейное счастье
Маруся застыла на пороге больничного корпуса и тоже старалась выглядеть безмятежной. Перехватив Элин взгляд, махнула подруге рукой и зашагала по дорожке к воротам. Но Эля немедленно догнала ее, схватила за плечо и отвела к машине.
– Куда ты собралась? – выговорила подруге. – У тебя же квартира сгорела и денег нет. Полезай на заднее сиденье. – Потом, повернувшись, объяснила отцу: – Папочка, Маруся поедет с нами. Я пригласила ее к нам в гости. Ты же не против?
Отец поспешно закивал, а водитель еще больше помрачнел и взмолился:
– Ну, поехали, что ли, Иван Сергеевич. Дел нынче невпроворот.
За сорок минут доехали до дому. Водитель гнал так, будто спешил на пожар. Высадил их у дома и сразу уехал, бросив на прощание:
– Ну, крепитесь, Иван Сергеевич. В такой уж стране живем.
– О чем это он? – спросила Эльвира, тревожно глянув на отца. Но отец только плечами пожал.
Мать выскочила в прихожую в халате, с растрепанными волосами. Эля сообразила, что до их прихода мать спокойно сидела над очередным научным трудом и к приему гостей не готовилась. Заметив рядом с дочерью незнакомую девушку, улыбнулась гостье ласково и безмятежно.
– Знакомься, мама, это Маруся, моя соседка по палате, – объявила Эльвира. – Все ее имущество сгорело. Ей некуда идти. Я подумала, что она может немного пожить у нас.
Мать шагнула к Марусе, ласково обняла за плечи:
– Бедная моя, так все и сгорело? Конечно, девочка моя, какой разговор. Проходи, располагайся. Вот прямо по коридору – Элечкина комната.
Но, подтолкнув Марусю в сторону комнаты, дочь придержала за руку, легонько кивнула ей в сторону кухни. Неужели мать недовольна появлением Маруси? – тревожно подумала Эля. Ведь прежде в их квартире вечно находили приют бездомные аспиранты и разведенные коллеги родителей.
– Понимаешь, Эльчонок, – сказала мать, теребя от смущения рукав ветхого халатика. – Я не знаю, чем нам кормить твою гостью. Для тебя мы захватили обед из институтской столовой, но вот ей… Я в панике…
– Да ты что, мама! – изумилась Эльвира. – Неужели не найдется чем накормить одного человека? Сейчас я приготовлю нормальный обед, и мы все вместе сядем за стол.
С этими словами Эля шагнула к холодильнику. Открыла – и не поверила своим глазам. Нутро холодильника сверкало стылой пустотой. Только на боковой полке одиноко маячили несколько банок с Элиными маринадами. Эля отступила, всплеснула руками:
– Ну, мам, ты просто себя превзошла. Чем же ты отца кормишь? И неужели так сложно сходить в магазин?
Мать, кажется, слегка обиделась. Поджала губы и ответила куда-то в сторону:
– Я ходила в магазин. Там одни очереди и никаких товаров. А если что-нибудь и продается, то нам такие покупки не по карману. Отец верно сказал: надо переждать немного, все как-нибудь нормализуется.
– Да что случилось-то? – едва не заорала Эльвира. – Куда продукты подевались? Или, пока я в больнице лежала, советскую власть восстановили?
Мать махнула рукой, выражая свое отношение ко всем переменам, вместе взятым:
– Да не знаю я, Элька. Доллар, что ли, вдруг начал расти, а потом продукты исчезли. Мы с отцом в это как-то не вдавались.
Мать еще что-то говорила, но у Эли в голове мысли понеслись как метельные всполохи. Часть денег, которые хранятся в укромном местечке в офисе, она предусмотрительно перевела в доллары. Да, но часть так и осталась в рублях. Как бы узнать, потеряла она или, напротив, выгадала что-то на перемене курса? И как сильно он переменился? Эля побежала к соседке по лестничной площадке. Та, в отличие от родителей, в эмпиреях не витала, поэтому вполне конкретно поведала о дефолте и о том дне, который получил в народе название «черный понедельник». Эльвира поахала насчет родительской непрактичности и одолжила по-соседски чай, сахар, банку тушенки и килограмм риса.
Рано утром Эля растолкала безмятежно спящую подругу:
– Собирайся, мне на работу пора.
Маруся с видом несчастным и сонным сидела на краешке кровати и никак не могла сообразить, что от нее требуется. Эля усмехнулась про себя: знай только Маруся, что в офисе она может встретиться с автором письма, настолько потрясшего ее, – понеслась бы к автобусу. Но знать об этом Марусе было совсем не обязательно. Саму Элю встреча с Юрием волновала лишь с точки зрения возможного подвоха. А вдруг в отместку он выпрет ее с фирмы, не даст даже забрать заначку? Или станет домогаться ее любви, шантажируя работой. Эльвира Мухина в глубине души готовилась к суровой схватке.
Но то, что она увидала в офисе, оказалось для нее полной неожиданностью.
Железная дверь оказалась распахнутой настежь. В офисе вольготно шуровали какие-то люди. Двое рослых парней в кожанках рылись в столах и на полках, скидывали на пол кипы документов.
«Воры!» – промелькнула паническая мысль. Эльвира даже попятилась к выходу, толкая перед собой таращившую глаза Марусю. Но один из парней поднял голову, окинул девушек равнодушным взглядом, крикнул:
– Эй, Акула, тут какие-то телки пожаловали. Клиентки, наверное. Гнать их, или пускай забирают товар?
– Пусть убираются, – прозвучал голос со стороны комнаты, где стояла раскладушка и где хранились все Элины сбережения. – Я это дерьмо оптом кому-нибудь спущу.
– Мы не клиентки, – подала голос Мухина. – Я здесь работаю. И, насколько я знаю, до конца лета за офис заплачено.
Через секунду в коридоре показался неизвестный человек, его голый череп сверкал, как позолоченный купол под дождем, а выпяченные губы почти касались кончика вислого носа. «Действительно, похож на акулу», – подумала Эля, стараясь не пугаться. Она прежде не видела хозяев арендуемой площади, но знала со слов Юры, что эти люди весьма опасны и не слишком церемонны.
– Насмешила, – сказал Акула, сверля ее взглядом. Острые белые зубы сверкнули между узких синеватых губ. – Ты знаешь, сколько теперь этот офис будет стоить в пересчете на новый курс? А начальник твой куда подевался? Он у меня денег занял в самом начале этой заварушки, а теперь его баба говорит по телефону, что он пропал. Давай колись, где вы его прячете.
– Я только вчера вышла из больницы, – четко и медленно проговорила Эля. Она сразу для себя решила, что с этими людьми надо говорить конкретно, в споры не вступать. – Я пока не знаю, кто и куда подевался. Но я готова с небольшой отсрочкой заплатить вам арендную плату. И продлить аренду, если это возможно.
Ее слова вызвали бурное веселье. Сперва залился смехом Акула, его поддержали товарищи.
– Ха, крутая, не много ли на себя берешь? – сказал, словно плюнул, лысый. – Ты не поняла в своей больничке, какие времена наступили? Косметика твоя больше на хрен никому не нужна. Все, безработная!