Лори Коупленд - Вкус искушения
— Мы опаздываем. — Улыбка ее исчезла, словно солнце спряталось за тучу.
Тейлор перевел дыхание. Он не мог ее понять.
— Что тебе так не нравится во мне? — тихо спросил он.
Она отвернулась, пожав плечами.
— Это не касается тебя лично. Просто я не люблю иметь дело с повесами. Они берут, что хотят, и никогда не оглянутся назад, посмотреть, что они оставляют. — Ее все еще преследовало воспоминание о том дне, когда отец бросил их, и потрясенное выражение лица матери стояло перед ее глазами. С того самого дня мать постоянно внушала ей, что деньги развращают. Она уверила себя в том, что муж бросил ее ради легкой жизни, которую могли дать ему деньги. После развода отец Анни на какое-то время увлекся богатой наследницей и так был занят проматыванием ее состояния, что у него не было времени на своего ребенка от первого брака. В конце концов он снова женился, и в этом браке у него тоже был ребенок, которого он тоже бросил ради еще одной женщины с деньгами…
Если эти горькие годы и научили Анни чему-либо, так это не доверять людям со средствами. Так уж получилось, что для нее обеспеченная жизнь богатых стала неотделима от ее одинокого детства и чувства ненужности.
Нахлынувшие воспоминания так отразились во взгляде Анни, что Тейлор был потрясен. На какое-то мгновение глаза ее были полными боли, беззащитными. Он хотел расспрашивать ее дальше, и в то же время ему хотелось обнять ее. Но она бы не позволила ему этого — в этом он был уверен. Чтобы не касаться ее, он включил заднюю передачу.
— Ты несправедлива.
— Может быть, — признала она. — Кстати, ты пропустил поворот.
— Когда?
— Нам нужно было свернуть налево.
— Черт возьми! — И почему это она обязательно должна была вывести его из себя?
Почему он, в самом деле, все время спорит с ней? Анни, искоса глядя на него, изучала строгие линии его профиля. Она была уверена, что он прекрасно подходит для резного портрета под названием «Высокомерная надменность».
Сдав назад, он развернулся. Теперь «Порше» несся по дороге с предельно разрешенной скоростью.
Говорить было бесполезно. Казалось, она привлекала его только для того, чтобы снова оттолкнуть, держа его на расстоянии вытянутой руки. Отлично, подумал он, борясь с заносом на крутом повороте. В эту игру могут играть и двое.
Анни была возмущена собственным поведением. Она была готова позволить ему поцеловать себя. Не прилагая значительных усилий, Тейлор мог воспламенить ее чувства, словно искры в сухом дереве. Ничто не выходило так, как должно было быть.
Проехав в молчании несколько миль, он, наконец, взглянул на нее, заметив морщинку на лбу. Тейлор мог видеть, как она упрямо сжала губы.
— Ты серьезно волнуешься об этом конкурсе? — спросил он.
— Нет, со мной все в порядке. Все в порядке. — Она надеялась, что это правда.
Часом позже Тейлор остановился на заправочной станции. Анни пошла умыться и привести в порядок макияж.
— Проголодалась? — спросил он, когда она вернулась к машине.
— Ужасно. — Она успела остыть за долгие мили езды по неровным дорогам. Она решила, что им и так предстоит провести вместе целый уикэнд, и если они будут ссориться, то он покажется им еще дольше.
— Ты не против, чтобы взять что-нибудь? — Он притормозил у кафе быстрого обслуживания, где можно было получить еду, не выходя из машины.
— Конечно, нет. Меня это вполне устроит.
Тейлор подъехал к доске, на которой было написано меню, и они какое-то время изучали его, а потом Тейлор нажал на кнопку вызова.
— Добрый де… кракл, кракл. Добро пожаловать в… кракл, кракл. Вы хотите… заказ… кракл… пожалуйста? — сквозь треск раздался голос из динамика.
— Мне чизбургер и напиток, — решила Анни.
Сквозь статические разряды вновь раздался голос:
— Бург… гор… марин… щами…?
— Простите?
— Бург… гор… марин… щами, кракл, горячий яблочный… кракл, сегодня?
Она посмотрела на Тейлора в недоумении.
— Что она говорит?
— Хочешь ли ты чизбургер с маринованными овощами и горчицей, и не желаешь ли попробовать сегодня горячий яблочный пирог?
Она перегнулась через него, чтобы говорить прямо в микрофон.
— Нет, только чизбургер, с кетчупом и горчицей, и маленькую бутылочку «Диет-Пепси».
— … кракл, кракл… сыр?
— Да, я хочу чизбургер с сыром.
— Нужно… кракл, кракл, больше луку…
— Извини, — пробормотала она, снова опираясь ему на грудь.
— В любое время. — Его дыхание шевелило прядку волос у ее уха, и она чувствовала, как бьется его сердце под рубашкой. Усилием воли она заставила себя сосредоточиться на меню.
— Чизбургер без лука, без маринованных овощей, только с кетчупом и горчицей, и любую колу!
— Это… кракл… будет…? — спросил голос.
— Минуту. — Она взглянула на Тейлора — их лица были на расстоянии нескольких дюймов друг от друга. — Что ты хочешь?
Взгляд его дал ей понять, что этого в меню нет.
Со вздохом отчаяния она вернулась в мягкие объятия вогнутого кресла и прикрыла глаза. Тейлор откашлялся и повернулся к микрофону.
— Мне то же самое, и еще добавьте большой пакет жареного картофеля.
— Спасибо. Подъезжайте, пожалуйста, к окну номер один.
Теперь, конечно, голос звучал чисто, как колокольчик.
Тейлор подъехал к первому окну, заплатил и затем передал белые пакеты Анни.
— Через дорогу есть парк, — сказал он. — Может, было бы неплохо выйти из машины на несколько минут?
— Ладно. — В парке было довольно много людей, и он был прав — было бы совсем неплохо немного размять ноги.
Тейлор остановился в тени огромного дуба. Развернув старое солдатское одеяло, он постелил его на землю. Ей было немного неловко, когда он сел рядом с ней, но ствол дерева служил им обоим удобной спинкой.
— М-м-м, как приятно выпрямиться. — Анни потянулась, откинувшись назад. Они ели молча, но невидимые токи пробегали между ними. Анни не могла не обращать внимания на его потрясающую мужественность. Когда он предложил ей жареного картофеля, она взглянула на него, не в силах сдержать смех.
— Что случилось? — спросил он.
— До тебя к этому дереву долго никто не прислонялся. — Она протянула руки, чтобы снять тончайшие нити паутины, запутавшейся в его волосах. — Нагнись. — Он послушно наклонил голову и сидел неподвижно, пока ее длинные пальцы проводили по его роскошной темной шевелюре. Его теплое дыхание шевелило тонкие пряди ее волос, и она вдыхала исходивший от него аромат — свежий запах лимона и еще что-то, присущее только ему.
На мгновение повисла тишина.
— Я думаю, теперь ты в порядке, — сказала она, пытаясь, чтобы голос ее звучал непринужденно.
