Вера Копейко - Подарок Судьбы
— Представляете, он мне сделал предложение. — Она таращила и без того большие глаза, а на лице было искреннее недоумение. — Он ждет, я запою от счастья? А мне это зачем — выходить за него замуж? В моем плане на год нет такого пункта, сказала я. Сперва мне надо сделать карьеру...
Вика помнит, как невольно вздрогнула от такого прагматичного высказывания совсем молоденькой и нежной на вид девушки, но мысленно одобрила ее.
— А он обиделся, — продолжала та. — Он говорил мне, что всякий раз, когда мы расстаемся, он боится меня отпускать... Ему хочется быть со мной. День и ночь. — Она вздохнула. — Сегодня уже третьи сутки, а меня все еще трясет.
Вика объяснила ей, что если парень сильный по натуре человек, то он справится с обидой и снова позвонит, и ей стоит приготовиться к осаде.
В глазах девушки появилось сомнение.
— Но ведь я все равно не соглашусь. — Светлые брови взметнулись — Я бы согласилась, может быть, просто жить с ним. Но замуж... — Она покачала головой. — Сейчас — нет. А зачем?
Вика повернулась на другой бок, матрас, упругий, жесткий, именно такой, какие она всегда любила, даже не отозвался на ее решительный поворот.
А она? Она согласилась бы выйти замуж за Петра? Губы разъехались сами собой, и она тихо засмеялась. Ну еще бы — не смешно ли — в первый день знакомства заявить, что он на ней женится.
А... если правда?
Ох. И Вика легла на спину. Ей показалось, что желание, которое вспыхнуло от этой мысли, растопило все кости, и ее тело превратилось в желе, оно готово было к тому, чтобы его мяли, тискали, утопали в нем, тем самым доставляя невероятное наслаждение.
Она провела рукой по животу, и ей показалось, это не ее рука, а его прошлась по нему. Вика почувствовала, как ноги сами собой раздвинулись, но она поймала себя на этом и плотно их сжала. Потом снова повернулась на бок и открыла глаза. За окном, которое она не задернула тяжелой шторой на ночь, брезжил рассвет.
Вот наступит утро, и его ясный свет прогонит все ночные видения, какими бы странными они ни были. И она еще сто раз подумает, согласится ли поехать с ним на море. В общем-то, это чистой воды глупость. Она разве для того приехала в Лондон? Такие игры можно вести и в Москве.
А что это за дурацкая мысль насчет замужества крутилась в ее затуманенной ночью голове? Чем больше прибавлялось света за окном, тем более странным казался сам вопрос. Замуж? Да о чем речь? Она конечно выйдет замуж, но только тогда, когда придет время.
Вика Морозова знала, что ей нужно от жизни. Она хочет открыть свою собственную психологическую консультацию. На московском рынке психологических услуг, как это сейчас называется, предложений уже множество. Но их станет еще больше, и люди будут больше доверять дипломированным специалистам, а не колдунам в третьем поколении или белым магам в четвертом, они наконец поймут, что все это выдумки. На западе у каждого уважающего себя человека есть свой психоаналитик, и только перед ним он «раздевает душу». Вика хотела, чтобы и у нее появились постоянные, «пожизненные» клиенты. Вот тогда, когда она все это запустит, можно заняться и собой.
А... Петр? Разве он станет ждать столько времени? Большой, сильный, здоровый мужчина, и совсем не простой... Уж это она хорошо почувствовала. И разве не такого мужчину она рисовала в собственном воображении рядом с собой? Она улыбнулась, вспоминая беседу с одной клиенткой, которой она, Вика, советовала:
— Вы должны представить себе мужчину, которого хотели бы заполучить в мужья. Ну вот представьте себе, какого он роста, цвет волос, глаз, какая у него фигура, голос и как он, наконец, одевается...
— Вика, но где же такого взять? Вы хотите сказать, что я представлю себе нефа-миллионера, и он появится на моем московском горизонте?
Тогда Вика только начинала самостоятельно вести прием и не предполагала, что фантазии соотечественниц могут оказаться столь экстравагантными. Она растерялась, но всего на секунду, потом вскинула тонкие брови на безупречно свежем лице и сказала:
— Если вы захотите, то он возникнет.
— Ну допустим, я захотела, и дальше что? — В серых глазах сквозило недоверие и интерес — что еще скажет эта молоденькая особа, так уверенно дающая советы ей, много познавшей женщине, до крайности уставшей от обыденности — а чем еще можно объяснить подобную фантазию?
— А дальше все очень просто. — Вика потянулась к электронной записной книжке и набрала код. — Вот по этому номеру телефона можно заказать билет в Атланту, штат Джорджия, США. Это город чернокожих миллионеров. Если не хотите туда — Найроби, Кения, африканский континент. Почему бы не поискать черных миллионеров там, где они водятся?
Женщина улыбнулась и с нескрываемым интересом оглядела Вику.
— А вы очень сообразительная девочка, Вика. Если я даже не поеду в Атланту или в Найроби...
— Поедете, Наталья Михайловна. Я чувствую, вы туда поедете.
— Вы так уверены? Разве я могу оставить...
— Свое дело на заместителя? Безусловно. Потому что ваш заместитель — ваша собственная тень.
Она рассмеялась, и Вика увидела, какие у нее прекрасные белые ровные зубы. Такие стоят гораздо дороже, чем полет в Атланту или в Найроби даже в первом классе шикарного «боинга».
Эта клиентка очень здорово помогла Вике. И не просто потому, что все-таки съездила в Атланту, тем самым подтвердив, что Вика работает убедительно, но она самой Вике лишний раз доказала: то, что есть в твоем уме, то будет и в твоей жизни.
«Ну хорошо, — сказала она себе сейчас, лежа в предутреннем безмолвии лондонской гостиницы. — А что в твоем собственном уме?»
В ее уме засел Петр Суворов, его круглая, коротко стриженная голова, золотой пушок на руках, большие замшевые мокасины. Его тело, такое притягательное, к которому хотелось прижаться, просто так, чтобы подпитаться этой избыточной силой. Вика знала, что он щедрый. Она поняла это не потому, что он пригласил ее на ленч или заплатил за такси, нет, в нем избыток сил, которые человек не может потратить на одного себя. Даже если у него огромное собственное дело. Потому что эта сила, тратясь, восстанавливается с избытком. Чем больше отдаешь, тем больше возвращается.
Вике снова стало жарко. «Тихо, гормоны, тихо», — скомандовала она. Но они не унимались, и Вика отбросила одеяло, спустила ноги на ковер, потянулась и направилась в ванную.
Бело-розовая ванная блистала в свете зажегшейся лампы, белоснежные полотенца лениво уцепились за крючки вешалки, махровый розовый халат лег на плечи сам собой, и Вика подошла к зеркалу. Огромные темные глаза горели, щеки были в тон халата, молочно-белая кожа шеи выделялась невероятной белизной на фоне щек. Вика едва узнала себя — чужая, нет, новая, красивая женщина. «Да, красивая, — без ложной скромности сказала она себе. — И Петр под стать такой женщине».
