Ольга Домосканова - Зачем тебе моя боль
Белый костюм, кстати, пришлось выкинуть, однако я порадовалась тому, что он спас меня от кровавых царапин. Ссадин, впрочем, на мне было предостаточно, по этому поводу пришлось попереживать — в чем явиться на заявленное мероприятие? Бесцельное перекапывание шкафа ни к чему не привело, возник извечный женский вопрос — что же мне надеть?
Сильно хотелось отомстить Картеру за помолвку и надеть что-нибудь эдакое, но на правой коленке провокационно расцвел фиолетовый синяк, поэтому все короткие платья пришлось отмести сразу. Одна надежда была на бордовое, но в нем полностью открывалась спина, а она была украшена цепью ссадин, которые я получила при падении. Утробно рыча, я раскидала по комнате все свои наряды и пришла к неутешительному выводу — своими силами я тут не обойдусь. Пришлось звонить нашей костюмерше.
— Мар, выручай, мне нужно одно из твоих чудесных нарядов, — заныла в трубку я.
— Никак светская львица в тебе проснулась? — хихикнула женщина.
Когда дело касается ее работы, наша костюмерша становится маленькой восторженной девочкой. Ей очень нравится шить наряды на стройных куколок, вроде меня, и она страшно злится, когда ей не удается запихнуть меня в очередной ее шедевр. Однако сейчас был совершенно иной случай.
— Она умерла во мне в зачатке. Сегодня важный вечер, а мне совершенно нечего надеть.
Молчание и легкий шелест в трубке были мне ответом. Я возликовала — Марра уже ищет мне наряд.
— Девочка моя, будет тебе платье на бал, — возвестила она, но тут же эмоционально добавила: — Но помни! Ровно в двенадцать часов карета превращается в тыкву, а прекрасный принц в пьяную свинью!
Марра рассмеялась, заставив улыбнуться и меня, и пообещала прислать посылку с курьером. Я облегченно выдохнула.
Волосы я оставила распущенными, присобрав их слегка с одной стороны. Пока укладывалась, вспомнила замечание Картера про рыженькую головку и передразнила зеркало. И ничего я не рыжая, у меня натуральный золотистый оттенок. Но когда приступ дурачества прошел, вспомнила про застреленную девчонку. Что если и правда стреляли в меня? И загадочный убийца знал, что я там буду, только не увидел, как меня увез Картер.
Меня осенило, что Кириен до сих пор ничего не знает. Наверняка напарник искал меня на треке, а когда не нашел — разволновался. Я посмотрела на дисплей телефона — ни одного звонка. Странно. Набрала сама — абонент недоступен. Пожала плечами. В последнее время Кириен вообще какой-то сам не свой стал, но с чем это связано — не понятно. Может, его выбила из колеи новость о том, что я стану женой клановника? В этом случае если кто-то и должен сходить с ума, то это точно не Кириен.
Через полчаса зазвонил телефон — прибыл курьер от костюмерши. Попросил спуститься вниз. Я на всякий случай взяла с собой карманный шокер, береженого, как говорится… Лифт оказался занят, я не стала ждать и сбежала вниз по ступенькам. Подчиненный Марры вручил мне чехол и коробку, я поблагодарила, попрощалась и, заходя в подъезд, с кем-то столкнулась. Повернулась, чтобы извиниться, а это оказался мой пропавший друг.
— Вот ты где! — обрадовалась я. — Я звонила тебе, а ты недоступен.
Напарник отпрянул от меня, как черт от ладана, но взял себя в руки и открестился срочными делами. Я с открытым ртом так и осталась смотреть ему в спину. Чем дальше, тем страшнее… Было бы у меня побольше времени, я бы обязательно с этим разобралась, но часики тикали, а для меня все еще оставалось тайной, в чем иду на ужин.
Нетерпеливо расстегнула чехол и обомлела. Ко мне в руки выпорхнуло темно-синее облако. Я не сильна в тканях, но это, скорее всего, органза. Я даже приложилась щекой, жмурясь от удовольствия. Я облачилась в это чудо и покрутилась перед зеркалом. Ощущения были такие, словно вокруг меня бушевал неукротимый океан, играя волнами легкой и воздушной ткани. Вдоволь насладившись этими ощущениями, я, наконец, заглянула в коробку. Там меня ждали перчатки, туфельки и маленькая сумочка в тон, отделанные бархатом. Все детали ансамбля прекрасно гармонировали между собой, но в этом даже сомневаться не стоило — Марра свое дело знает. На самом дне коробки лежала маленькая заколка, украшенная камнями и перьями, и записка, написанная размашистым почерком.
«Будь также непредсказуема и величественна, как водная стихия. P.S. И пусть твой красавчик подавится слюной)) твоя Фея».
Платье, присланное Маррой, скрыло все, о чем я так переживала, словно костюмерша все знала заранее. Заколка заняла свое место в прическе, над макияжем я долго не заморачивалась, подкрасила губы и слегка выделила серыми тенями глаза. Я улыбнулась своему отражению в зеркале. Как спел один известный юморист: я звезда, как хорошо быть звездой.
Картер приехал без десяти шесть. Я спустилась вниз и остановилась возле подъезда, ища глазами его машину. Холодный ветер тут же подхватил мое легкое платье и ворвался вихрем в прическу. Джип подъехал вплотную, клановник оказался не за рулем, а с водителем, но дверь передо мной распахнул лично. Пока я пыталась грациозно усесться, он проникновенно шепнул:
— Прекрасно, моя остиньорита. Вас так и хочется пригласить прогуляться ночью по темным скверам.
Я опустила глаза туда, куда смотрел он, и, судя по ощущениям, покраснела. Сверху ему открывался неплохой вид на мою грудь. Я гневно уставилась на него, не желая скандалить при посторонних, так что дверь Картер закрыл за мной с торжествующей улыбкой. На свое прежнее место он не вернулся, обошел машину вокруг и сел на сиденье рядом со мной.
— Ба-а, — протянула я, развернувшись к нему, — никак сам будущий глава снизошел до нас. Что ж так-то?
Клановник осадил меня взглядом.
— Оставь свои черные шуточки. Если ты себя так будешь вести на мероприятии, я заклею тебе рот скотчем.
Я рассмеялась.
— Хотела бы я послушать, как ты это будешь объяснять Сартари.
Картер наклонился ко мне и отчеканил:
— Поверь мне, я найду, что сказать ему.
Мы немного посверлили друг друга взглядами, клановник примирительно поднял руки.
— Послушай, сегодня очень важное мероприятие для нас обоих. Нам необходимо доказать всем, а в первую очередь — главе, что мы прекрасная пара, приняли взвешенное и хорошо обдуманное решение о создании семьи и уже подумываем о наследниках.
Я чуть не расхохоталась повторно, но что-то во взгляде Картера меня остановило. Что за бред?
— И к чему разыгрывать всю эту мелодраму? Главе недостаточно просто знать, что мы подали заявление?
— Нет, — обрадовал клановник. — Иначе тебя не примут в клан, а я так и не выйду из статуса будущего главы. Когда Сартари узнал о нашей с тобой свадьбе, он очень обрадовался этому и сказал мне, что ждал от меня столь серьезного решения. Мол, раз ты смог пойти на это, то и сможешь управлять другой семьей.
— То есть кланом, — добавила я, и он кивнул. — Что ж, что я должна знать, говорить, делать?
Мне показалось, что Картер облегченно выдохнул.
— Не распространяйся особенно о том, чем занимаешься, хотя, в принципе, это для главы не секрет. От скользких вопросов увиливай, ты это умеешь. На провокации не отвечай. Это все, что я от тебя хочу.
Программа мне ясна, остался один животрепещущий вопрос.
— Как думаешь, используют ли ваши дезертиры свой шанс?
Картер покачал головой.
— Нет, они не станут этого делать, — и еле слышно добавил: — Не совсем же они сумасшедшие.
Я его уверенности не разделяла, и он это понял, потому что ободряюще сжал мою руку в перчатке.
— Не волнуйся, на этот вечер тебе точно обеспечен личный телохранитель.
Джип остановился, и молчаливый доселе водитель возвестил, что мы приехали. Я увидела в окно вывеску Остин-сити.
— Картер, — испуганно произнесла я, — только не говори мне, что…
Дверь распахнулась. Да, Энайя Дархау уже был здесь. И более того — ждал нас на входе. Когда клановник говорил об ужине в резиденции Сартари, он и словом не обмолвился, что кушать нам придется в самом дорогом ресторане города — в «Поднебесном».
Глава 5
… И кажется, что больше не тоскую,
Уйдешь, и моим другом будет страх,
Но горечью немого поцелуя
Застынет твое имя на губах…
— Добрый вечер, мастер, — натянуто улыбнулась я, прекрасно понимая, что добрым этот вечер уже никак не может быть по определению.
— Ты опоздала, — нелюбезно отозвался родственник, сверля меня взглядом. Картер подставил согнутую в локте руку, позволяя мне опереться и некоторым образом почувствовать защиту.
— Что вы, остиньор Дархау, нам, как виновникам торжества, можно приехать хоть последними, — стал соловьем заливать он.
Дед сдержанно улыбнулся.
— Ладно уже, не усердствуй. Пора бы нам подняться.
Ресторан потому и называется «Поднебесный», что занимает весь последний этаж, а летом — еще и крышу. Мы прошествовали к лифту в сопровождении двух телохранителей деда.
