Влюбляться нам нельзя - Кира Фарди
– Ваня, успокойся! – защищает меня мама. – Первая любовь, первые отношения. Они часто бывают горькими. Ты же сам запретил детям встречаться, вот Полина и сорвалась.
– Я ноги выдерну этой первой любви, а стручок оторву и собакам выброшу!
– Только посмей! Да и собак бродячих у нас нет, – отшучивается мама. – Поля должна сама справиться с проблемой.
Легко сказать, а как справиться, когда внутри пожар?
Возвращаюсь обратно в комнату и выползаю из нее, когда никого дома нет. То слоняюсь по квартире туда-сюда, как маятник, то сижу в кресле, уставившись в одну точку, то лежу на кровати.
И думаю, думаю, думаю…
Иногда забираюсь с ногами на подоконник и смотрю вниз с третьего этажа, представляю, как лечу, расправив руки, как птица крылья.
Лечу и падаю.
Плашмя…
Прямо на влажную от весенних дождей землю.
А что дальше?
Ничего. Сломанные руки и ноги, больница, гипс и унылая жизнь, полная страданий. Третий этаж не избавит от боли, поселившейся внутри, лишь умножит ее многократно.
Однажды за сидением на подоконнике меня застает мама.
Я как раз открывала окно, чтобы вдохнуть прохладный воздух, наполненный запахом свежей зелени. Май-месяц, скоро экзамены, а у меня в голове звенит пустота.
– Нет! Полюшка, не смей!
Вздрагиваю от ее крика, хватаюсь за раму. Мама бросается ко мне и стягивает на пол, в ее глазах плещется настоящая паника. Она крепко обнимает, прижимает к груди, в голосе дрожат слезы.
– Мам, ты чего? Все нормально. Я не собираюсь… туда…
Пытаюсь отстраниться.
– Ты с Владом поссорилась? – не отпускает мама.
– Д-да, – выдавливаю из себя. – Он… м-мы расстались.
– О боже! Милая моя! – мама уже открыто плачет, и я реву вместе с ней, громко, некрасиво, безудержно… – Все пары проходят через такое, это не повод…
– Мам, как же больно… – показываю на грудь. – Так больно!
– Это пройдет! Поверь! Все проходит, – мама прижимает мою голову к себе. – А любовь… она еще будет… настоящая… большая… такая, что весь мир ляжет у твоих ног. Весь, понимаешь…
И это сделает он.
Первые майские праздники пролетают быстро. Я потихоньку прихожу в себя, даже начинаю заглядывать в школьный чат. Фотографии так и не появляются. Хотя уже бесполезно их выкладывать, поезд ушел.
Но в голове постоянно звучат слова Влада о том, что я мороженая вобла. Неужели осторожность в отношениях он воспринимает именно так? Что я чувствовала, когда Влад меня обнимал? Жар, желание, неуверенность в себе и… страх быть пойманной.
Точно! Всегда боялась, что нас кто-нибудь застукает, не могла расслабиться. Получается, Владу хотелось более тесной близости, а я не смела это ему дать.
«А если попробовать? – закрадывается коварная мыслишка. – Или он все уже получил от Ритки?»
И сама себя ненавижу за такую идею. Он мне изменил совершенно цинично и гадко, а я хочу его вернуть. Ни за что!
Но и представить его с лучшей подружкой тоже не могу. Просто схожу с ума от ревности, когда закрываю глаза и вижу их, слившихся в объятии в душевой.
Как только включала мобильник, видела пропущенные звонки от Ритки. Чувствовалось, как ей плохо. Она девчонка по натуре добрая и бесхитростная, очень жалостливая. В классе считается негласным психологом: всегда подставит плечо, выслушает, разрулит сложную ситуацию. И что на нее нашло?
Вздыхаю: на этот вопрос еще предстоит найти ответ.
Она не только звонила, но и несколько раз приходила к нам домой, но мама ее не впустила по моей просьбе, сказала, что у меня заразная болезнь. Я маме благодарна, даже не знаю, справилась бы сама с эмоциями или нет. На экстернат отец меня, естественно, не перевел, а прятаться уже нет ни сил, ни возможностей.
И, как только включаю телефон, первый же звонок от подружки.
– Поль, ты на меня не обижайся, – слезно просит она. – Поль, прости, я же не знала.
– Проехали.
– Поль, а что мне теперь делать? Вы с Владом расстались или нет?
– Расстались!
Говорю уверенно и категорично, хотя на душе кошки скребут острыми коготками.
– А, – Ритка замолкает, слушаю, как она дышит в трубку, но не помогаю ей, пусть сама выкручивается. – Мы с тобой еще подружки?
– А ты как думаешь?
– Значит, злишься, – голос начинает дрожать.
– А что я должна делать? Плясать от радости?
– Поль, не надо так. Если тебе Владик больше не нужен, отдай его мне.
– Приехали! – борюсь с желанием отключить телефон. – Он что, переходящий приз?
– Нет, но… Я с ума схожу от неизвестности. Знаешь, как мне плохо!
«Плохо от чего?» – вертится на языке вопрос. Оттого что забыла из-за парня лучшую подругу, или потому, что потеряла бойфренда?
– Ага! Зато мне классно! Двое друзей предали меня, а я должна скакать от радости. Да и зачем я тебе нужна? У тебя же теперь есть Влад.
Говорю просто так, чтобы прощупать почву, и попадаю в точку.
– Ну, Влад, это мужчина, с ним не обо всем поболтать можно.
Закрываю глаза и медленно выдыхаю через нос, как мама научила. Мобильник, зажатый в кулаке, раскаляется от жара. Получается, они по-прежнему встречаются. И что мне делать? Если я перестану общаться с Риткой, в классе все поймут.
Не доставлю никому такого наслаждения. Шепотки за спиной, жалостливые взгляды – нет уж! Выкусите! Не получите!
– Со мной ты тоже не слишком откровенничала, – не удерживаюсь от укола.
– Страшно же! Как ты не понимаешь, – мило жалуется Ритка. – Поль, давай помиримся! Давай, давай! Ну, хватит дуться!
– Посмотрим, – не даю точного ответа я, пусть помучится.
Месяц. Надо продержаться только месяц. А потом все разъедемся по разным вузам и забудем друг друга как страшный сон. Отрываю лист от календаря, вешаю над столом, а под ним кладу красный карандаш.
Довольно улыбаюсь.
В школу собираюсь тщательно. Долго сижу перед зеркалом, настраиваюсь, делаю идеальный макияж, укладываю волосы русой волной, как любит Влад. Пусть видит, какую красавицу потерял! В рюкзак кладу шорты и топ. Сегодня физкультура. Хочу, чтобы мое постройневшее тело вызвало у всех зависть.
В классе все, как обычно. Заметив меня, Сашка равнодушно кивает, Михайлова радостно машет рукой, Юрка Оганесян причмокивает губами и вскрикивает на кавказский манер:
– Вай, вай, Заречная! В каких клиниках таких красавиц делают?
– Скажешь тоже! – краснею я, но комплимент мне приятен.
Зато Влад недовольно хмурится. «Боишься, что устрою скандал? – улыбаюсь про себя. – Небось в напряжении все эти дни. Бойся, дорогой, бойся!»
Но бравада тут же вылетает из головы, как только сталкиваюсь с ним взглядом. Сердце заходится в бешеном стуке, во рту все пересыхает.
Ритка трется рядом с
