Любовь и Хоккей - Монти Джей

Но только не Вэл.

Она сама по себе чертова загадка. Уверенная в себе, и в тоже время неуверенная в себе девушка с вихрем рыжих волос. Даже со всеми ее причудами, включая одержимость Lemonheads (они отвратительны) и футболки группы, она все равно одна из самых крутых людей, которых я когда-либо встречал. Я просто надеюсь, что она такой и останется. Чистая, нетронутая, не сломленная миром, и, надеюсь, она не позволит Риггс развратить ее. Ее шлем зажат у нее под мышкой, когда она начинает говорить в нескольких футах от меня.

— Не оскорбляй так Бенатара. Я не виновата, что твой музыкальный вкус - полный отстой. - Я не думаю, что мы могли бы прожить и дня без оскорблений или пререканий. Это было закодировано в ее ДНК, чтобы ругаться на меня.

— То, что моя музыка была написана за последние пять лет, не делает ее плохой, это делает ее популярной, - возражаю я, закатывая глаза.

— Да, да, избавь меня. Я лучше буду закрывать свои уши ржавой консервной банкой, чем слушать это электронное ослиное дерьмо.

Я громко смеюсь, полностью откидывая волосы с лица. Может быть, это потому, что ее воспитывал только отец, который много лет играл в хоккей, но у нее самый ужасный рот. Моряки покраснели бы. Я не шучу. По мере того, как она становилась старше, становилось только хуже.

Ее волосы заплетены в неряшливую косу, из нее вылетают клочья локонов. Я представляю, как она злится из-за того, что пытается завязать их в смертельный узел, вроде этого. На ней тренировочная майка и обычная хоккейная форма, на шее у нее висит золотой кулон, выделяющийся на фоне всего остального.

Первые несколько месяцев без него я чувствовал себя голым. Но когда я увидел это на ней, это того стоило. Я не был религиозен, не совсем, но что-то более высокое, чем я, направило Аннализу в мою жизнь, а затем меня к Валор.

— Можно подумать, что ты в возрасте своего гребаного отца, слушая эту музыку.

— Это называется вкусом, Маверик. Ты должен попытаться его раздобыть.

— Работаешь над своим щебетанием, я вижу?

— Нет, язвить тебе просто естественно.

Я закатываю глаза, смешок покидает меня.

— Мне пора приступать к тренировкам, суперзвезда. Если я не разогреюсь к тому времени, когда Папаша приедет сюда, я буду делать круги несколько дней. - Она начинает катиться назад, когда из динамиков доносятся звуки Crazy Train, ударяя меня по голове и издавая металлические звуки. Я со смехом качаю головой, отмахиваясь от нее, когда она начинает разогреваться.

Валор Салливан. В один прекрасный день она ворвется, как ураган, в жизнь какого-нибудь бедного мальчика и перевернет весь его мир вверх дном. И я буду там, чтобы трахнуть его, если он причинит ей боль.

С улыбкой на лице я катаюсь по кругу, чтобы собрать все свое снаряжение. Я слышу вдалеке Валор, напевающую в такт музыке. Перекидываю сумку через плечо, направляясь к выходу со льда, когда слышу свое имя.

— Бишоп! Я как раз собирался тебе звонить.

Когда меня призвали из Олтона, единственного дома, который я когда-либо знал, я приехал один. Мой маленький городок в Иллинойсе был своим собственным миром. Свой маленький уголок, и хотя Чикаго находился всего в четырех часах езды, он все равно казался мне целым миром вдали от меня. Моя семья, моя настоящая семья, не могла выкорчевать свою жизнь. Я бы им не позволил. У тренера Финнегана была работа, жена Аннализа и две девочки-близняшки, Лили и Вайолет, которых я обожал. Что касается биологического донора спермы, который называл себя моим отцом? Он едва мог держать голову достаточно долго, чтобы понять, что я даже играл в хоккей.

Итак, будучи восемнадцатилетним подростком в новом городе, младший Салливан позаботился о том, чтобы я хорошо освоился. Он впустил меня в свой дом, помог найти мою первую квартиру, дал мне почувствовать себя желанным гостем в команде. Позаботился о том, чтобы я чувствовал себя как дома под огнями большого города.

К тому же он познакомил меня с Вэл. Еще один человек, которого я мог бы защитить, присмотреть за ним. Еще одна младшая сестра, которой у меня никогда не было. Из них всех, Лили, Вайолет и Валор, рыжая была моей любимой. Может быть, потому что близняшки были максимально девочками, больше озабоченными куклами Барби и Джастином Бибером, или потому, что им было всего десять. Вэлли была другой, мы были ближе. Мы могли бы поговорить о том, какими дерьмовыми были новые правила лиги, набить животы пиццей и поспорить о том, чей удар был лучше. 

Не говоря уже о том, что я знаю, каково это - потерять свою мать. Иногда Валор - это не только солнечный свет и радуга. Иногда она оплакивает потерю женщины, которую едва видела. 

— Я не отвезу тебя домой с приема у врача, если ты именно этого хочешь попросить. В последний раз, когда ты был со мной ласков… - шучу я.

— Я был накачан обезболивающими препаратами. Приди в себя, идиот. Никакого приема у врача. Мне нужно, чтобы ты остался и забросил Валор домой после того, как мы закончим тренировку.

Я киваю. Я делал это миллион раз за эти годы. Однако формальный вопрос сбил меня с толку. Обычно он просто говорил мне, что я забираю Вэл домой, а я показывал ему большой палец. Прошла целая вечность с тех пор, как он спрашивал.

— Конечно. Все в порядке?

Он чешет затылок, и я клянусь, что его щеки слегка краснеют. 

— Да, я просто. У меня эта штука, свидание. Просто женщина из школы Валор. В этом нет ничего особенного или что-то в этом роде...

Я приподнимаю бровь, ухмыляясь ему, ударяя его по плечу.

— Ах, черт! Черт возьми, да, чувак! Возвращаешься, наконец-то! - Я радуюсь.

За те пять лет, что я знаю Джея, я ни разу не видел, чтобы он встречался с женщиной, даже не приводил домой заек. Он был сосредоточен на хоккее, и как только это закончилось, его единственным вниманием стала Валор. Я никогда не встречался с матерью Валор. Я даже не знал ее имени. Младший никогда не говорил о ней, но кем бы она ни была, она испортила их обоих. По-королевски.

Я ненавидел ее за них.

— Тсс, я не хочу, чтобы Валор знала, если это не серьезно, - он успокаивает меня. Он смотрит на лед, чтобы убедиться, что она ничего не слышала, и как только он рад, что она этого не слышала, он снова обращает свое внимание на меня.

— Я подстрахую тебя, старик. Повеселись там.

— Кто пригласил долбоеба?

Голос Риггс доносится до нас. Она стоит позади нас, одетая в такой же