Властитель свободы - Шериз Синклер
Тем не менее, то, как внимательно он слушал, когда она говорила, как он проявлял внимание к ее нуждам и заботился о ней, заставляло ее чувствовать себя важной. Красивой и умной.
Достойной.
Позже он проводил ее до домика и… ммммм… прижал ее к двери и страстно целовал, пока у нее не подкосились ноги. К сожалению, он провел ее в домик и пожелал спокойной ночи, как будто они были на совершенно обычном свидании.
Этим утром она прочитала себе нотацию насчет того, что не нужно всерьез воспринимать случайную связь на одну ночь — сцену на одну ночь?
«Как бы там ни было, ключевое слово — «одна ночь»», — твердо сказала она себе.
А потом она увидела след от веревки на лодыжке, и ее трусики намокли, как будто она залпом проглотила эротический роман. И такая прекрасная нотация оказалась потрачена абсолютно впустую. Она совершенно не слушала себя.
— Бисквиты пахнут фантастически, — Кайли подошла украсть кусок бекона. — Можешь ходить со мной на экскурсии в любое время, когда захочешь, — быстро улыбнувшись, она подошла к домикам и крикнула: — Пять минут до завтрака.
Джин моргнула. Кайли орала покруче тюремной охраны.
Захлопали двери, появились люди.
Несколько минут спустя Джин поставила на стол гигантскую миску омлета.
Аттикус похлопал по свободному месту рядом с собой, поэтому, чувствуя себя ошеломленным подростком, она села рядом. В утреннем солнечном свете его глаза казались скорее голубыми, чем синими, а борода — темной на фоне загорелой кожи, что делало его похожим на пирата.
Он улыбнулся, дернул ее за выбившуюся прядку и отвел взгляд.
Разговоры заглушал стук посуды, люди накладывали еду. Когда они приступили к трапезе, настала тишина.
— Я не ел таких бисквитов и такого соуса с тех пор, как уехал из дома, — наконец сказал Аттикус, перекидывая с руки на руку второй горячий бисквит.
Один лишь звук его низкого голоса заставил ее сердце затрепетать.
— Ты охрененно готовишь, Джин, — его похвала, которой вторили остальные, согрела Джин лучше любого свитера.
Даже когда она улыбнулась в благодарность, она внимательно изучала Аттикуса. При дневном свете он казался странно знакомым, словно она видела его раньше… хотя ни одна женщина на свете не смогла бы забыть встречу с ним. С другой стороны, Биар Флэт такой маленький, что она могла его мельком видеть в продуктовом магазине или еще где.
— Джин, я думаю, у тебя есть доброволец, который поможет уничтожить остатки, — Джейк указал на кого-то за ее спиной.
Она повернулась и увидела черную собаку с печальными карими глазами, сидящую на краю павильона. Большой лабрадор, все ребра пересчитать можно. Она видела голод — и надежду — в его глазах.
— О, бедный малыш. Он проголодался.
Кайли нахмурилась.
— Это не новая ли охотничья собака старого Сессила? Эм…Триггер?
— Думаешь? — Джейк внимательно смотрел на животное: — Ты считаешь, никто его не забрал себе, когда старик умер?
— У Сессила не было семьи, — заметила Кайли. Она начала вставать.
— Я покормлю его. У меня тут есть немного еды, — сказала Джин. Она накрошила бисквиты в пустую миску из-под яиц и налила сверху немного жира от бекона.
— Джин, — сказал Ральф, — будь осторожна. Зверюга выглядит опасной.
— Нет. Он просто голодный.
Прежде чем она прошла половину пути до собаки, ее догнал Аттикус. Она подняла на него взгляд.
— Просто на всякий случай, милая. Парень довольно долго был сам по себе.
— Все хорошо, — но когда кто-то за тобой присматривает, это приятно. И необычно.
Аттикус стоял молча, когда она опустилась на колени в нескольких шагах от пса.
— Эй, приятель, хочешь тоже позавтракать? — Она достала из-за спины миску с едой и вытянула руку.
Пес быстро встал, и она затаила дыхание. А если он нападет? Но затем пес шагнул вперед, вытянув шею, чтобы обнюхать ее пальцы. Через секунду она гладила его по голове, взлохмачивая шерсть.
— О, милый, ты посмотри на себя, — проворковала она. — Никто не заботится о тебе, да? — Она подтолкнула миску вперед. — Пора завтракать, мальчик.
Лабрадор начал опускать голову, потом замер и посмотрел на Аттикуса.
— Давай, приятель. Вперед, — сказал он.
И точно как Джин прошлой ночью, пес подчинился большому Дому.
С минуту понаблюдав, Джин позволила Аттикусу помочь ей встать. Потом вернулась к столу.
— Нет, мы не можем его взять, — говорил Джейк Кайли, — Тор не захочет делить территорию с другим кобелем. Нам повезло, что он принял твоего кота.
Кайли фыркнула.
— Муфаса бы морду ему расцарапал.
— Какова хозяйка, таков и кот, — сказал Аттикус и подмигнул Кайли.
Все расхохотались, а Кайли закатила глаза.
— Кто-нибудь готов взять собаку?
Гости качали головами, приводя в качестве уважительной причины запрет арендодателя держать животных, аллергию и полный дом котов.
— А ты, Аттикус? — спросил Джейк.
— Не вовремя. В прошлом месяце умер мой старый бассет, я не готов пока взять другую собаку, — Аттикус отвел взгляд.
Слава богу, он любит животных, правда? Джин сочувственно пожала его руку.
Он посмотрел на нее и на его щеке появилась ямочка.
— Когда я был маленьким, мы говорили «кто последний, тот и вОда». Похоже, тебе достался пес, милая.
— Что? Нет, нет, нет, — она выпрямилась. — Он очень клевый, но я не могу… — мысли спутались, она пыталась понять, почему не может.
Его усмешка была убийственно разрушительной, черт возьми.
— У тебя есть другие животные? Дети? Семья? Аллергия? Арендодатель не разрешает?
В маленьком горном городке сдавалось очень мало квартир, и в итоге она сняла настоящий дом. Она лихорадочно подумала минуту и неохотно ответила: — Нет.
Он провел пальцем по ее нижней губе, его глаза вспыхнули огнем, затем погасли, и он сказал:
— Как ты клево надула губки, милая.
Укуси его. Покажи собаке, как это делать.
Аттикус улыбнулся еще шире, словно прочитав ее мысли. Он легко коснулся ее губ, прежде чем убрать руку от греха подальше.
Черт.
— Тебе нравятся собаки, милая. И ты ему тоже нравишься, — он кивнул вправо.
Она повернулась.
Лабрадор сидел у нее за спиной, выглядел таким послушным. В его карих глазах была надежда, которую она не могла не оправдать.
— Я думаю, он тебя застолбил, — Аттикус взял ее руки в свои. — Ему нужен хозяин — и он явно в тебя влюбился.
Джин всегда хотела завести собаку, но мама не позволяла заводить никаких животных, ведь клочки шерсти могли испортить идеальный порядок. Престон отказывался обсуждать этот вопрос — он не хотел делить ее ни с кем и ни с чем.
Когда она была
