Витаминка - Татьяна Грачева
Покачиваясь, они пересекли лестничную площадку. Остановившись у дверей, Игнат упёрся рукой о стену, вторую безвольно свесил вдоль тела. Тая растерялась. Про ключи от квартиры она не спросила, а Матвей не напомнил. Она вздохнула и, оглядев сонного Игната, принялась проверять карманы его джинсов. Несмотря на довольно свободный покрой, пальцы с трудом пролезали в узкие карманы. Наконец ключи обнаружились вместе с визитницей и мятыми купюрами в переднем кармане. Тая смущённо покраснела, она только что буквально облапала Игната.
За месяц, что она проработала в «Стекляшке», ей ни разу не приходилось его касаться. Даже в моменты, когда она передавала письма лично в руки, их пальцы сохраняли дистанцию. Таю позабавила ирония: столько женщин мечтает оказаться на её месте, погладить спину, прижаться к широкой груди Игната, а она вынуждена щупать безвольное тело, краснея от вынужденной бесцеремонности.
Открыв дверь, она обхватила Игната за талию и, позволив опереться на свое плечо, провела в комнату. Оказавшись в привычной обстановке, он сам побрёл к кровати и завалился в неё не раздеваясь. Уже лёжа, скинул кроссовки, зацепившись задниками о край кровати.
Убедившись, что пьяная ноша успешно доставлена в объятия постели, Тая облегчённо выдохнула и оглядела помещение. Штор как будто и вовсе не было. Свет луны беспрепятственно вливался в окна, пересекал широкую квартиру-студию и вываливался из окон напротив. Монохромность обстановки легко угадывалась и без дневного освещения. Тая повертела в руках ключи, пытаясь понять, где лучше всего их оставить. Почти в центре квартиры расположился мягкий диван, а перед ним журнальный столик. Тая устало опустилась на сиденье и как можно тише положила брелок на стеклянную поверхность. В голове гудело, а в глаза словно насыпали песка. Тая откинулась на спинку и прикрыла веки. Она не собиралась спать, но сон накрыл её внезапно, будто нашёл кнопку, выключающую сознание.
4 глава. «И нам приятно, шучу, конечно»
Игнат открыл глаза и какое-то время смотрел в потолок, восстанавливая воспоминания о предыдущем вечере. Картинка получалась целая ровно до того момента, как вездесущий Лёлик притащил коньяк. У Игната не было привычки к регулярным возлияниям, а тут ещё поесть не успел. Сначала не хотелось, а когда аппетит проснулся, шашлык благополучно исчез в чужих желудках.
Игнат нахмурился, пытаясь вспомнить, куда делась Даша и когда это произошло. Получилось как-то по-свински. Он изначально не планировал с ней ничего серьёзного, но раз уж привёл на праздник, то обязан был о ней позаботиться.
Игнат поднялся, ожидая головной боли и тошноты, но, к счастью, коньяк оказался хорошим и обошлось без похмелья. Первым делом он принял контрастный душ и, обмотав бёдра полотенцем, вычистил зубной щёткой остатки вчерашнего веселья. Придирчиво оглядев себя в зеркале, поскрёб колючий подбородок. Серебристая щетина, будто иней, покрывала нижнюю часть лица. Игнат ухмыльнулся: если он отпустит бороду, станет похожим на старика Хоттабыча. Первая седина окрасила его шевелюру уже в старших классах. Он ещё любил шутить, что это выпускные экзамены довели его до нервного срыва, а девушкам озвучивал версию о муках неразделённой любви.
Игнат снова нахмурился: память подкинула воспоминание о том, как чьи-то руки ощупывают его бёдра. Само по себе это было ожидаемо, но вот чьи это были руки? Он напряженно задумался, но ничего нового из чертогов мозга выудить не смог. Привёз его вроде Матвей, и если память не сыграла с ним злую шутку, то ничего предосудительного, кроме того, что потерял Дашу, он не натворил.
Игнат вышел из ванной комнаты, намереваясь выпить кофе, и замер. Квартира-студия, где основательно поработал дизайнер, радовала глаз опрятностью и обилием пространства. Почти вся мебель была из светлого дерева, но всё остальное не слишком отклонялось от двух цветов: чёрного и белого. Поверхность стен представляла собой грубый необработанный бетон, пол покрывали выбеленные дубовые доски. Шторы висели только в кухонной зоне — кипенно-белые.
Часть дальней стены занимала современная кухня. Кроме холодильника и кофеварки, Игнат не пользовался никакой техникой, хотя такому оборудованию позавидовал бы профессиональный повар. От гостиной кухонную зону символично отделял остров, выполняющий роль обеденного стола и места для приготовления пищи. Вокруг него располагались высокие барные стулья. Слева у панорамного окна разместились тренажёры и беговая дорожка. Часть стены от окна до кухни занимали книжные полки, заполненные красивыми томами с подходящими по цветовой гамме корешками. С тех пор как они были расставлены, ни одна не покинула своё место. Игнат их не читал, книги выполняли функцию декора, так же, как и техника на кухне.
Перед полками расположился королевских размеров письменный стол на тяжёлых основательных ножках. Под стать этому монстру было и кресло монолитного чёрного цвета — скорее трон, чем стандартный предмет мебели. Кровать занимала угол квартиры рядом с гардеробной и ванной комнатой. У всех, кто видел здоровенный мягкий круг без привычного изголовья, возникало множество вопросов… или идей. На стене напротив, притворяясь чёрным квадратом Малевича, висел исполинский телевизор, чуть в стороне — две гитары: чёрная и белая.
Центр помещения занимал мягкий уголок и два кресла белого цвета. Вот тут-то и закралась ошибка — яркое зелёное пятно на диване было лишним. Игнат ещё не приблизился, но уже понял, кого увидит. Никто из его подруг и знакомых не носил странных нарядов, будто сшитых из детских пелёнок.
Тая спала, поджав колени и уложив ладони под щёку, синие пряди упали на лицо, сквозь них таинственно сверкала звёздочка в носу. Солнце позолотило её щёку, высвечивая лёгкий пушок на коже.
Игнат опешил. В его воспоминаниях не было этой особы. Обойдя диван, он направился к кофеварке. В голове вертелись всевозможные догадки, но ни одна из версий его не устраивала. Он налил кофе, немного подумав, сделал ещё одну порцию и вернулся к дивану.
Тая проснулась от запаха. Вкусный аромат защекотал ноздри, пробуждая аппетит. Ещё не открыв глаза, она осознала, что не помнит ни дорогу домой, ни как парковала машину у подъезда. Тут же мозг подсунул последнее воспоминание: стеклянный столик с бликами луны и мягкие объятия чужого дивана.
Игнат намеревался сесть в кресло, но не успел, гостья неожиданно распахнула глаза
