Моя боль = моя любовь - Кристина Миляева
Японка в своём алом одеяние, взмахнула руками и полетела прямо на Иру, которая в этот момент ехала спиной по траектории движения столкнувшихся фигуристок. Иса в последний момент всё же почуяла беду, но быстро среагировать и свернуть в сторону не успела, коньки фигуристов не способны на такие резкие уклонения. Столкновение получилось не таким жёстким, но её всё же отбросило в сторону, и она проехалась на коленях и локте по льду, стараясь минимизировать потери. Всё же, хоть чему-то соседствовали с хоккеистами, девчонок научило. Как падать правильно, им вдолбили в головы на примере наших поломанных конечностях. Поднявшись на четвереньки, она медленно перебралась к Розе, которой досталось от француженки намного сильнее. Та лежала на льду белым лебедем и не подавала признаков жизни. Ира склонилась над ней и дрожащими пальцами потянулась к шее.
— Кирилл, вставай, тут полная жопа, — пнул я соседнюю кровать.
— Ночь на дворе, ты чего орёшь? — продрав глаза, спросил друг.
— Ира, возможно, с травмой, Розу уносят на носилках, не пострадала только Ленка, — тут же ткнул я в него телефоном.
— Да иди ты, — с соседних коек тоже начали подниматься, — что с нашими там произошло?
— Пока непонятно, — мотнул я головой, — но выглядело странно: я бы сказал, что лягушатница на таран шла, а японка просто под ноги ей попалась, заместо Иры.
— Сволочи, — выдохнул капитан и перебрался к нам поближе, — отключай уши, будем вместе смотреть. Это уже подлость.
Подбежали медики и стали осматривать фигуристов. Роза действительно не подавала признаков того, что находится в сознании. Но раз не вызывали кого-то экстренного, значит она просто лишилась чувств, и жизни ничего не угрожало. Это обнадёживало, но девчонок реально было жалко, они так впахивали и выходили на лёд не для того, чтобы вот так просто сойти с дистанции. Да и из всех фигуристок, мелкая была самой младшенькой, чем и приглянулась Кирюхе, ещё когда была курносой и деревянной. То ли братский комплекс дал о себе знать, то ли у любви свои дороги, но за ними было приятно наблюдать. Один стеснялся, вторая в упор не замечала его потуг.
У француженки был разбит нос, а японка никак не могла отойти от шока, всё сидела на льду, и, кажется, у неё даже глаза округлились от пережитого стресса. Их увели с катка для оказания медицинской помощи и выяснения возможности их дальнейшего участия в чемпионате. У меня же сердце бешено колотилось и в горле пересохло от страха за состояние Иры, которая отнекивалась, но всё же шла туда, куда сказали медики. Нам ещё раз продемонстрировали повтор, который в третий раз уже показывали, и я убедился в том, что это не было простым совпадением. С такого поворота мы зачастую и начинали прессинг, только по площадке, а не в противника. Потому та и целилась в японку, с которой делить ей было не чего. Вряд ли та с шестого смогла бы до первого добраться, программа не та.
После того как лёд убрали от крови и привели в божеский вид, а телезрителям показали очередной рекламный блок, проплаченный спонсорами, к соревнованиям приступили оставшиеся фигуристы. Ирина должен был выступать четвёртой, но теперь будет катать третьей, так как Розу не пустили, и её фамилия пропала с турнирной доски. Значит, ей досталось сильнее всего. Теперь наши должны были костьми лечь, но согнать французскую лягушку с первой строки. Нечего ей золото отдавать за такое свинство! Я с нетерпением ждал выхода Исы и с радостью смотрел на то, как остальные фигуристки падают, делая ошибку за ошибкой. Лена на адреналине, злости и чёрт его знает, чём ещё, отпрыгала каскады так, как никогда на тренировках их не прыгала.
Когда на лёд вышла Ирина, я даже дыхание задержал и сжал кулаки до повеления костяшек: если она откатает программу на ура, то любая ошибка француженки будет стоить той медали. Иса был великолепна в своём летящем синем костюме с золотыми разводами пламени на нём. Классическая прокатка под Вивальди с её грациозным воодушевлением. Казалось, что она буквально жила на льду, парила на нём и рассказывала собственную историю языком тела. Каждый переброс, каждый новый поворот, каждое вращение были такими, что хотелось заворожённо вздыхать. А на каскаде мне захотелось малодушно закрыть глаза и не смотреть. Всё что угодно, лишь бы не падение. Чистый прокат принёс высокие оценки жюри и громкие овации от зрителей.
У меня же буквально от сердца отлегло, и я вспомнил, что, вообще-то, ещё дышать организму требуется, иначе можно до игры и не дожить. После наших фигуристок все же выступили пострадавшие лидеры, получив свои заслуженные баллы. Ирина по результатам двух программ стала второй, а Лена третьей, уступив всего шесть тысячных французской фигуристке, устроившей всё это шоу. Эх, обидно за проигрыш из-за такого мизерного отрыва, но второе место тоже неплохо.
В этот раз писали мы уже коллективно, вместе с парнями, длинное восторженное сообщение, на которое через час получили лаконичное «Спасибо, мы все живы…». Но тут уже не было особой разницы, что именно написали в ответ! Самое главное, что ответили! Правда, вечер возмущений был не долгим. Тренер пожаловал собственной персоной и разогнал всех по койкам, предварительно всё же сказав, что наши будут подавать жалобу и требовать снятия француженки с призового пьедестала за нанесение травм и создание опасной ситуации. Японцы и канадцы решили поддержать прошение, потому для наших одиночниц было не всё потеряно. У них оставался шанс на золото и Олимпийские игры.
Глава 6
Канада
Ирина
Голова немного кружилась, а в глазах плыло. Каждый подъём с кровати едва не до обморока доводил. Но я не могла никому в этом признаться. Если станет известно о том, что столкновение повлекло за собой такие последствия, меня немедленно отстранят от тренировок и соревнований. А олимпийский сезон уже совсем близко. Я и так старовата для поездки. Но брала своей харизмой и актёрским мастерством. Мои прокаты всегда называли
