Невеста с янтарными глазами (СИ) - Миляева Кристина

Невеста с янтарными глазами

Пролог

За окнами завывала снежная буря. Она своими колючими иголочками студеных ветров пробиралась в надежно укрепленные стены замка. Даже плотная мантия не спасала меня от ощущения, что я медленно превращаюсь в заледеневшую статую. А ведь когда-то давно я и представить не могла, что моим домом станет бескрайний север, в котором царствует зима и лютуют пронзительные ветра, пробирающие до самых костей. Казалось бы, а чего еще ожидать от страны, где лето — лишь дата в календаре

Семь, три, единица… В голове стоял туман, и я не могла сконцентрироваться на том, что нужно начинать готовиться к предстоящему сну. Впервые за долгие годы меня мучила бессонница от нервных потрясений. Словно весь мой привычный мир в очередной раз развалился на осколки, и я не понимала, как собрать его обратно в единое целое. Замерзшие пальцы упрямо скользили по обледенелому стеклу, выводя ничего не значащие цифры. Таким своеобразным методом я пыталась успокоиться, но выходило плохо…

Девять и четыре… Мутное отражение в промерзшем стекле понимающе, немного карикатурно улыбалось, и мне на одно короткое мгновение пришла в голову странная мысль. Я представила, как за спиной у меня появляются плотные, белоснежные, словно искрящийся на горных склонах снег, кожистые крылья, в глазах вспыхивают янтарные искорки, а на бледной коже проступает перламутровая чешуя с мелким узором-ромбиком. Затерянная в снегах, одинокая, но все еще любимая. Та, кому суждено было сгинуть в бездне, но она все же смогла воскреснуть из мертвых.

Два, пять, шесть… Одиночество не было для меня чем-то привычным, до того, как все это началось, мою жизнь нельзя было назвать чудесной. Даже крысы в сточных канавах имели больше прав, чем я. Но все же прошло достаточно много времени и память начала медленно затирать осколки былых воспоминаний о боли, страданиях и ненависти. Казалось, давно смирившись с таким, я опять нашла в себе силы жить. Вот только надолго ли? Каждый новый вздох отзывался удушливым спазмом и страхом того, что я опять останусь одна, никому не нужная замухрышка, чья доля — до скончания веков томиться в бренном теле.

Душа хотела выбраться на свободу, обрести крылья и получить все, о чем я так долго мечтала. И в тот момент, когда сказка стала явью, я сама себе не поверила. Словно у меня открылось второе дыхание и я обрела голос. Такой пронзительный и громкий, что закружилась голова. Я любила и летела вслед за своей мечтой. Но сейчас, когда былые чувства притупились, мне оставалось лишь верить в то, что эта история не закончится трагедией и не разобьется на миллионы крошечных осколков, как случилось с прекрасной скульптурой во дворе.

Проведя в очередной раз пальцем по стеклу, я поняла, что последняя цифра не хочет быть в этом туманном ряду. Восьмерка выходила кривой, линия бесконечности почти заваливалась набок, превращаясь в недоразумение и олицетворяя собой всю мою прошлую жизнь. Бесконечная зима, которой никогда не будет видно конца и края. Моя до смешного долгая жизнь растягивается из-за проклятия одной чешуйчатой твари, которая сама давно сгинула в перепутье истории. Бесконечная игра, в которой не будет победителя, ведь в конечном итоге каждый из нас найдет свою смерть! Не глупо ли?

— Попалась, моя прекрасная нимфа, — чужие руки бесцеремонно забрались под одежду, холодя и без того озябшее тело. — Что ты тут делаешь? Сегодня же великий праздник, а королева моего сердца сидит в одиночестве и грустит.

От его голоса я сразу почувствовала себя лучше, стало чуть легче дышать и мир показался светлее. Стараясь ни о чем не думать, откинула голову на его закованное в доспехи плечо. Неожиданный визитер, которого я не ждала еще несколько лет, а то и десятилетий. Война затягивалась, и этому было одно объяснение. Каждый из противоборствующих хотел получить меня, но выбрала я его… Заглянув в небесно-голубые глаза своего спасителя, я робко улыбнулась. Скорее по привычке, пыталась угодить и льстить, даже если на то не было никаких особых причин.

— Трудно было позабыть столь важную дату, — тихо произнесла я и прижалась еще плотнее к его доспехам, пахнущим кровью и бурей, — слуги мне каждый день о ней напоминали. Великий день богов или насмешка над всей моей жизнью. Но ты вернулся ко мне, и мир наконец-то обрел свою истинную форму. Так что какой подарок хочет мой герой в награду за спасение от тоски и унынья?

— Расскажи, как ты стала пленницей моей семьи! — в сильном и волевом голосе, который привык разноситься над полем брани, неожиданно почудились капризные нотки.

— А кто доказывал мне, что он большой мальчик, — тихо засмеялась, смотря на серое небо. — Додумался просить у бессмертной ведьмы в день своего совершеннолетия столь глупый подарок. Ведь ты же можешь загадать все, что только пожелаешь. Я могу творить чудеса, да такие, что многим и не снились.

— Расскажи, — такой же упрямый баран, как и его отец.

Устроившись поудобней в чужих объятьях, я прикрыла янтарные глаза и постаралась не думать о том, чем все это может мне аукнуться. Мне было не нужно видеть глазами, я давно научилась слышать сердца людей. Движения, которые казались доведенными до совершенства на полях сражений, на моем теле были робкими и беззащитными. Он боялся, но в то же время желал. Мои пальцы дернулись, привычно сплетая из пустоты паутину чар, наполняя невидимые нити силой. Такое нехитрое заклятие, а истоки воображения оживали и разворачивали перед зрителем дивную картину совершенно другого мира.

— Давным-давно, в одном далеком королевстве…

Глава 1

— Мерзкая девка! — хлесткая пощечина резко обожгла мою щеку, но я лишь чудом не подскочила и не перехватила занесенную для второго удара руку. — Дрянь! Как ты вообще посмела открыть свой поганый рот? Таким, как ты, место лишь в сточной канаве. Прояви благодарность за то, что я тебя терплю и позволяю жить в этом доме. Отребье проститутки, как твоему отцу хватило мозгов приволочь тебя в мое жилище?

— Не смей оскорблять моего отца! — на этом мои многострадальные нервы не выдержали. Я оскалилась, демонстрируя ряд острых белоснежных зубов, которыми запросто могла вспороть ей горло. — Ты и сама раздвигаешь ноги перед моим отцом, так что у тебя нет никакого права оскорблять мою мать… Сама попала в этот дом через койку!

Подставлять вторую щеку я не собиралась, увернувшись от следующей пощечины, попыталась подскочить, но запнулась о кованую ножку стула и, неловко взмахнув руками, упала на пол, при этом попутно ударившись затылком о край журнального столика. На глаза навернулись злые слезы, не от боли, а от обиды за все происходящее. Мне даже, грешным делом, показалось, что я сейчас перекинусь во вторую ипостась и прикончу отвратительную бабу. О, боже, голова и так с самого утра была словно чугунная, ей только близкого знакомства с мебелью не хватало для полного счастья.

Но все же, как бы я ни пыталась сдерживаться, гнев медленно поднимался в груди. Эти концерты продолжались с регулярностью раз или три на дню. Уже просто поперек горла стояли ее вопли о том, что я жалкая смеска и выродок в благородной семье. Три раза «Ха!». Это при моем деде род заработал себе всю репутацию и славу, а отец, не могущий пропустить ни одной чертовой юбки, умудрился спустить треть состояния на развлечения, а две трети на роскошную жизнь для своей любовницы.

Многие знакомые, родственники и даже просто соседи постоянно вздыхали и говорили о том, что если бы моя мать не заслонила этого козла собой и не умерла бы ради спасения его никчемной тушки, то сейчас ситуация была бы совершенно иной. Обнищавшая дворянка из высших эльфов пусть и пошла по наклонной ради больной матери и семерых сестер, но трезвость ума и расчетливость не потеряла. Она бы и за короля без проблем замуж выскочила, да понимала, что это будет клеймом для всей правящей семьи.

Так что моя внешность ничем не уступала древним семьям с примесью дивной крови. Точнее, во мне-то ее было больше половины. Темно-медные волосы, янтарные глаза с золотыми крапинками, белоснежная кожа — выдавали во мне знатное происхождение. Потому новая мачеха жутко бесилась и не могла пережить такого позора. Ее-то дети получились средними. И пока ко мне без перебоя десятый год подряд сватались все завидные женихи округи, ее дочери в свои двенадцать еще даже ни одного предложения о договорном браке не выслушали.