Холодное Сердце Казановы - Л. Дж. Шэн
— И еще кое-что.
— Да? — Она выглядела так, будто готовилась к удару.
— Насколько ты готова изменить свое имя на Дезри?
5
РИГГС
Позже вечером я заглянул в Brewtherhood, бар, который облюбовали стареющие хипстеры. В нем не было ничего особенного, кроме того, что он был слишком запущенным, чтобы привлекать туристов, а плейлист сильно отклонялся в сторону музыки 90-х и начала 2000-х годов.
Арсен, Кристиан и я сели за барную стойку. Пока я был в городе, я ночевал у Кристиана. Так как я только что обручился, я ломал голову, как креативно сказать ему, что его спальня понадобится еще на несколько недель, пока мы с Даффи будем укладывать узел и оформлять документы. Ни за что на свете я не собирался делить замкнутое пространство с Круэллой де Виль. Совместное проживание в городе казалось мне слишком большим.
Жены обоих моих друзей были отличными находками, хотя и по-разному. Арья Кристиана была властной, нахальной, на красных каблуках, стремящейся к завоеванию мира, а Винни Арсена — голубоглазой актрисой с южным говором и лучшими персиковыми пирогами на Восточном побережье. Они обе, казалось, спокойно отнеслись к тому, что я использовал их квартиры в качестве хостелов. Арсен и Кристиан хотели, чтобы я убрался с их глаз долой, чтобы они могли беспрепятственно продолжать ласкать ноги своих партнерш.
— Что я могу вам предложить, господа? — Новая барменша с острыми зелеными волосами и коллекцией пирсингов подмигнула мне, передвигая подставки по барной стойке.
Я заказал местный сорт пива, Арсен — японское пиво, а Кристиан — виски.
— Уже иду. — Она поклонилась мне через плечо, подмигнув при этом.
— Эта новенькая кажется очень веселой. — Я похлопал себя по джинсам. — Она только что украла мой бумажник или что-то в этом роде?
— С какой целью? Ты похож на парня, который хранит в нем только жевательную резинку и абонемент в Costco. Нет, ты ее уделал, — любезно пояснил Арсен, подперев локтем книгу по астрономии.
— Блядь.
— Верно подмечено. — Кристиан набирал электронное письмо на своем телефоне.
— Когда? — Я обещал или не обещал своим друзьям прекратить перепихиваться со здешним персоналом. Качественные, тихие дайв-бары становились труднодоступными в центре города.
— Между Чили и Мозамбиком, — ответил Кристиан, неохотно оторвав взгляд от телефона. — Она спрашивала о тебе дюжину раз после твоего отъезда. Очевидно, ты сказал ей, что тебе осталось жить один год и что у тебя миссия — путешествовать по миру, так что никаких отношений для тебя.
Это было похоже на то, что я сказал бы, застегивая штаны на выходе.
— Мы подумали, что ты ее не вспомнишь, поэтому сказали, что у тебя амнезия.
— Спасибо, приятель. — Я похлопал его по плечу.
Он отпихнул меня.
— Вместо того, чтобы благодарить меня, перестань кормить женщин дерьмовыми историями. Мы устали разгребать твой бардак, Бейтс.
Что еще я должен был им сказать? Правду?
— Ты замечательный, милый, действительно замечательный, но из-за поганого детства и глубоко укоренившейся проблемы брошенности я предпочел бы пировать на собственной ноге в течение следующей недели или около того, чем привязываться к другому человеку.
После того как напитки были поданы, а барменша надула губки и сказала, что всегда будет рядом, если мне понадобится поговорить, Кристиан повернулся на своем табурете в мою сторону.
— Так когда начнется твое новое задание?
— Ты имеешь в виду, когда я уеду из твоего дома? — Я опрокинул пиво в рот.
Он покрутил янтарную жидкость в своем стакане.
— Ты свободно говоришь на языке Кристиана Миллера.
Это был мой шанс сообщить им новость.
— Вообще-то, раз уж ты об этом заговорил, то, возможно, пройдет минута-другая, прежде чем я займусь своим следующим проектом.
— Дай угадаю, тебе запретили въезд в большинство цивилизованных мест за то, что ты оплодотворяешь местных жителей и вызываешь перенаселение. — Арсен переключил телефон, чтобы проверить, не написала ли ему жена. Он был так тщательно выпорот, что я удивился, как она не использовала его яйца в качестве дверного молотка.
— И это тоже. Но в основном… — Я плюхнулся обратно на табурет, широко раскинув руки с победной ухмылкой. — Я женюсь.
Кристиан расплескал виски по всему бару.
Тихий, скептический взгляд Арсена, наблюдавшего за мной из-за бутылки пива, впился в мою кожу.
— Ты же понимаешь, что шутка должна быть смешной, — проворчал Арсен.
— Это не шутка. — Я покачал головой. — Я женюсь.
— Извини, но я не куплюсь. — Кристиан пришел в себя, вытирая подбородок салфетками, которые он достал из-за барной стойки. — Ты. Брак. Тот факт, что ты ставишь эти два понятия в одно предложение. Ты перепрыгнул акулу.
— Ты не только перепрыгнул ее, ты даже не в одном водоеме с акулой. — Арсен поднял пиво в знак согласия. — У тебя нет способности узнать женщину, с которой ты переспал в прошлом месяце. Дважды. А если ты попробуешь начать с моногамии, то, скорее всего, полностью загубишь эту концепцию.
— Жаль разочаровывать вас, дамы, но я скоро стану захваченным мужчиной.
Скорее, заложником.
— Мы будем делать это какое-то время? — Кристиан указал бармену на еще одну порцию напитков. — Потому что, как уже было сказано, эта шутка не смешная. Будь серьезным.
— Я серьезно. — Я опрокинул в себя весь напиток. — Что сложного в том, чтобы представить, что я женюсь?
— Мне легче представить, как ты срешь в собственную руку и хлопаешь. — Арсен прищурился, словно просматривая в голове фильм о ситуации. — Честно говоря, ты, похоже, счастлив, хлопая по собственному дерьму.
— Приручить тебя — все равно что пасти стадо с шестью упаковками Bud Light, — объяснил Кристиан, используя неудачную аналогию. — Ни одна женщина в здравом уме не выйдет за тебя замуж. Подожди. — Его лицо омрачилось. — Она в здравом уме, да? Она совершеннолетняя, полностью созревшая и не живет в закрытой психиатрической клинике? Законы штата Нью-Йорк довольно строги на этот счет.
Весело улыбаясь, я покопался в передних карманах и достал два средних пальца, выставив их в сторону Кристиана.
— Заметь, ты не ответил на мой вопрос. — Сквозь его прищур я видел, что он уже подсчитывает залог, который они внесут за мою задницу, если меня арестуют.
— Хотя, конечно, у меня не так много опыта в отношениях, мое остепенение не более возмутительно, чем то, что вы двое поженились. — Я содрал наклейку с барной стойки, тихо, но основательно разозлившись. — Если уж на то пошло, я никогда не был грубым или жестоким со своими партнерами. — Я устремил на Кристиана пристальный взгляд. — И я никогда ни над кем не издевался. — Мой взгляд переместился на Арсена. — Я всегда
