Жесткий отказ - Сара Ней
Перевод: он ей не понравился, и она не хотела оставаться рядом и флиртовать.
Вау. Девушка, которая не поддаётся его чарам? Миранда только что заработала ещё одно очко.
— Что ж, спасибо, что поехал. Я ценю это. Я бы пошел сам, но мне пришлось… — Я ломаю голову в поисках оправдания. — Заполнять форму по своим расходам.
Его брови взлетают вверх.
— Ты сам считаешь расходы?
Нет, но принимаю в этом участие, так что я знаю, сколько денег поступает и сколько уходит. Не хочу, чтобы менеджер, который занимается моими финансами, нагнул меня и оттрахал.
Я позволяю тишине затянуться, надеясь, что парень поймет намёк и уйдет.
Базз встает.
— Осталось что-нибудь из еды после вечеринки?
— Нет, раздал уборщикам.
— Чёрт, я голоден. — Его руки на бёдрах, и он вращает ими, потягиваясь — прямо здесь, в центре моего кабинета, как будто это студия йоги. — Что у тебя есть?
— Фрукты.
Он качает головой.
— Нет, я не в настроении. Есть буррито?
— Нет, чувак. Иди, закажи.
Уоллес смотрит на меня сверху вниз.
— А ты не можешь это сделать?
— Какого хрена? Я что, твой личный секретарь?
— Нет, она уволилась несколько недель назад. — Он говорит это так беспечно.
Я смотрю на него несколько секунд.
— Наверное, потому что работать на тебя — всё равно, что работать на ребёнка.
Избалованного, симпатичного и поэтому всегда добивающегося своего.
Должно быть, это здорово.
Уоллес продолжает растягиваться, сгибая ногу назад и хватаясь за лодыжку.
— Что ты, чёрт возьми, делаешь? — Боже, он меня раздражает.
— Думаю, пойду, пробегусь по окрестностям. Сколько это, если я сделаю круг?
— У тебя нет своего жилого комплекса, в котором можно бегать? Почему в моём? — Почему он просто не уйдет, чтобы я мог написать сообщение Миранде с благодарностью за продажу карточки?
Он ходит туда-сюда, разминая руки, оттягивая назад локти.
— Есть, но там слишком много людей знают меня и всегда хотят остановить, чтобы поговорить. Я не в настроении.
Я вздыхаю.
— Пять километров.
— Круто, сделаю два круга. — Наклонившись, он завязывает шнурки на кроссовках, волосы на макушке — блестящая копна.
Засранец.
— Где твои бутылки с водой?
— Ты бегаешь с бутылкой воды?
Он смотрит на меня так, словно у меня две головы.
— А ты нет?
— Э-э, нет.
Уоллес тянет за эластичный пояс своих спортивных штанов.
— Засовываю её за пояс, тупица.
Я свирепо смотрю на него.
— Нижний ящик справа от раковины.
— Ты держишь бутылки с водой в ящике?
— Не мог бы ты просто уйти? — Парень сводит меня с ума!
— Господи, какой вспыльчивый. — Я слышу, как он бормочет себе под нос, уходя в сторону моей кухни. — Кому-то надо потрахаться, и это не я.
Боже, ненавижу это признавать, но он прав.
Мне действительно нужно потрахаться.
Только я не могу сделать это с незнакомкой. Не после моей последней связи на одну ночь.
«Точно нет». Слова и смех звенят у меня в ушах, заставляя моё лицо покраснеть, нагревая шею и пространство между грудными мышцами.
Проклятье. Ненавижу, что это так беспокоит меня после всех этих месяцев. Девушка оказалась стервой, смеялась мне прямо в лицо. Думала, что она такая горячая штучка, что делает мне одолжение, трахая меня.
Точно. Нет.
Смущённый и униженный этими двумя словами, я никому и словом не обмолвился об этом, даже моим друзьям из дома.
По правде говоря, они ненавидят такой образ жизни для меня. Фанатки, которые стоят за сетчатым забором стадиона у входа на парковку, надеясь привлечь внимание игрока. Поклонницы в барах и клубах. Социальные карьеристы, которые хотят подружиться со мной ради собственной выгоды, отмечают меня на фотографиях, притворяются, что мы провели время вместе, просто чтобы произвести впечатление на людей.
Точно. Нет.
Я трясу головой, чтобы выкинуть образ той ночи из своего проклятого разума, терпя неудачу, когда неуверенность поднимает свою уродливую голову.
Уродливую. Ха! Как иронично!
Я никогда не был влюблен.
Хотя думал, что был когда-то, в старшей школе, в красивую девушку по имени Кимора Вестингауз. Смуглая кожа и карие глаза, она была моей подростковой мечтой. Весёлая. Популярная. Всегда находившая для всех доброе слово, эта девушка была очень милой, и я годами тайно был влюблён в неё, но был не уверен в себе и слишком застенчив, чтобы что-то с этим поделать.
Однако это не помешало мне дрочить при мысли о ней — каждое утро и каждую ночь, как только понял, что поглаживать свой член почти так же приятно, как бить хоум-ран.
Почти.
Раздраженный этой прогулкой по переулку воспоминаний, я почти забываю про бейсбольную карточку, лежащую на книжной полке позади меня. Осторожно беру ее, баюкая в руке. Она кажется крошечной по сравнению с моей ладонью. Я любуюсь ею с бешено колотящимся сердцем в груди.
Мне не терпится показать ее ребятам — не товарищам по команде, а ребятам дома. Они обделаются, когда увидят это национальное достояние.
И я владею им.
Кто бы мог подумать.
Благодарность течет по моим венам, поэтому беру свой телефон, быстро набирая сообщение женщине, которая продала её мне.
Я: Эй, Миранда, я просто хочу ещё раз поблагодарить тебя за эту карточку — она невероятна. Я предполагал, что она будет в хорошем состоянии, но это… К ней вообще прикасались? Я впечатлён. Так что спасибо тебе.
Миранда: Всегда, пожалуйста. Я же говорила, что она в идеальном состоянии **подмигивание**
Люди говорят много чего, но мы все знаем, что многое из этого — пыль в глаза. Просто чушь собачья. Меня дёргают придурки, пытающиеся
