Аверс - Широков
Девушка набрала в грудь ледяного воздуха, слабые после болезни легкие отозвались болезненным покалыванием внизу слева. Оставлять нельзя. Подумав, все же растопила по-быстрому печь, поставила сверху самую большую кастрюлю с водой и принялась собирать в мусорный пакет осколки и лоскуты. За последние пять лет она привыкла терять и выучила много полезных штук, чтобы не остаться без денег, вещей и жилья посреди огромной страны, без помощи и выхода, как случилось с ней в девятнадцать. Жизнь учит быстро или ломает, если урок не по силам. Ника справилась тогда, сможет и сейчас.
Понадобилось шесть пакетов, чтобы собрать остатки. Ника потащила первый пакет к мусорному ящику, одному на три дома. Она вышла за калитку и тут же нарисовался немногословный водитель.
— Давайте помогу, — предложил он, девушка отказывалась, но водитель стоял намертво, женщина, порученная ему шефом, тяжести таскать не должна.
— Ну, хорошо, — вынуждено уступила Ника, вручая пакет и разворачиваясь к дому.
— Еще есть? — крикнул ей вслед водитель.
— Да, в сенях заберите.
Вода в кастрюле немного согрелась и Ника перелила часть в таз, начав сразу протирать пыль. Ее усилия вряд ли кто-нибудь оценит, люди здесь простые, сдать дом мудрено, разве дачники подвернутся, но это будет не скоро, еще через пару месяцев. Оставить беспорядок после себя Ника не могла. Два ее комнатных цветка давным-давно завяли, скорее от холода, чем без полива. Печально потрогав сухие веточки, девушка выкинула их вместе с горшками. Еще раз осмотрелась, словно заново изучая обстановку, ей удалось вырваться всего на десять дней и теперь прошлое казалось безнадежно унылым, беспросветным и даже страшным. Ника встряхнулась и начала мыть пол.
Ее тайник под подоконником на кухне Аркадий не нашел, там хранился ее загранпаспорт, свидетельство о рождении, аттестат, простенькое золотое кольцо, подаренное родителями на шестнадцатилетние и небольшая сумма наличными. Свои основные средства Ника хранила в банке, тоже гордиться нечем, но хватит, чтобы уехать и продержаться, пока не найдет новую работу. Никто, кроме нее не знал об этом счете и деньгах, приложение этого банка не установлено на ее телефон, у нее нет пластиковой банковской карты, только электронная, никакого смс-оповещения и прочих улик. Маленькая тайна, способная спасти в самом отчаянном положении. Она согласилась на предложение Льва, но отказываться от маленькой подушки, способной смягчить падение и не разбиться насмерть, не собиралась.
Уцелевших вещей не хватило и на маленькую спортивную сумку, Аркадий хорошо постарался. Ника собрала ключи и решительно зашагала по раскисшей дороге в сторону дома женщины, у которой снимала. Сзади посигналили. Ника смущенно обернулась, она напрочь забыла про машину и водителя.
— Садись, подвезу, — добродушно подколол ее наемный работник Терновского.
Девушка молча кивнула и уселась на заднее сиденье. Уборка заняла несколько часов, подходило время обеда, однако арендодательница Ники слыла женщиной твердых нравов и была еще трезва. Слушала Нику насупившись, смотря прямо перед собой на стол, где лежала связка ключей.
— Деньги за полмесяца не верну, — с ходу рубанула она.
Ника не рассчитывала, в семье семь детей и относительно непьющие родители, деньги здесь не задерживались.
— Замки смените, — посоветовала напоследок бывшая жилица.
— Что там красть-то? — равнодушно пожала плечами хозяйка, заграбастала связку ключей и швырнула ее в ящик со столовыми приборами.
Общение закончилось, сказать им друг другу больше нечего. Оставалось еще одно совершенно неотложное дело, точнее два, но одно важное, другое по обстоятельствам. Почти в каждом, пусть самом маленьком поселке городского типа имеется бизнес-инкубатор, здание, где государство тщетно старается вырастить мелкого предпринимателя, плата за помещения там ниже, чем в других местах, но расположением они похвастаться не могли. На автобусе от деревеньки Ники до поселка минут сорок. На машине добрались за двадцать минут. Возможная встреча с Аркадием нервировала Нику гораздо больше, чем с начальницей. Ника бы не пришла, между ними нет трудового договора, но хозяйка агентства по клинингу устроила таким образом, что наниматели платили ей, а она выдавала деньги уборщицам, уже за вычетом своего процента. Нехитрая система помогала удерживать контроль, справляться со скандалами между заказчиками и исполнителями, как-то регулировать запои. Деньги за последний отработанный месяц Ника получить не успела.
От офиса одно название, маленькая комнатенка, на фанерной двери название в золотых вензелях, снять такую вывеску дело пары минут. Обстановка предельно скромная, сама дешевая мебель, единственный компьютер, хозяйка на месте.
— Ника? — оторвав взгляд от монитора, целыми днями она рассматривала шмотки на разных сайтах, поприветствовала ее женщина. — Наконец-то. Прямо завтра на работу возвращайся, твои мегеры уже трех загнобили.
— Я за деньгами, — пока ни на что не соглашаясь, но и не спеша сообщать, что уходит, сказала Ника.
Хозяйка хмыкнула, смерила ее взглядом с головы до ног и полезла в несгораемый шкаф у себя за спиной. Деньги работниц она хранила в конвертах, отдельно от своих. Отдавая из общей кучки, не могла потом пересилить ощущение, что кровными пожертвовала. Бросила затасканный конверт на стол перед Никой, забирать его не следовало, только деньги. Все полезное использовалось многократно, до полного истощения. Ника спокойно стерпела небрежный жест, вытащила купюры и сделала то, на что бы не осмелилась в девятнадцать — пересчитала прямо перед работодательницей.
— Половины не хватает, — негромко, но вполне четко, произнесла Ника, укладывая купюры в сумку и поднимая взгляд на женщину за монитором.
— Штраф, — ядовито улыбнулась хозяйка, готовясь к схватке, Нику она недолюбливала, слишком много зарабатывала, работала стабильно, без срывов, жалоб на нее не поступало.
Никаких штрафов официально не было и быть не могло, но негласно применялись, если накосячить при уборке, опоздать или не прийти. Однако денежные взыскания ложились на будущие заработки. Свой месяц Ника обработала полностью без сучка, без задоринки и не явилась на работу по уважительной причине.
— Что я сделала? — не сдавалась Ника, мысленно похвалив себя, что не вывалила сразу об уходе, иначе не видать ей зарплаты.
Хозяйке не везло, в кабинет совершенно не стучась, вломились еще две уборщицы. Дальнейший разговор будет проходить при них, и они разнесут сплетню всему коллективу. Выгнать тоже не поможет, ничего не помешает Нике пересказать, что случилось, на выходе.
— Еще спрашивает, — возмутилась хозяйка. — Ты на работу не вышла!
— Я больничный покрыть не прошу, — нисколько не понижая голос, возразила девушка. — Месяц закрыла полностью, вы мне должны еще двадцать тысяч.
Хозяйка начала багроветь, она страдала повышенным артериальным давлением и еще неделю назад вложила так называемый штраф к своим сбережениям, еще не переведенным на счет. Она сдерживалась изо всех сил, Ника ценная работница, выгнать одна беда, но неизбежно
