Развод. (не) Говори прощай (СИ) - Стоун Сати

— Но я уже поговорил со своим приятелем. Он не против, если ты поживёшь там какое-то время. В деньгах он не нуждается, жильё всё равно пустует. Раз в неделю туда приходит уборщица и наводит полный порядок. Тебе ни о чём не придётся беспокоиться.

— И всё равно, — упрямлюсь я. — Не дело вот так запросто пользоваться чужим имуществом. Спасибо тебе. Я знаю, что ты предлагаешь из лучших побуждений. Но такой вариант не по мне. Если тебя не затруднит, отвези меня, пожалуйста, в какую-нибудь недорогую гостиницу. Поживу там пару дней, а потом разберусь.

— Хорошо. Будь по-твоему. Я знаю одно место, где ты сможешь поселиться ненадолго.

— Сколько это будет стоить?

— Об оплате не переживай.

— Нет, — настаиваю я. — Не годится. Я должна заранее знать стоимость, чтобы рассчитать финансы.

— Пять тысяч за неделю.

Пять тысяч… Прикидываю в уме. Это много или мало? Я совсем ничего не понимаю в ценах. Иногда я даже не смотрела в чек, когда делала покупки или обедала в ресторане. В моей сумке, если ничего не пропало, есть несколько сотен. И пять тысяч не кажутся большими деньгами, но это всего на неделю, а она быстро пройдёт. Смогу ли я уложиться в этот срок и успеть за семь дней найти постоянное жильё и работу?

С работой, возможно, будет ещё тяжелее, чем с жильём. У меня не никакого образования, кроме школьного. Куда я смогу пойти? В секретарши? Такая перспектива меня пугает, но сейчас я должна перестать пугаться.

Предложение Ильдара кажется вполне разумным. Я соглашаюсь.

В обед мне приносят выписные документы. Улаживаю формальные вопросы, выслушиваю последние напутствия врача. Ничего нового он мне не говорит: правильно питаться, больше спать, не нервничать, следить за давлением. Обещаю ему всё исполнять, но в душе понимаю, что обещание это исполнить будет нелегко.

Выхожу вместе с Ильдаром из больницы. Он несёт мою сумку. У меня же в руках ничего нет.

Цветы я отдала медсёстрам — они обрадовались и разделили букет на несколько соцветий, украсили ими палаты больных и сестринскую. Пусть эта красота радует множество людей, а не только меня одну.

Идём к машине. Сажусь на переднее сидение рядом с Ильдаром.

Странное чувство. Ещё недавно я ездила с Ильёй и всегда находилась сзади. Только в автомобиле Алишера я чувствовала себя на своём месте по правую руку от него. А теперь это в прошлом. Со мной находится другой мужчина. Ему я вверяю свою жизнь и безопасность. Тяжело на душе, но я креплюсь. Я делаю это не ради себя, а ради будущего своего ребёнка.

Выезжаем на дорогу. Москва переполнена машинами. Толкаемся в пробке. Ильдар пытается отвлечь меня разговорами, но я думаю лишь о том, куда мы едем и что меня там ждёт.

Наконец, автомобиль останавливается на парковке возле большого отеля в центре. Покидаю салон и в недоумении оглядываюсь. Что мы тут делаем? Я не вижу бюджетных гостиниц или чего-то подобного. Может, вход со двора?..

— Идём, — призывает меня Ильдар и показывает на главный вход в тот самый роскошный отель, рядом с которым мы стоим. — Твой номер на пятом этаже. Его уже подготовили к твоему прибытию.

Глава 15. Алишер

Ни с кем из родственников не выхожу на связь уже несколько дней. Игнорирую звонки и настойчивые сообщения поговорить. Не собираюсь слушать их упрёки и издёвки. А это будет. Знаю я, что скажут они. Может, и много правды в их словах, а всё равно не желаю себе этим душу мотать.

Не могу думать о Светлане, но думаю о ней непрерывно. О её предательстве, о жестокости, с которой она убила наше счастье.

Не понимаю её. Ведь всё у нас было. Что ещё ей не хватало? А, ну, да, ребёнка. Значит, теперь она точно счастливо вынашивает плод от Ильдара. И, конечно, он знает. Тоже, наверное, радуется.

Работа спасает, ею и занимаюсь. Но уже пора завязывать с молчанкой. Надо пообщаться с отцом и матерью, да и сестре надо что-то сказать. Извиниться тоже, наверное, надо, признать, что неправ был. Да и сказать, что решение принял. Обратной дороги нет.

Еду в родительский дом.

Отец и мать в кабинете, встречают меня недовольными взглядами.

— Алишер, ты подал на развод? — первым делом спрашивает отец.

Диляра сидит здесь же, рядом с матерью. На ней лица нет. Косится в мою сторону, будто кинуть чем-то тяжёлым хочет. Да я её тоже не рад видеть. Не знаю, почему. Сестра она любимая и единственная, да только вести она принесла поганые. Вроде невиновата ни в чём, а я как будто только и ищу, на кого злобу свою направить.

Сказал бы, что Светлану ненавижу всем сердцем, а язык не поворачивается. Она мне женой была, хоть и неверной оказалась. Но так просто переиначить чувства не получается. Вот и злюсь на Дилю.

— Да, — коротко отвечаю. — Я и Светлана разводимся. Юристы этим занимаются. И впредь мы это обсуждать не будем.

— Правильно, правильно, — соглашается мать. — Не будем. Ты всё верно сделал, сынок. Туда ей и дорога, твоей жёнушке. Слава богу, уже бывшей. На этой мерзавке свет клином не сошёлся. Значит, можно уже и новой невесте начинать думать.

— Ни о какой невесте я думать не буду, — говорю ей прямо. — Даже мысли такой не держу.

— Хватит спорить! — рявкает отец. — Ты доспорился уже! Видишь, к чему это привело? Ты меня не слушал, когда я против был Светланы, но теперь она сама своё лицо показала.

— А я чуяла! — подхватывает мать. — Сердце материнское оно всегда только правду подсказывает! Знала я с самого начала!..

— Мама! — обрываю её. — Я сказал, что обсуждать не будем. Всё! Светлана в прошлом! Но грязью её поливать не дам! И на этом точка!

— Точки здесь ставлю я, — властно заявляет отец. — И я точку поставлю, когда ты сойдёшься с хорошей девушкой. Тянуть с этим не надо. У Дили есть подруга.

— Да! — громко подтверждает сестра. — Есть, и ты её видел. Мадина.

— Мадина — достойный выбор, — сейчас же соглашается мать.

— Мадина?!

У меня глаза загораются от злости. Знаю я эту Мадину. У неё в голове, кроме тряпок, ничего нет. Пустышка. Таких Мадин в каждом клубе оптом можно собирать. Диля с ней дружит, потому что сама ещё молодая и не знает, что такие дружбы быстро заканчиваются.

— Да, Мадина, — спокойно говорит отец, будто уже всё решил. — Будешь за ней ухаживать, как положено. Она чистая девушка, правильно воспитанная, без вот этих гадостей современных.

Да уж… без гадостей. Что-то отец под старость лет слепнуть начал.

— Верно, — и мать туда же. — Диля пригласит Мадину к нам в дом, и ты тоже придёшь.

— Никуда я не приду!

Обещал себе держаться, а опять не удержался. Совсем нервы не в порядке стали. Не успел я на развод подать и смириться с такой мыслью, мне уже новую жену подкладывают. После такого я год не подумаю жениться, а то и больше!

Срываюсь под предлогом, что на встречу надо, а сам к Тимуру еду.

Это приятель мой. Не то что друг… После Ильдара никого больше другом не называю. Но Тимур — нормальный мужик и женатый давно.

Жена у него, Оля, хозяйка хорошая. Никогда не думал, что скажу такое, но Тимуру с Олей повезло. Раньше думал, что это мне со Светой повезло, но ничего подобного. Вот у кого в доме мир и лад, так у Тимура Хусаинова.

Хочу с ним поговорить. Не то, что душу излить, но скорее просто отвести. Он ещё не знает ничего про мои дела.

— О, привет, брат! — радостно встречает Тимур на пороге своего таун-хауса.

Оля рядом нянчит их годовалого сынишку, Ильяса. Задержал на них взгляд на секунду, и сердце куда-то в пятки провалилось.

— Ты чего бледный такой, Алишер? — хмурится приятель. — Оля, давай, накрой нам на стол.

— Хорошо, — Оля, ещё раз осмотрев меня, уходит в дом.

А Хусаинов ведёт в беседку и всё спрашивает:

— Что случилось? Ты реально нездоровым выглядишь.

— Замотался, — отмахиваюсь, а самого изнутри всё гложет.

Садимся за стол. Оля тут же появляется с чаем и какой-то едой.

— Оля у меня сама готовит, — хвастается Тимур. — Даже пахлаву домашнюю научилась печь.