Выдыхай (СИ) - Обр Ольга

— Какая-нибудь дамочка вырвет мне клок волос, когда на меня засмотрится её супруг, — пытаюсь пошутить я.

— Именно. И если ты можешь перевести ситуацию в плоскость юмора, то, скажу тебе, ты на полпути к успеху, — она улыбается мне, и я ей верю. — Давай попробуем сделать так. Без экстрима, пробуешь увеличивать уровень открытости понемногу. Сегодня рукав три четверти, завтра короткий, послезавтра без рукавов вовсе, хорошо? Если чувствуешь, что всё равно страшно, останавливаешься на самом комфортном из достигнутого и выжидаешь несколько дней. Не ожидаю увидеть тебя в следующий понедельник в супер-мини, но, надеюсь, мы добавим твоему образу немного раскрепощённости, — подмигивает она.

Выходя из её кабинета, думаю, что возможно и будет толк от этой терапии. В коридоре уже ждёт Алекс, который вырвался из студии ненадолго специально, чтобы забрать меня с собой. Мы едем послушать новые записи, как часто делали раньше. Здесь вместо крошки-порше Алекс отдал предпочтение спортивной тачке с хищным оскалом ярко-голубого цвета. Мне нравится эта машина, она быстрая, комфортная и дарит ощущение свободы. И это не внедорожник, которые я с некоторых пор недолюбливаю. Эта красотка домчалась до места назначения за считанные минуты, и вот мы уже здороваемся с ребятами из команды Алекса.

Нас встречает Марк, которого я с момента возвращения не видела — не такие уж мы друзья. Но он на удивление тепло приветствует меня, подтрунивает по привычке, называя принцессой на горошине, и я чувствую, что он меня раздражает не настолько сильно, как было раньше. Алекс даёт послушать новые песни: что-то мне нравится и цепляет, что-то не очень. Но одна очень сильно выбивается из общего ряда. Алекс Эванс — откровенный поп, а этот трек ближе к року. Злая песня, о ненависти.

— Песня крутая, мне нравится. Но она вообще не в твоём стиле. Кто умудрился тебя так разозлить? — удивляюсь, дослушав до конца. Он пожимает плечами и переводит тему. Ну, что ж, не только мне иметь свои тайны.

Вечер в его компании пролетает незаметно, я наблюдаю, как он с парнями работает, параллельно читая книжку с планшета. Время от времени мы дурачимся, заказываем доставку еды, поём вместе. Всё снова на своих местах. Я на своём месте. И ни одной мысли о Кире за весь вечер.

Но, словно устав целый день прятаться в тени, ночью он приходит во всей красе. Обнимает крепко, грустно смотрит и просит: «Вернись». Мне снится моя «Линия», наша уютная бухта и пляж. Потом сон перетекает в привычный кошмар, как же иначе.

АЛЕКС

Когда Мари проводит вечера со мной — это здорово. С ужасом понимаю, что рано или поздно мне придётся отправиться в тур, а… она? Раньше расставания воспринимались спокойно, я доверял моей девочке, а она в свою очередь доверяла мне. После каждой разлуки встречи были ярче, ощущения от секса острее, и ни один из нас не видел в этом проблемы. Но теперь оставить её больно на физическом уровне. Попробую, конечно, уговорить поехать со мной. Пока откладываю эту мысль в долгий ящик, до концертов ещё далеко. И может Мари к тому времени окрепнет настолько, что и сама встанет на крыло? Эта мысль, впрочем, тоже ранит. Я боюсь её отпускать теперь. Мало ли в мире психов. Но ведь и удерживать рядом с собой не могу, просто не имею права. Когда во вторник делюсь своими сомнениями с Холли, она всё с той же ровной и милой улыбкой вещает об ответственности за принятые решения и о том, что каждый сам творит свою судьбу. О том, что необходимо правильно расставлять приоритеты. О том, что приносить себя в жертву другому человеку, тоже не вариант, выйдет себе дороже. Сплошная вода, и ни одного действительно полезного совета.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Да я даже когда отвожу её в отцовский дом схожу с ума, оставляя там. Особенно, если замечаю поблизости парня из агентства «Безопасность». Он как вечное напоминание о затаившейся угрозе.

В один из вечеров уже на парковке её дома нас застаёт тропический ливень. Мари со словами, что мокнуть не намерена, отстегивает ремень безопасности и забирается на сиденье с ногами. Дождь стоит сплошной стеной, создавая атмосферу интимности, и это видимо расслабило её. Глядя прямо перед собой в лобовое стекло, она говорит:

— Хочешь, расскажу, что в Палере было хорошего? — я киваю, боясь спугнуть. — На самом деле не так уж и мало. Во-первых, чумовой кофе. Во-вторых, океан. А самое главное — я там встретила одного чудесного человечка, по которому скучаю, — эти слова меня, естественно, напрягают. Не собралась же она мне сейчас признаваться в любви к этому пацану?! Мари, не заметив моего состояния, продолжает. — Её зовут Дина, — я тайком выдыхаю и слушаю внимательно. — Она гораздо младше меня, девятнадцать всего, а по ощущениям наоборот, она как старшая сестра. Милая, добрая, очень рассудительная. Мы с ней на диво подружились. И она очень напоминает мне тебя.

— Чем же? — спрашиваю удивлённо. С девушкой меня ещё не сравнивали.

— Не знаю, — улыбается Мари. — Наверное, своим отношением к жизни, тем, что видит в людях только хорошее.

— Ты слишком высокого обо мне мнения, — отвечаю с усмешкой. — В последнее время я прекрасно научился ненавидеть.

— Да, — вздыхает грустно принцесса. — Палера изменила нас обоих.

Больше не говоря ни слова, перебирается ко мне на колени, и мы долго и упоительно целуемся. Сдерживаюсь из последних сил, чтобы не позволить себе большего. Но, наверное, я не такой ангел, каким только что пыталась выставить меня Мари, потому что, когда я опускаюсь с поцелуями к её шее и тонким ключицам, она напрягается. А я, не сдержавшись, довольно резко спрашиваю, в чём дело.

— Малыш. Мы же уже были вместе после того, как ты вернулась. Что происходит? Почему ты бегаешь от меня, как от опасности? Я не давлю, не требую ничего. Просто хочу понять, что я делаю не так, — говорю с отчаянием.

— Я не хочу об этом говорить, — идёт в отказ моя девочка. Пытается слезть с меня, но я удерживаю её.

— Нам придётся поговорить об этом рано или поздно. Так почему не сейчас?

— Если мы поговорим об этом сейчас, то ты меня бросишь сегодня же. А я этого не хочу.

Вздыхаю тяжело, боюсь даже представить, что творится в её голове.

— Не брошу, Мари. Никогда не брошу. Просто расскажи мне, и мы справимся с этим вместе.

Она раздумывает над чем-то, уткнувшись носом в собственное имя. Начинает очень тихо, так, что едва слышу её за шумом дождя, барабанящего по машине.

— Кир дал мне доступ в мировую сеть, но ни писать кому-то, ни регистрироваться в соцсетях было нельзя. Мне оставались только новости. Первое, что я узнала, что ты в рехабе. В тот день у меня в первый раз случилась истерика, до этого как-то удавалось держаться. Я же договорилась с ним, что он вывезет меня из страны, как только сможет. Не то чтобы я ему верила, но… Это была единственная опция, я цеплялась за неё. И я никак не могла узнать, что с тобой, меня просто накрыло. Он успокаивал меня, не домогался, просто обнимал, в итоге мы заснули в одной кровати. А утром… Мне снилось, что это ты и мы целовались и даже уже почти перешли к большему. Потом проснулась, и оказалось, что это… он, — слушать такое из её уст невыносимо, просто адски больно, но ей надо выговориться, а мне надо понять, что с ней. — Ничего тогда между нами не было. Я не хотела тебе изменять Алекс, не собиралась. Но, мне кажется, с того момента у меня в голове поселился страх, что я могу вас перепутать. Потом постепенно моё тело начало реагировать на него, в голове я сопротивлялась, но всё равно… Он постоянно был рядом, провоцировал. Я пыталась снять напряжение сама, представляя тебя, но это мало помогало. Потом были твои фотографии с «большой новой любовью», — упоминание об этом эпизоде отдаётся злостью. Тогда я был просто взбешён, испугался, что Мари увидит это и не поймёт. Судился с новостными порталами, только вот уже, оказывается, было поздно, она увидела. Мари, потеревшись щекой о моё плечо, продолжает. — Меня как будто сломало изнутри. Поймала себя на том, что сижу в ванной и держу в руках лезвие. Хорошо, что вовремя одумалась. Я, вообще, то лето помню отрывками, ничего не хотелось. Такое огромное равнодушие ко всему. А как-то посмотрела в зеркало, уже был август, и вдруг увидела себя, это было страшно, я как зомби выглядела. Истощала как уличная кошка. В тот момент словно проснулась, начала следить за питанием, спортом заниматься. Через не могу. Я тогда отпустила тебя Алекс. Просто пожелала счастья в новой жизни и отпустила. Только боль никуда не уходила. А он был рядом…