Зверь. Мое наваждение - Лана Легкая
Я хмыкаю, понимая, что сейчас представляю не Женю, а какого-то абстрактного мужчину рядом с собой. Более сильного, самодостаточного и обязательно умного.
– Господи, – я хватаюсь за голову, – а что ты можешь предложить такому мужчине? – спрашиваю себя шепотом. – Вечно занятая братом, уставшая, без оконченного образования и абсолютная неумеха в сексе. Мечта просто, – добавляю обреченно.
Я вздрагиваю. В каком-то из шкафчиков завибрировал телефон. Одно из условий работы: мы всегда оставляем средства связи в раздевалке. Для экстренных случаев указывали номер управляющей. Но еще ни разу Ольга Сергеевна никого не вызывала к себе в кабинет.
Кажется, это мой телефон издает дребезжащие звуки. Я заглядываю внутрь шкафчика, и мое сердце в очередной раз заходится как сумасшедшее.
На экране высвечивается: «Колосова Ната». Нет-нет, не отвечу. Потом. Сейчас я не смогу говорить с подругой и никак не выдать себя.
Я полностью выключаю звук и прячу телефон поглубже.
Возвращаюсь на кухню, принимаю заказ и тут же слышу звонкий стук каблуков управляющей.
– Кузьмина!
Сергей Дмитриевич все же не утаил наше знакомство…
Я прочищаю горло и отвечаю:
– Да, Ольга Сергеевна.
– Поднос оставила и быстро за мной. Что ты стоишь как вкопанная? Я жду.
Женщина выглядит как обычно. Если бы я собственными глазами не видела ее в ВИП-комнате почти обнаженной, никогда бы не догадалась, что еще пятнадцать минут назад ее волосы были распущены и спутаны, а губная помада стерта.
– Что-то случилось? – спрашиваю я, ловя на себе короткие заинтересованные взгляды коллег.
– Потом, Кузьмина, – обрывает меня управляющая.
Мы проходим по коридору, поворачиваем к административной части комплекса, и я вхожу в небольшой кабинет. Здесь я была единожды, когда устраивалась на работу. Стол и стул у окна, диван и два стеллажа с папками. Все на прежних местах.
– Присаживайся, – говорит Ольга Сергеевна.
Предложения сесть я не ожидала, но тут же им воспользовалась.
– Если вы хотите поговорить о том, что было в комнате, то я ничего не видела, – заверяю я спутанно.
– Помолчи, Есения.
Я плотно сжимаю губы.
– Ты сейчас быстро идешь переодеваться и…
Я не даю договорить:
– Ольга Сергеевна, не увольняйте меня, пожалуйста. Я клянусь, что ничего не расскажу тете Марине. Мне очень нужна работа, иначе у меня заберут брата, – ноги не слушаются, но я встаю и подхожу к женщине. – Он не сможет в интернате. Там нет никакого ухода и лечения. А про учебу вообще можно забыть. А он год окончил на твердые четверки. Сам! Понимаете? Без репетиторов. Сам учился, я почти не помогала, – из моих глаз катятся слезы. – Он сможет поступить в техникум, мы уже присматриваем профессии, что будут ему по плечу…
– Егор в больнице, – припечатывает Ольга Сергеевна. – Мне звонили и сообщили об этом, поэтому я тебя вызвала.
Я глупо таращусь на управляющую.
– Что? – спрашиваю тихо. – Что с ним случилось?! – наконец до меня доходит смысл сказанных слов.
– Я не знаю, – женщина подталкивает меня к диванчику и настойчиво усаживает.
Так вот зачем мне звонила Ната, а я не ответила. Нужно было принять вызов!
– Сказали, что Егор в хирургии, – Ольга Сергеевна подает мне стакан с водой.
– Как в хирургии? – спрашиваю я. – Ему еще рано, операция запланирована только через три месяца. А в какой он больнице? – наконец я задаю нужный вопрос, на который смогу получить ответ.
В свободную руку управляющая вкладывает лист бумаги с номером больницы и адресом. Я узнаю цифры. Именно там два года назад спасали Егорку.
– Иди, – Ольга Сергеевна подталкивает меня к выходу. – Отзвонись и скажи, что со сменами. Чтобы я успела найти тебе замену.
Я благодарю и обещаю обязательно позвонить, как только что-то станет ясно.
На ходу развязываю передник, влетаю в раздевалку и сбрасываю туфли. Не снимаю форму клуба – меняю только обувь.
Телефон молчит на металлической полке. Черный, пугающий. Мне страшно взять его в руки. Егор – самый родной и близкий человек. Если с ним что-то случится, я… я этого не переживу.
Экран в моих руках оживает, я вздрагиваю. Приходит СМС от мобильного оператора. Снимаю блокировку. Пять пропущенных от Наты и ни одного от брата. «Значит, не в состоянии позвонить… или забыл телефон дома», – успокаиваю себя.
На ходу вызываю такси. Ничего не слышу и не вижу вокруг. Вырываюсь в яркую жару, не успеваю пройти и двух шагов, как ощущаю болезненный захват на своем плече.
– Нужно поговорить, – требует мужской голос.
– Я тороплюсь, – отвечаю я, поднимая взгляд на отца Наты.
Мужчина выглядит так, как я привыкла его видеть. Одетый в деловой костюм, обязательно темный с белоснежной рубашкой, очки в золотистой оправе, с телефоном в руке. Казалось, что Сергей Дмитриевич не расстается с ним даже ночью.
– Задержишься, – отвечает грубо.
– Я правда тороплюсь, – у проезда паркуется такси, а в моей руке телефон издает звук принятого СМС. – Егор в…
Мужчина меня обрывает, дергает с силой, от чего я пошатываюсь.
– Разговор не займет больше двух минут, – произносит он.
– Я…
Он вновь меня обрывает:
– Замолчала и внимательно выслушала, – приказывает Сергей Дмитриевич. – То, что ты сегодня видела, останется строго между нами.
– В этом можете не сомневаться. Я и слова не скажу тете Марине, – заверяю я, пытаясь вытянуть запястье из захвата. Больно.
– Плевать я на нее хотел, – зло шепчет он. – Меня волнует Наташа. Чтобы ни слова ей о клубе! – склоняется низко.
– Х-хорошо, – я запинаюсь, впервые слыша столько злобы и ненависти в голосе человека.
– Ни слова об Ольге! Ты вообще меня нигде не встречала за пределами нашей квартиры. Тебе ясно?
– Более чем, – отвечаю я и отвожу взгляд, а мужчина продолжает говорить:
– Одно твое слово – и ты можешь забыть о наших подачках. Я больше не позволю заниматься Наташе благотворительностью. А сейчас смотрю на нее сквозь пальцы. Дочь и раньше имела тягу к больным и хромым, таскала меня по приютам и заставляла покупать корм и прочую дрянь.
– Я никогда ничего не просила у вашей дочери, – произношу я, смотря себе под ноги.
– А ее и просить не нужно. Такая же, как мать! Мягкосердечная! Садись на шею и поезжай.
– Я вас поняла, – отвечаю я, глотая слезы и стараясь не расплакаться. – Наташе я ничего не скажу, но не из-за ваших слов. Не хочу, чтобы она разочаровывалась в отце, – цежу я сквозь зубы.
Мужчина хмыкает.
– Поговори еще, пигалица.
– А то что? – в наш разговор вступает третий участник.
Для Сергея Дмитриевича, как и для