Недотрога для одиночки (СИ) - Бальс Лора
Сейчас же почти не замечал ничего вокруг, слабо оценивал собственные действия, не задумывался, куда бьёт. Хрипы и стоны жертвы отзывались в мозгу зловещим гулом: «Убей, убей, убей»…
Остановился только потому, что убийство казалось слишком быстрым, а значит, недостаточным финалом. Да и «очень хорошая» мама не должна отделаться ничем. Быть вдовой – просто, а вот всю жизнь ухаживать за озлобленным калекой – это уже нечто более похожее на судьбу, которую она заслуживает.
- Клянусь… Слышь, я матерью клянусь… Я не виноват, - донеслось с пола, когда он ненадолго отошёл от поверженного, чтобы вернуть себе хладнокровие. – Она сама… Сама предложила, только за бабло. Ну я проучил маленько… Отпусти, слышь? Не надо больше… Я клянусь…
«Не надо. Нет-нет-нет…»
Перед глазами встало лицо девчонки. Сони.
Глеб тяжело перевёл дух. Обвёл глазами подвал, рассчитывая обнаружить среди общественного хлама что-нибудь подходящее. Взгляд зацепился за заострённый металлический прут.
- Не слышал, как следаки говорят? – произнёс вполне ровно, словно и не утрачивал над собой контроль. – Чистосердечное признание смягчает наказание. Можно было ограничиться чем-то одним, а вот сейчас что прикажешь с тобой делать? Придётся тоже маленько проучить. Уберём лишнее, а? Зачем человеку орган, которым он не умеет правильно пользоваться?
Кажется, Алиев до последнего не мог осознать, что его ждёт. Не верил или не понимал. Невнятное мычание и беспорядочные попытки отмахнуться, защититься от врага выдавали лишь сильнейший шок.
…А потом по подвалу разнёсся дикий, нечеловеческий крик. Эхом отбился от толстых бетонных стен и угас, оборвался на самой высокой ноте, так и не найдя выхода, не достигнув ничьих ушей, кроме непреклонного карателя.
Глеб немного подождал, убеждаясь, что шум не привлёк ненужного внимания. Затем отпер дверь. Поблизости по-прежнему никого не было.
Он вернулся к валяющейся без сознания жертве, чуть поморщившись, подхватил того подмышки и не особенно церемонясь выволок наверх. Напоследок с силой встряхнул, заставляя ненадолго вернуться в реальность.
- Если хоть кому-нибудь – следователю, врачам, неважно – хоть словом заикнёшься о Соне в связи с этой историей, дни закончишь на зоне. А таким, как ты, там всегда очень рады, не сомневайся.
Отшвырнув несчастного к подъездной двери, Глеб быстро пошёл прочь. Близился конец рабочего дня, совсем скоро люди начнут возвращаться по домам. Скорее всего, Алиеву успеют вызвать скорую. По крайней мере, Глеб на это рассчитывал. Пусть живёт.
Вот только решение насчёт Сони снова придётся переиграть. Не стоит увольнять её теперь, после сделанного. Мало ли, вдруг этому недоноску всё-таки придёт в голову болтать, что его якобы заказала падчерица. Девчонку ни за что затаскают по допросам. А если она будет оставаться на глазах, он подобного не допустит.
О себе Глеб не беспокоился. Даже если бы какому-нибудь следователю пришло сверхъестественное озарение, и тот сумел докопаться, кто расправился с Алиевым, к нему с вопросами всё равно не сунутся. Благо, нужных связей хватает. В отличие от доказательств вины.
Водитель терпеливо ждал в машине. Увидев шефа, быстро свернул газету.
- Куда теперь, Глеб Юрьевич?
- В клуб, - лаконично отозвался Глеб.
Нужно было принять душ, переодеться и вообще привести себя в порядок. В его кабинете было всё необходимое.
Глава 10
Соня вознамерилась избегать хозяина дома. Позиция страуса не могла решить проблему, и Соня сама это понимала, но и ничего другого придумать не получалось. Точнее, не получалось на что-нибудь решиться.
Вот что она может? В очередной раз завести разговор об увольнении? Бессмысленно. Молотов прекрасно знает её позицию, но вот интересует его только своя.
Удрать отсюда? Спешно переехать куда-нибудь в другой город? Её трудовая книжка у Молотова, значит, придётся снова устраиваться в самую простенькую и непрезентабельную забегаловку – куда её ещё возьмут без официально подтверждённого опыта работы?
Снова вертеться, как белка в колесе, за сущие копейки? Терпеть хамство посетителей и понукания руководства? Нет, ей не привыкать, и если другого способа избежать посягательств Молотова нет, то Соня готова и к такому. Но…
Но ведь вчера ничего не случилось. Молотов жутко её перепугал, однако же в конце концов повёл себя по-человечески. Как и тогда в клубе… Может, он всё же неплохой человек, просто не привык получать отказы и потому не сразу её правильно понял? А теперь ей больше ничего не грозит, и будет напрасной глупостью бежать и усложнять себе жизнь.
Однако один раз она ведь уже понадеялась на лучшее, и это едва не закончилось плохо…
В подобных метаниях Соня провела целый день.
Утром ей удалось избежать встречи с хозяином дома. Она специально встала ни свет ни заря, чтобы приготовить завтрак до того, как он проснётся. И, выполнив свои обязанности, просто сбежала к себе.
Соня надеялась, что вечером получится сделать так же. Приготовить ужин, наоборот, заранее, пока Молотова ещё нет дома, и опять-таки скрыться в комнате. И если всё удастся, придерживаться такого распорядка каждый день. Может, если не попадаться ему на глаза, он и не вспомнит о своём интересе.
Однако с ужином было сложнее. Если Молотов ещё может съесть кашу из микроволновки, то с мясом такое точно не пройдёт. Никакого разогрева, только свежеприготовленное.
Значит, со временем нужно было рассчитать очень точно. С волнением поглядывая на часы, Соня натёрла мясо специями, сбрызнула лимонным соком. Невольно поморщилась, подумав о вкусовых пристрастиях хозяина дома. Ладно ещё овощи на пару – безвкусно, на её взгляд, зато, наверное, полезно. Но стейк средней прожарки! Если попросту – кусок абсолютно недожаренного мяса. По крайней мере, Соня назвала бы это именно так. Хорошо хоть совсем сырое не ест…
Впрочем, ей то что за дело? Мысленно одёрнув себя, Соня снова взглянула на часы. Молотов должен был приехать минут через двадцать.
По телевизору, включенному для фона, закончилась какая-то музыкальная передача и начались новости. Краем уха Соня уловила сообщение о дорожном происшествии с участием туристического автобуса, потом – об ограблении какого-то ювелирного салона. Она уже потянулась к пульту, чтобы переключить на что-нибудь более жизнеутверждающее, но так и замерла с протянутой рукой.
Кадр сменился, и теперь на экране отобразился безликий, но всё равно хорошо знакомый ей дворик, машина скорой помощи, носилки… И человек на них. Искажённое страданием, окровавленное, перекошенное лицо. Мучительно знакомое. Ненавистное. На пару мгновений пострадавшего показали на весь экран, так что ошибиться было невозможно.
- В одном из окраинных районов столицы… в разгар рабочего дня… прямо во дворе дома… с особой жестокостью… состояние стабильно-тяжёлое… личности нападавших пока не удалось установить… - сознание выхватывало отдельные слова диктора, доносившиеся как сквозь вату.
Соня отшатнулась от телевизора, словно её могло вдруг затянуть в экран. Наощупь нашла стул, но вместо того чтобы сесть лишь оперлась на спинку, продолжая зачарованно смотреть на уже давно сменившуюся картинку.
Мысли смешивались, метались в голове, вытесняя друг друга и наваливаясь разом, так что не получалось надолго уцепиться ни за одну.
Она этого не хотела! Никогда не желала зла и не думала о мести. Но… Но сейчас, при виде растерзанного, едва ли не умирающего отчима, её врага и её самого жуткого кошмара, Соня ощутила что-то странное, прежде незнакомое. Что-то, что наверняка не должны чувствовать добрые, гуманные, психически адекватные люди.
Нет, это не было радостью или злорадством. И у неё даже ни на миг не промелькнуло мысли о справедливости и заслуженном возмездии. Просто вдруг стало легче дышать. Словно она годы провела в каком-то вакууме и только сейчас смогла вздохнуть полной грудью. Словно блуждала в лабиринтах тяжёлого сна, и вот теперь кошмар развеялся…
