Нора Робертс - Тихий омут
Ей всегда приходилось работать. Несмотря на то что ее семья жила в полном достатке, отец считал, что женщин не стоит особенно баловать, но он был добрым и любящим и вроде бы не был разочарован отсутствием сыновей, во всяком случае, не подавал вида.
И все кончилось тем, что единственная дочь его разочаровала.
Грейс поудобнее перехватила Обри, уткнулась лицом в ее ароматное плечико и заметила.
– Как много народа сегодня. Этан пожал плечами:
– Все больше и больше с каждым годом. Я слышал, что Бингэм расширяет свой ресторан.
– Он привез нового шеф-повара с Севера и заказал рекламную статью в «Вашингтон пост». «Гнездо цапли» – единственный шикарный ресторан в Сент-Крисе. Мы с родителями все праздники отмечали у Бингэма.
Грейс попыталась сказать это как можно безразличнее, хотя уже больше трех лет не была ни в одном ресторане. Она опустила Обри на землю, и дочка тут же потянула ее к кафе Кроуфорда, еще одной достопримечательности Сент-Криса.
В жаркий полдень в кафе было полно посетителей. Кроуфорд славился своим мороженым, безалкогольными напитками и сандвичами с дарами моря. Грейс понимала, что Обри пора обедать, но не стала портить настроение дочки, жаждущей мороженого.
– Эй, Грейс, Этан, рада вас видеть. Здравствуй, малышка Обри. – Лиз Кроуфорд улыбнулась им, ловко составляя сложный сандвич. Она училась в школе вместе с Этаном и – правда, очень недолго – встречалась с ним, о чем они оба вспоминали без сожалений.
Теперь Лиз, несколько округлившаяся, была женой Кроуфорда-младшего и матерью двоих детей. Тощий, как огородное пугало, Младший, которого называли так, чтобы не путать с его отцом, Кроуфордом-старшим, насвистывая, выбивал чеки.
– У вас оживленно, – сказал Этан, оттесняя очередного клиента, пробивающегося к прилавку.
– Даже не говори. – Лиз закатила глаза и вручила покупателю заказ. – Хотите перекусить?
– Мороженое, – решительно заявила Обри. – Клубника.
– Конечно, детка, – кивнула Лиз. – Да, Этан, Сет недавно забегал сюда вместе с мальчишками Миллеров, Дэнни и Биллом. Господи, эти дети растут, как сорняки в разгар лета. Набили животы сандвичами и содовой. Сказали, что работают на вашей верфи.
Этан почувствовал легкий укол совести. Филип не просто вкалывает воскресным утром, но еще и управляется с тремя сорванцами.
– Я скоро присоединюсь к ним.
– Этан, если у тебя нет времени… – начала Грейс.
– У меня есть время полакомиться мороженым с очаровательной девушкой. – С этими словами он подхватил Обри на руки, и девочка уткнулась носом в высокий стеклянный прилавок, за которым красовались чаши с мороженым.
Принимая следующий заказ, Лиз взглянула на мужа и выразительно выгнула брови. В значении ее взгляда невозможно было ошибиться: «Этан Куин и Грейс Монро. Ну-ну. И что ты об этом думаешь?»
Купив мороженое, Грейс и Этан вышли на набережную подальше от толпы и нашли свободную скамью.
Вооруженная бумажными салфетками, Грейс усадила Обри на колени.
– Когда-то мы знали здесь каждое лицо, – тихо сказала она. – Мамаша Кроуфорд всегда сидела за прилавком с любовным романом в бумажной обложке. – Холодная капля с вафельного рожка Обри упала на ее ногу чуть ниже шорт. – Облизывай края, дорогая. Там тает быстрее.
– Ты тоже всегда покупала клубничное мороженое.
– Что?
– Насколько я помню, – сказал Этан, удивляясь, что эта картина так четко отпечаталась в его памяти, – ты любила клубничное мороженое и виноградный сок.
– Да, пожалуй. – Грейс наклонилась вытереть новые капли, и солнечные очки соскользнули на кончик ее носа. – Жизнь казалась такой простой.
– Кое-что остается простым. – Поскольку руки Грейс были заняты. Этан поправил ее очки и заметил странное выражение, промелькнувшее в ее глазах. – Кое-что усложняется.
Он перевел взгляд на залив, решив, что это безопаснее, чем смотреть, как Грейс медленно облизывает свое мороженое.
– Иногда по воскресеньям мы все набивались в машину и ехали сюда полакомиться мороженым и сандвичами или просто посмотреть, что происходит. Мама с папой любили сидеть за одним из столиков на набережной и пить лимонад.
– Я до сих пор скучаю по ним, – тихо сказала Грейс. – И ты тоже. Я знаю. Я помню, как в детстве заболела воспалением легких и каждый раз, открывая глаза, видела или свою маму, или твою. Доктор Куин была самой доброй женщиной из всех, кого я знала. Моя мама…
Грейс умолкла, покачала головой.
– Продолжай.
– Я не хочу расстраивать тебя.
– Я не расстраиваюсь. Говори.
– Каждую весну моя мама ходит на кладбище и кладет цветы на могилу Стеллы. Я хожу с ней. До того как мы пошли в первый раз, я и не подозревала, как моя мама любила твою.
– А я все думал, от кого те цветы Спасибо. То, что говорят.., то, что некоторые говорят о моем отце, взбесило бы ее. Она показала бы свой ирландский нрав. Может, уже вырвала бы несколько болтливых языков.
– Ты человек другого склада, Этан. Ты справишься с этим по-своему, – убежденно сказала Грейс.
– Они оба хотели бы, чтобы мы как можно лучше позаботились о Сете. Это главное.
– Ты прекрасно заботишься о нем. С каждым днем он все больше походит на обыкновенного мальчишку. А когда Сет появился здесь, на него больно было смотреть. Профессор Куин старался помочь, но у него были свои проблемы. Ты знаешь, Этан, как ему было тяжело.
– Да. – И чувство вины до сих пор камнем лежало на его сердце. – Я знаю.
– Я все же расстроила тебя. – Грейс повернулась к нему, и их колени соприкоснулись. – Но ты ни в чем не виноват. Ты был его опорой, его наградой. Любому это было ясно.
– Если бы я настойчивее расспрашивал его…
– Это не в твоем характере. – Забыв, что ее рука испачкана мороженым, Грейс коснулась его щеки. – Ты знал, что он поговорит с тобой, когда будет готов, когда сможет.
– А потом стало слишком поздно.
– Нет, никогда не бывает поздно. Всегда есть шанс. Вряд ли я смогла бы жить, если бы не верила, что всегда есть шанс. Не тревожься.
Он накрыл рукой ее пальцы, и в душе его что-то шевельнулось, словно раскрываясь.., и тут 06-ри радостно вскрикнула:
– Дедушка!
Грейс отдернула руку, распрямилась и окаменела, следя за приближающимся отцом.
– А вот и моя куколка. Иди-ка к дедушке. Грейс отпустила дочку. Пит не поморщился, не уклонился от перепачканных ручонок и щедро осыпавших его поцелуями липких губ.
– М-мм, клубника. Еще хочу. – Пит шутливо зачавкал, уткнувшись в шейку Обри, затем подхватил восторженно завизжавшую малышку на бедро и подошел поближе к дочери. Теперь он не улыбался. – Здравствуй, Грейс. Здравствуй, Этан. Воскресная прогулка?
