Анна Альварес - Семейные узы. Смятение чувств
— А что ты собираешься делать с Ураганом в Рио? — задал встречный вопрос Алесиу.
— А при чем тут Рио? — вступила в разговор Ингрид. — Мы живем на фазенде. И кстати, Ирис, по-моему, права: она любит Урагана, не надо его продавать.
В отличие от матери Ирис верно поняла, какой смысл вкладывал в тот вопрос ее отец, и потому молчала.
Алесиу же вынужден был сам все объяснить — специально для Ингрид:
— Твоя дочь спит и видит, как она будет жить в Рио. И помчится туда на следующий же день после моих похорон! А с Ураганом будешь управляться ты.
Такое обвинение Ирис не могла оставить без ответа.
— Да, я мечтаю жить в Рио! — сказала она. — И уеду туда сразу же, как только сдам последний экзамен в школе. А Урагана я поселю в конюшне у Педру.
— Тебе пока никто его не подарил, — напомнила ей Ингрид.
— А я сама его куплю! Займу у Педру денег и куплю! — огорошила родителей Ирис и, пока они пребывали в растерянности, вышла, громко хлопнув дверью.
— Может, я действительно не прав? — устало произнес Алесиу. — Может, надо отдать ей эту чертову лошадь?
Ингрид явно понравилась такая перемена в его настроении, но она знала, что давить на Алесиу не следует — он этого не выносит, и потому промолвила мягко, ласково:
— Решай сам…
Он ничего не ответил.
Спустя некоторое время Ингрид пришло в голову спросить его:
— А как же ты найдешь детей Элены, если даже не знаешь, где она живет?
— У меня есть ее телефон, — сказал Алесиу, весьма удивив своим ответом жену.
— И что, ты ей звонил? — спросила она.
— Да, много раз.
— И я ничего об этом не знала! — укорила его Ингрид.
— А мне в общем-то не о чем было рассказывать, — спокойно пояснил он. — К телефону всегда подходила прислуга, а Элена мне потом не перезванивала.
— Хорошая дочь! — не удержалась от язвительного замечания Ингрид.
— Возможно, прислуга забывала сказать ей, что я звонил, — неловко попытался вступиться за Элену ее старый больной отец.
«Ты сам себя обманываешь», — подумала Ингрид, но не стала говорить этого вслух, пожалев Алесиу.
Глава 5
Остаток рождественской ночи Элена провела спокойно, уснув после расставания с Эду крепким безмятежным сном.
Спала она долго, едва ли не до полудня, а разбудил ее опять-таки Эду.
— Я сейчас заеду за тобой! — понесся он с места в карьер, как только Элена взяла трубку. — Мы будем кататься па лодке, плавать, загорать. Отказ не принимается.
Элена спросонок была заторможенной и ответила не сразу. А Эду был нетерпелив:
— Ты слышишь меня, Элена? Отказ не принимается!
— Да, слышу, — заговорила наконец она. — Только ты опоздал со своим приглашением: меня ждет Ивети, она испекла праздничный пирог.
— Ты променяла меня на пирог? — трагическим тоном произнес Эду.
— Ни на что я тебя не променяла, — с улыбкой ответила Элена. — Просто мы еще до праздника обо всем договорились с Ивети, и я не хочу менять свои планы. Эду, забудь о вчерашнем. Так будет лучше для всех, и прежде всего для тебя.
В голосе Эду прорвалась досада:
— Ты тоже пытаешься меня защищать!
— Почему тоже?
— Вчера этим занималась моя тетя, а сегодня — ты.
— Ну и что в этом плохого? Мы обе о тебе заботимся, потому что любим тебя.
— Ты меня любишь?! — в шутливом восторге воскликнул Эду.
— Не цепляйся к словам, — отмахнулась от него Элена. — Мне уже пора собираться к Ивети, я слишком долго спала, спасибо, что ты меня разбудил. Мы еще увидимся с тобой до Нового года. Я обязательно поздравлю тебя с праздником, ладно? А сейчас давай простимся. До свидания!
Она решительно нажала на клавишу, закончив разговор. Правда, у нее были опасения, что Эду снова перезвонит, но этого не произошло. Он придумал другой, более оригинальный и более действенный способ давления на Элену.
Когда она выехала из дома на машине, то вскоре обнаружила за собой «хвост»: Эду неотступно следовал за ней на довольно опасном расстоянии, а потом и вовсе стал притирать ее к обочине.
Элена резко затормозила, и машина Эду тотчас же встала рядом с ней как вкопанная. Элена снова нажала на газ, и Эду в то же мгновение тронулся с места. Так они и ехали впритирку друг к другу некоторое время, а потом Эду позвонил ей по мобильному телефону:
— Ну что, сдаешься?
— Ты с ума сошел! — ответила ему Элена.
— Не я, а мы, — поправил он ее. — В конце концов, я всего лишь повторяю то, что делаешь ты. Едешь — и я еду, останавливаешься — и я останавливаюсь.
— Чего ты от меня хочешь? — спросила Элена, понимая, что отвязаться от него ей не удастся.
— Ничего особенного, — сказал Эду. — Может, просто съедим по мороженому, или…
— Все, сдаюсь, ты взял меня измором!
Они остановились у кафе, где продавалось мороженое, и Эду, совсем обнаглев, спросил с издевкой:
— А как же Ивети? Она ведь ждет!
— Я позвоню ей, скажу, что избежала еще одной дорожной аварии, но какой ценой! Мне пришлось выбрать меньшее из двух зол — мороженое.
— Ты прелесть! — воскликнул Эду и внезапно поцеловал ее в губы.
Элена не грубо, но резко оттолкнула его:
— Перестань! Это уже слишком!
— Но почему? — огорчился он.
— Потому что я не должна вести себя как глупая девчонка или как взрослая, но безответственная женщина. Мне больше нравится быть благоразумной.
Стремясь во что бы то ни стало сохранить благоразумие, Элена по совету Ивети вновь посетила издательский дом Сориану, где встретилась с Мигелом, который очень ей обрадовался и пригласил ее на ужин в ресторан.
Элена с удовольствием приняла его приглашение.
— Думаю, Мигел как раз тот мужчина, который мне сейчас и нужен, — сказала она Ивети.
— Ты надеешься с его помощью избавиться от Эду? — догадалась та. — Вышибить клин клином?
— Это был мой первоначальный посыл, — не стала скрывать Элена. — Но когда я поближе познакомилась с Мигелом — он заинтересовал меня сам по себе, независимо от Эду. Сегодня я весь день вспоминаю только о Мигеле, а об Эду уже и забыла.
— Ничего, скоро он позвонит, а то и явится сюда собственной персоной, — сказала Ивети.
— Ну и пусть, меня это не пугает, я теперь надежно защищена от подобных соблазнов, — самонадеянно заявила Элена. — Давай больше не будем обсуждать мои отношения с Эду, мне все это надоело.
Однако спустя несколько минут ей пришлось говорить об Эду, и не с Ивети, а с Алмой, которая специально для этого и пожаловала в салон красоты «Натуралис».
— Я пришла попросить тебя по-хорошему, по-дружески: оставь Эду в покое, — сказала она прямо, без всяких предисловий.
