Осколки грёз - Кэролайн Невилл
– Новостной канал «Добро пожаловать, Техас», – произнес молодой мужчина как скороговорку. – На вашей прошлой встрече, проходившей в Лас-Вегасе, вам был задан вопрос по поводу продолжения вашего сборника стихотворений. Можете ли вы сейчас прокомментировать это и дать четкий ответ?
– Здравствуйте. Не могу дать точной конкретики, но, возможно, продолжению быть. Больше раскрывать карты я, к сожалению, не могу, – ответила я с сияющими глазами.
Одни вопросы сменялись другими.
– Газета «Нью-Йорк таймс». Интернет не перестает обсуждать скандальное мероприятие, проходившее четыре года назад в Линкольн-центре. Выставка, которая была устроена по вашим стихотворениям, вызвала фурор у всех литературных и художественных критиков.
Внезапно я почувствовала, как что-то вновь хочет расколоться внутри меня. Словно кто-то так и норовил надавить на болезненный шрам.
– Нам бы не хотелось вдаваться в подробности… – проговорила Рейчел, глядя на меня, пока я собиралась с мыслями.
Сердце сжалось в груди от нахлынувших воспоминаний. Оно четко помнило ночные разговоры о звездах, мечтающих найти друг в друге спасение. Неудавшиеся свидания, замененные не теми людьми. Первые ожоги, нанесенные в порыве безудержной любви и невесомого притяжения. Признания, сплетенные в искусстве.
– Мне очень приятно, что вы вспомнили об этом. Так как это один из переломных и важных этапов в моей творческой карьере. Мне пришлось пройти через многое, чтобы в конце быть здесь с вами.
– На просторах интернета ходят слухи о вашем бурном романе с неким художником Стэнли Фриджерсом. Именно он поспособствовал вашей популярности? Или же все-таки это была любовь, которая выразила чувства в искусстве?
– Стэнли Фриджерс был моей первой любовью. Чувства к нему вложены в каждую строчку. Поэтому наши сердца соединились в нечто больше, чем просто любовь. Она сравнима с красками и мольбертом, ручкой и блокнотом. Если сердца разделить, то они потеряют смысл, и вряд ли наши жизни будут наполнены чем-то особенным, запоминающимся. По отдельности мы уязвимы и беспомощны, но вместе можем стать той самой несокрушимой силой, способной покорить миллионы сердец по всему миру. Мы стали вдохновением друг для друга. Я и Стэнли Фриджерс.
– Следующий вопрос, – произнесла одна из сотрудниц, сидящих рядом.
– Журнал «Парижский обзор». Что вы считаете самым важным в поэзии?
– Эмоции и душевную составляющую.
– Можете рассказать поподробнее? – обратилась ко мне белокурая девушка, поднося ближе микрофон.
– Истинный поэт должен прежде всего чувствовать историю, о которой он повествует. Каждый раз, когда я пишу стихотворение, я становлюсь своего рода героем, жаждущим прожить свою жизнь в нескольких строчках. Я могла плакать от боли, визжать от счастья, исписывая страницы в своем блокноте. Если сам поэт не сможет испытать чувства к своему произведению, то что тут говорить об аудитории.
Обычно конференции длились около часа, и эта была не исключением. Мне нравилась моя новая рутина: бессонные ночи от перелетов, несколько интервью на неделе, приглашения на различные встречи молодых поэтов – все это приносило мне удовольствие, а не утомляло. Я была влюблена в свое дело.
– Всем спасибо, на этом, думаю, можем остановиться. Пройдемте на первый этаж, где вы сможете продолжить снимать презентацию, – объявила Рейчел в конце конференции.
Все последовали за менеджером.
Спускаясь по длинной винтовой лестнице, я заметила рядом с плакатом два стола, заполненных экземплярами моей книги «Осколки грез». Сборник стихотворений с настоящей историей обо мне и Стэнли, пропитанный искренними чувствами, полный невероятных иллюстраций. Его прототипом стала та самая книга в единственном экземпляре, затерявшаяся на несколько лет после расставания. Признаться честно, у меня даже не было мысли издавать сборник, наполненный личными переживаниями. Но все изменилось. После того случая.
– Все в порядке? – незаметно подошла ко мне Рейчел. – Вы слегка побледнели.
– Немного задумалась. Можешь принести мне воды?
– Конечно, – ответила на ходу девушка, направившись в сторону персонала.
В зале уже было полно народу. Толпы людей стояли за ограждением и ждали открытия мероприятия со мной.
Сделав пару вдохов, я присела за стол. Было неловко заставлять людей ждать, поэтому почти сразу ко мне начали выпускать по одному человеку. Подобного рода литературные мероприятия всегда заканчивались автографом в книге и фотографией на память, иногда удавалось пообщаться с некоторыми фанатами.
Постепенно за окнами наступал вечер, и потихоньку на потолке стали включаться лампочки, выполненные в виде звездного неба. Видимо, с созданием атмосферы они тоже заморочились. Жаль, что Стэнли этого не увидит.
Толпа уменьшалась, и зал становился совершенно пустым и безжизненным. Несмотря на то что я провела в сидячем положении меньше двух часов, мое тело отказывалось меня слушаться. Я решила немного пройтись, чтобы размяться. Рейчел несколько раз подходила ко мне, чтобы напомнить о закрытии конференц-центра, но я все никак не могла оторваться от вида на старые дома Хьюстона под ветвями деревьев рядом с небольшой рекой, еле выглядывающей где-то за горизонтом.
– Эмили, к тебе пришли, – эхом отразился от всех стен строгий голос. – У тебя есть пара минут. Нам правда уже пора идти.
Маленькие, но быстрые шаги направились в мою сторону. Не успела я оглянуться, как кто-то чуть не сбил меня с ног.
– Сьюзи! – выкрикнула я от радости и тут же слегка опустилась, чтобы обнять девочку. Вслед за ней в дверном проеме появился еще один силуэт.
– Привет, любимая, – прозвучал такой родной и нежный голос. – Как прошла встреча?
– Вы разве не должны сейчас быть дома?
– Хотели сделать тебе сюрприз.
– У вас это получилось, – произнесла я, подходя чуть ближе.
– Хейзел немного рассказала нам про сегодняшний день, но мы со Сьюзи все-таки хотели бы услышать и твою версию. Чуть не забыл, это тебе. Я знаю, что ты заслуживаешь всех цветов на свете, но думаю, что этот небольшой букет сделает тебя чуточку счастливее, Лилу.
Букет белых пионов буквально расплылся перед моими глазами из-за слез. Малышка на руках обеспокоенно повернулась в мою сторону и начала смахивать каждую скатывающуюся каплю.
– Эмили?
– Прости, – произнесла я и уткнулась в грудь мужчине. – Я очень сильно люблю вас.
– Мы тебя тоже, глупышка.
Казалось, всего один человек в вашей жизни способен изменить все. Я смотрела на него все такими же влюбленными глазами, как в самую первую встречу. Мы были с ним деталями одного большого пазла, состоящего из множества фрагментов, которые должны были обрести свое место, свой дом.
– Миссис Фриджерс! – зловеще произнесла Рейчел. Обычно она называла меня только по имени, но такой тон мог означать только одно.
– Простите, мы уже уходим, – пробубнила я себе под нос.
– Иди к папочке, – Стэнли крепче прижал к себе девочку. – Похоже, кто-то сегодня не в духе.
– Она просто выполняет свою работу, но
