Кирсти Моусли - Всегда ты (ЛП)

Я осмотрела каждый дюйм его лица и видимые участки груди. Я взяла его за руку и поднесла к своему лицу, стараясь не сдвинуть трубки. Я поцеловала его обручальное кольцо, прежде чем прижаться щекой к его ладони. Я закрыла глаза, подавляя боль, пытающуюся захлестнуть меня.

– Ты должен очнуться, Клэй. Это по-настоящему важно. Ты слышишь меня? Если слышишь, пожалуйста, малыш, очнись. Пожалуйста! Пожалуйста, открой свои глаза ради меня, – умоляла я, прижимаясь лицом к его ладони. Он не двигался. Все, что я слышала – это сигнал монитора и «хрипы» аппарата, благодаря которому он дышал. – Клэй, это очень важно. Ты можешь проснуться? Для меня, малыш, пожалуйста! – шептала я, наконец, открывая глаза, чтобы посмотреть на него. – Очнись, черт возьми! Клэй Престон, ты должен открыть глаза и помочь мне! Я не могу справиться с этим одна, поэтому тебе, черт побери, надо быстрее проснуться! – отчаянно кричала я, прижимаясь лбом к его. Я чувствовала, как одинокая слезинка скатывается по моей щеке и капает на его лицо. Она упала на кончик носа, и я быстро осушила ее поцелуем, не желая расстраивать его.

Я снова услышала, как открывается дверь, но не стала оборачиваться. Я знала, что это Линда, я узнала ее по всхлипам. Я не желала ее видеть. Один ее вид снова выведет меня из себя, и прямо сейчас я была к этому не готова. Вместо этого, я сосредоточила внимание на Клэе, пытаясь разбудить его, чтобы он сам решил все эти проблемы.

Тем не менее, Клэй не проснулся. Я стояла, словно окаменев, держа его руку у своего лица, глядя на монитор, загипнотизированная линией его жизни.

Никто не произносил ни слова. Ричард пододвинул пару стульев к кровати и дотронулся до меня, желая привлечь внимание, но я отказывалась на него смотреть. Когда Клэй очнется... И если он скажет, что я была неправа, я заберу все слова, которые сказала его родителям. Я извинюсь и скажу, что мне очень жаль. Но до тех пор я не буду признавать сам факт их существования.

Примерно час спустя дверь открылась, и я подняла взгляд, ожидая увидеть врача или медсестру. Они довольно регулярно заходили в палату, чтобы проверить Клэя и увеличить дозировку капельниц.

Но это были не врачи, а моя мама и Дэвид. Они выглядели такими печальными, что я почти сломалась, но вовремя остановила себя. Мама вбежала в палату и крепко обняла меня. Даже слишком крепко, но я не протестовала.

Мама всхлипнула, ее пальцы впились в мою спину, а я просто стояла в оцепенении. У меня даже не было сил обнять ее в ответ.

– О Боже, он в порядке? Почему к нему подключены все эти аппараты? – спросила она, затаив дыхание. По ее лицу текли слезы.

– Он будет в порядке, – пробормотала я.

Мама внимательно всматривалась в мое лицо, вероятно, ища признаки того, что со мной все хорошо.

– А ты, Райли, в порядке? Хочешь пить? Ты выглядишь так, словно в шоке. Почему ты такая спокойная? – спросила она, ласково рисуя круги у меня на спине.

Я съежилась от ее прикосновений, не желая, чтобы она меня утешала. Внимание нужно было не мне, а Клэю.

– Я в порядке, мам.

Я слышала разговор Дэвида и Ричарда. Дэвид уже заводился. Он спрашивал об операции и почему Клэй еще не там, если она должна помочь ему снова ходить. Я повернулась, чтобы впервые за две недели нормально посмотреть на Дэвида. Тот казался убийственно злым.

– Что, черт побери, ты имеешь в виду, говоря, что вы ждете решения Клэя? Вам не надо ждать, когда он очнется! Вы рехнулись? Конечно, он захочет операцию! Мы же говори о Клэе! Он сойдет с ума, узнав, что в чем-то будет физически ограничен. Черт, даже я это знаю, а ведь он не мой сын! – орал Дэвид, переводя взгляд с Ричарда на Линду и обратно. Он явно был поражен. Я улыбнулась, глядя на его сердитое лицо. Я так по нему скучала эти две недели. Он озвучил родителям Клэя все, что я думала. Он посмотрел на меня широко распахнутыми глазами. – Райли, тебе срочно нужно отправить его на операцию. Вы не можете так поступать с Клэем! – сказал он, умоляюще глядя на меня.

Я закусила губу и покачала головой, когда мои глаза встретились с его.

– Они мне не позволяют, – прохрипела я. Я медленно начала терять контроль. Один разъяренный вид Дэвида заставлял меня сходить с ума. Я чувствовала, как рушится стена моего спокойствия. Сердце неистово билось в груди, и я просто нуждалась в том, чтобы Дэвид обнял меня и сказал, что все будет хорошо. Дэвид всегда был тем, на кого я могу положиться. Дэвид и Клэй – двое мужчин в моей жизни, которые всегда были мне нужны. Я просто хочу обнять своего папу.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что они тебе не позволят? – спросил он, хмуро глядя на меня. Он явно не понимал, что происходит.

По щеке у меня текла слеза, и я заставила себя оторваться от Клэя впервые с тех пор, как зашла в палату. Я бросилась в объятия Дэвида и зарыдала. Он ахнул, очевидно, немного опешив, прежде чем крепко меня обнять, практически держа на руках, так как ноги отказывались мне служить.

Дэвид прижался щекой к моей макушке, нежно меня поглаживая.

– Все хорошо, тыковка. Все в порядке, тише-тише. Все нормально, – ворковал он, а я продолжала безостановочно рыдать.

Я вдохнула его запах, смешивающийся с яблочным шампунем. Такой знакомы запах моего отчима. Я ухватилась за его рубашку, а он продолжал гладить меня по волосам, укачивая, словно ребенка.

– Давай выйдем ненадолго на улицу и подышим свежим воздухом, – предложила он, пытаясь потянуть меня к двери.

Я уперлась пятками в пол и быстро замотала головой, отстраняясь от него. Ни за что на свете я не уйду от Клэя. Мне нужно быть здесь, когда он очнется, чтобы стать первой, кого он увидит, когда откроет глаза.

– Не хочу. Клэй может очнутся.

Дэвид ободряюще улыбнулся и вытер слезы с моего лица большим пальцем.

– Они позвонят тебе, Райли. Давай, всего на пару минут, – настаивал он, улыбаясь.

Я разразилась новым приступом рыданий, качая головой.

– Они мне не позвонят. Они вообще не хотят, чтобы я была здесь, – пробормотала я еле слышным шепотом.

Дэвид бросил на Ричарда убийственный взгляд. Он всегда защищал меня, и ненавидел, когда кто-то меня обижал. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но моя мама подошла к нам и заговорила первая.

– Райли, я останусь с Клэем и позвоню тебе, если он очнется. Обещаю, – сказала она, убедительно кивая.

Я улыбнулась и благодарно кивнула ей в ответ. Я не хотела рыдать в этой палате. Я боялась, что Клэй может меня услышать. Если он узнает, что я расстроена, это расстроит и его. Я не могла этого допустить.

– Я просто выйду в коридор, далеко уходить не буду, – прохрипела я, мое горло болело от рыданий.