Цвет греха. Чёрный - Александра Салиева
Вот же…
Проницательный!
— А с чего ты взял, что именно проблема? — оборачиваюсь к нему. — И почему сразу наша?
Так себе попытка заговорить ему зубы.
Но да ладно!
— Наша, потому что у нас же всё до конца дней наших общее, — со снисходительной насмешкой припоминает он одни из слов произнесённой брачной клятвы. — А проблема… — замолкает и слегка прищуривается. — Если не проблема, тогда что?
Что-что…
Сказала бы я!
И скажу…
Всё равно ведь придётся.
Но не здесь же и прямо сейчас?!
— Видимо, сюрприз, — вздыхаю уже вслух, пусть и выходит чуточку ворчливо. — Ну, или подарок. Тебе.
Не особо вразумительно выходит. Мой собеседник и не вразумляется. Вообще ни разу не перестаёт на меня смотреть всё с тем же молчаливым требованием во взгляде продолжить и выдать более правдоподобную версию.
Делать нечего…
Сознаюсь!
— Говорю же, сюрприз и подарок. Позже узнаешь. Сейчас пока ничего тебе не скажу. Терпи, — заявляю нагло.
Позже — да, самое то!
В конце первого триместра.
Учебного…
— Терпение — благодетель, — соглашается он со мной. — Тут ты однозначно права, девочка моя.
Вот только очень сомнительно звучит это его согласие, с учётом, что одновременно со словами мужские пальцы задевают мою скулу, ласково очерчивают, на ней и остаются. Ещё секунда, равная моему вдоху, пока он притягивает меня к себе ещё ближе.
Поцелуй…
Долгий. Протяжный. Упоительно жадный и глубокий. Вынуждающий тянуться навстречу. Прижиматься к нему и самой как можно плотнее, лишь бы чувствовать его как можно ярче и отчётливее. Чтоб никаких границ и расстояний между нами не осталось. Никогда. Чтоб чувствовать под своими пальцами крепкие плечи. Обнять их как можно крепче. Позабыть…
Про чёртов букет!
Который банально вываливается из моих рук.
А вместе с ним и то, что он в себе таит…
Бряк!
Предательски падает тест на беременность чуть поодаль от наших ног.
Аккурат двумя полосками вверх!
А вместе с этим приходит осознание не только ко мне одной. Да, не сразу. Секунд через пять. Но приходит.
— Если бы это был действительно подарок для меня, ты бы не стала отказываться в нём признаваться, — комментирует увиденное Адем Эмирхан, вернув мне своё внимание с оттенком подозрения в слегка прищуренных глазах. — А если бы в самом деле собиралась подарить мне его немного позже, тогда бы и не взяла с собой. Какой в этом смысл? — очень даже верно разгадывает ход моих возможных действий. — Никакого, — добавляет. — Ведь ты и не собиралась мне об этом сообщать. По крайней мере, не сегодня. Верно?
Когда любая другая нормальная девушка узнаёт о том, что у неё будет малыш, она обязательно должна быть рада. И я рада. Теперь. Пусть и не сразу. А когда эта самая любая другая сообщает об этом своему суженному он тоже непременно должен быть рад. Ведь да? Но на того, кто обрадовался, Адем Эмирхан в данную минуту, не особо похож. Скорее зол. На меня. От этого становится ещё больше не по себе. Настолько, что уже сто раз себя прокляла, да и вообще обо всём на свете пожалела.
— Ну, дольше шести месяцев уж точно бы не получилось, ты бы и сам в таком случае наверняка заметил, — язвлю на нервах, отшагнув от него назад.
Так себе попытка избежать намечающегося скандала.
— Да что ты? — даже не думает меня отпускать.
Сделанный мной прежде шаг — скорее усиливает ощущение сомкнувшегося из его рук капкана, нежели реально помогает обрести больше дистанции.
А значит…
Ну, скандал, так скандал!
— А что я? — округляю глаза. — Я только поступила в универ. Я всегда мечтала учиться в таком, как этот, между прочим! Разумеется, я не хочу отказываться от этой своей мечты только потому, что залетела. И не буду. Даже если теперь ты опять будешь против. И ни на какое дистанционное обучение я не согласна! — выдаю, как есть. — А ты, если…
Что там дальше, ни он, ни я никогда не узнаем. Вся моя речь прервана самым безотказным способом. Поцелуй — всё такой же жадный. Но и требовательный. Не менее пьянящий. Выметающий из головы все мысли враз и безотказно прочь. И… вот вечно он так! Стоит мне начать возмущаться, я потом вообще ни разговаривать, ни связно соображать не могу! Только сдаваться. Каждый раз сдаюсь. Ему одному. Полностью и без остатка. У нас так каждая ссора заканчивается. Любая. Даже толком не начавшись.
Не в этот раз!
— Ну, знаешь, — всё-таки нахожу в себе силы оторваться от чужих губ.
Недалеко. Мы всё ещё слишком близко.
— Знаю, — соглашается он и в этот раз. — И ты, кстати, тоже давно могла бы запомнить и знать. Всё то, что нас касается. Неизменно, девочка моя. Даже если нас будет теперь трое.
Шепчет мне так тихо, что я едва слышу. И смотрит так пронзительно, что мне и не требуется других слов. А если уж на то пошло, с тех пор, когда он забирает меня из ресторана, где находит меня вместе с Кааном Дикменом, несмотря на то, что очень красноречиво и доходчиво предупреждал на этот счёт, ни разу ведь так и не попрекает. Ни в чём. А я, получается, только о себе и думаю? Снова. И поступаю исключительно так, как считаю нужным. Лишь делая вид, что мирюсь с тем или иным обстоятельством. Переехать сюда тоже он сам предлагает. Понимая, как мне не комфортно даже от одних воспоминаний. Несмотря на то, что семья Дикмен в первые же дни после обозначенных событий сваливает в Каир.
Почему Каир?
Ведь это же абсолютно нерационально.
Кажется, банально сбежали…
Скрылись.
Там.
Да и ладно!
Не хочу о них даже помнить.
Зато…
