Пока не найду - Кристина Янг

Легкий, но для моего сегодняшнего состояния рядом с этим человеком этот поцелуй просто огромная ударная волна, заставляющая задыхаться.

Сердце в груди стучит рвано, желая вырваться из плена монстра. Я практически не дышала, пока Джексон не жалея сжимал меня в своих объятиях. В этом особняке я чувствую себя словно в клетке, а в удушающих руках Джексона вовсе оказываюсь словно в оковах без шансов сбежать.

Мои пытки продлились еще около десяти минут, когда Джексон наконец освободил меня и поднялся с кровати, направляясь в ванную комнату. Я перевернулась на спину, затем тихо и судорожно выдохнула скопившийся воздух.

Тяжело. Невыносимо. Отвратительно. Я выживаю в этом мире, но точно не живу. Сейчас осталось дождаться, когда Джексон покинет дом, а я останусь одна и продолжу свое расследование. Время, когда я могу дышать свободно. И это мгновение наконец наступило, когда он вышел из ванной комнаты и отказался завтракать, ссылаясь на то, что опаздывает на совещание.

Я даже не знаю, чем занимается этот человек. Какого рода его деятельность, чем он занимается весь день, откуда у него взялось это состояние — бескрайное, словно океан. Каким делом нужно обладать, чтобы жить вот так — в безграничной роскоши.

Я провожала его, стоя в холле в шелковом халате до пола, слабо завязанном на талии. Он обнял меня, уткнувшись лицом в мою шею. Я нехотя положила свои руки на его плечи и замерла, словно ледяная статуя. Когда Джексон посмотрел на меня, я выдавила сияющую улыбку.

— Не скучай, любимая. Начни собирать вещи. Уложись в один чемодан. Если что-то понадобится, мы купим тебе все в Чикаго.

— Хорошо.

Джексон резко склонился и впился в мои губы. Острые лезвия прошлись по самому сердцу, который снова заорал от отвращения. Он простонал от удовольствия, а я мысленно зажмурилась и ждала конца этого неприятного для меня поцелуя. Чувство омерзения к Джексону копится внутри меня с каждым днем, отчего становится тяжелее существовать рядом с ним и дарить ему свою улыбку.

Наконец он дал свободу мои губам, которые начали пульсировать, будто по ним действительно прошлись лезвия, и покинул дом. Я тут же сделала резкое движение рукой, вытирая губы тыльной стороной ладони. Это уже стало привычкой. Я делаю это не задумываясь и только потом начинаю озираться по сторонам, пугаясь, что меня кто-то поймал на этом преступном деле. К счастью, такого больше не повторилось и мадам Джонсон не было поблизости.

Я уже поняла, что она видит в этом особняке все и, возможно, даже слышит. Она приятная женщина, но доверять я ей не могу. Вообще больше никому нельзя доверять. Сейчас я в таком положении, что любой может воспользоваться мною. Джексон уже сделал это и теперь я глубоко жалею, что позволила ему задеть каждое, проснувшееся после комы, чувство внутри меня. Я доверилась ему, потому что он все знает про меня. Я обрадовалась, что осталась не одна и смогу выжить, заново изучить мир.

Я передала прислуге, что пропущу завтрак, и поднялась в спальню. Там я схватилась за мобильник и набрала номер агентства, где работает нужная мне девушка журналист. Для более качественной безопасности я вышла на балкон, накинув на плечи плед, чтобы защититься от ноябрьского холода. Возможно любой работник этого дома только и ждет, чтобы я вернулась в спальню и встать возле двери, чтобы подслушать то, чем я занимаюсь.

— Слушаю Вас, штаб-квартира Wall Street, — послышался мягкий голос девушки с другого конца.

— Здравствуйте. Подскажите, я могу поговорить с Каролиной Харрис? Я по личному вопросу.

— Конечно. Соединяю.

Мне удалось добраться до девушки с легкостью, хотя трудностей и не должно было быть, ведь я желаю поговорить с обычным журналистом.

— Каролина Харрис. С каким вы вопросом? — проговорила девушка в трубку телефона. На фоне еще слышались какие-то голоса, суматоха, которая свойственна газетам.

Я выдохнула, пытаясь отогнать волнение.

— Мне очень нужна Ваша помощь, Каролина. Мой вопрос связан с историей пятилетней давности. Автокатастрофа в Измире на трассе. Вы писали про это, но статья удалена.

Недолгое молчание, которое говорит мне о том, что девушка сразу же поняла, о каком деле идет речь, но у нее явно нет в желаниях обсуждать эту тему. Я осознавала на что иду, когда сообразила, что это дело имеет темные пятна и любой когда-то связанный с этой темой сейчас пугается даже от малейшего упоминания о ней. Это черная страница их жизни, о которой они предпочитают забыть. Я непросто так сделала такие выводы, когда не наткнулась на обширную информацию ни на одном сайте. Это слишком странно, учитывая насколько это громкое дело.

— Вы ошиблись, я ничего не писала про это.

До этого голос девушки был доброжелательный и мягкий, но теперь он отстранённый и холодный.

— Каролина, я понимаю, что это дело отныне для Вас табу, и Вы не хотите возвращаться к нему…

— Но если понимаете, то зачем звоните? — перебила меня журналист, добавляя к жесткому голосу раздраженность.

— Я — Алиса Коллинз. Дочь погибших Даниэля и Катрины Коллинз, — выставила я свой главный козырь, чтобы заставить девушку говорить.

Снова последовало тяготеющее молчание.

— Я должна поверить Вам на слово? — с осторожностью спросила она.

— Придется. Я знаю, что в день автокатастрофы я находилась в машине, после чего у меня полная потеря памяти, но об этом нигде не упоминается. Про моих родителей больше ничего не пишут, у моего отца было дело всей его жизни, а теперь каждый отель распродан. Я ничего не помню и пытаюсь понять, почему так происходит. Я в отчаянии и вы мой единственный источник информации. Прошу мне помочь.

Я не заметила, как начала давить на жалость, но у меня больше нет выбора.

Журналист тяжело вздохнула, а я замерла, сжимая телефон в руке и прижимая к покрасневшему уху.

— Где Вы сейчас находитесь?

— Завтра буду в Чикаго.

— Хорошо. Я могу прилететь и рассказать о том, что сама знаю.

— Нет, это плохая идея. Лучше через телефонный разговор. За мной постоянно следят, если я выхожу за пределы дома. Так я могу подставить Вас.

— Но каким образом подставите? Кто за Вами следит?

— Человек, который назвался моим мужем, но есть уверенность, что он ведет свою игру. Я просто его не помню. Джексон Райт.

— Черт! — бросила она резко в трубку. — Так Вы еще и в самом пекле!

Я просто подозревала, что за всем стоит Джексон и ему не стоит знать, с кем