Джеки Коллинз - Голливудские мужья
Так и вышло, не больше чем через двадцать минут он ввалился в комнату, что-то пьяно бормоча.
Собрав волю в кулак, она приготовилась принять его домогательства. Чич живо, без предисловий, взгромоздился на нее и сразу перешел к делу, но ее холодная неподвижность пробудила в нем злобу.
«Что это с тобой? – прохрипел он с отвращением. – Вся сухая».
Молчание.
«Тебе говорю!» – вскричал он и хлестнул ее по лицу – это вошло у него в привычку.
Она попыталась сесть, но он грубо толкнул ее назад, на узкую постель.
«Встанешь, когда я тебе разрешу».
Он ударил ее снова и снова вошел в нее.
Устало вздохнув, она отпустила державшие ее путы, расслабилась. Чем скорее все кончится, тем скорее он оставит ее в покое.
Алкоголь затормозил его рефлексы, подорвал мужскую удаль. Бранясь, на чем свет стоит, он скатился с нее.
«Все ты виновата», – буркнул он сердито.
В дверь постучал его брат.
«Че ты там застрял? – невнятно пробухтел он. – Мы вроде в бар собирались, не?»
«Иду, – раздраженно рыкнул Чич, вставая и застегивая ширинку. – У меня на тебя уже не стоит, сучка такая. Только и знаешь, что динамо крутить».
И он, ругаясь, вышел вон; слава Богу, на сегодня все, подумала она.
Но через пять минут в комнату ввалился его брат. «Ты почему расстроила Чича?» – взвыл он. «Я ничего ему не сделала», – мягко возразила она. «Он к тебе неплохо относится, верно?» – спросил брат, подсаживаясь на край узкой кровати. «Неплохо», – солгала она. «Кормит тебя, шмотки покупает». «Да».
Его большая лапа вдруг взлетела вверх и обхватила ее левую грудь.
Прижавшись к стене, она прошептала: «Пожалуйста, не трогай меня». На нее пахнуло перегаром.
«Должен. Надо проверить, нормальная ты или нет. Чич говорит, что нет».
На нее наплыл его мясистый рот, а руками он пытался развести в стороны ее ноги.
Он навалился на нее всем телом, и она стала отчаянно сопротивляться. Но силы были неравны. И под ее яростные крики он вошел в нее.
«Чич прав. Ты какая-то приторможенная», – невнятно промямлил он, прижимая ее руки к бокам со всей своей мужицкой силой.
«Сам ты приторможенный», – дерзко ответила она, хотя едва дышала от боли.
«Я тебе пообзываюсь, телка». Он дважды наотмашь ударил ее по лицу, пресекая бесплодные попытки сопротивляться. Потом с животным воплем удовлетворения закончил начатое.
Когда он оставил ее, она приложила руку ко рту – оказалось, из уголка сочится кровь. Провела языком по зубам – один шатается. Груди ныли от боли, под обоими глазами – синяки. Еще один кошмар. Не много ли для ее короткой жизни?
Дрожа всем телом, она попробовала сесть. Но в эту минуту в комнату вошел Брайан. Они с опаской посмотрели друг на друга. Брайан был вдребезги пьян. Будь он трезв, она бы отговорила его, упросила бы ничего с ней не делать. А так…
«Не надо! – Она замотала головой, видя, как он подходит к ней. – Не надо! Пожалуйста!»
Не говоря ни слова, он просто подмял ее под себя могучим торсом.
Наверное, она потеряла сознание, потому что очнулась в кузове грузовика Чича – и услышала, как три пьянчуги о чем-то совещаются.
«Выкинем ее прямо на середину городской свалки». – Она узнала голос Чича.
«Нет. – Это уже брат. – Лучше в реку».
«Болван! – зарычал Брайан. – Могли бы за двадцать долларов взять шлюху».
«Это все ты громила, – взъярился Чич. – Задавил ее до смерти».
Такого страха она в своей жизни еще не испытывала. Ужас колючками впился в кожу, когда она поняла: она потеряла сознание, а они по пьянке решили, что она умерла, что они ее убили. И теперь думали, как избавиться от тела. От ее тела.
Ее колотила дрожь, но она решила – облегчать им страдания она не будет.
Минут через двадцать грузовик остановился. Трое зверей еще спорили: как быть с алиби, что отвечать, если кто-то станет задавать неприятные вопросы.
Наконец, Чич подвел итог.
«Да кто она такая была? Никто. А раз никто, кто заметит, что ее нет?».
Они согласно захрюкали, стащили ее тело с грузовика и швырнули в глубокий ров с мусором.
Она уже знала, какой будет ее месть.
Только пришлось немного выждать – полтора месяца.
Чиркнуть спичкой оказалось очень просто…
КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
Голливуд, Калифорния
Ноябрь 1985 года
68
– «Андерман продакшнз», – сказала Юнити в белый телефон. – Одну минутку.
Она постучала по стеклянной перегородке, отделявшей ее от бассейна – у его кромки полулежал в кресле Уэс, стараясь поймать зимнее солнце – как известно, в Калифорнии оно иногда ничуть не уступает летнему.
– Кто? – спросил он одними губами.
– Мистер Сэмюэлс. «Револьюшн пикчерз». Ленивой походкой он пошел к ближайшему телефону.
За три месяца Уэс обучился многому. Он ретиво взял в свои руки все дела Силвер, и хотя ее официальным агентом был Зеппо Уайт, Уэс стал ее личным менеджером и строго следил за соблюдением всех финансовых условий, не позволял провести ее на мякине.
– Хэрри, старина. – Принятый в этом мире язык он освоил сразу. – Вы свое предложение пересмотрели?
Да, пересмотрел, и еще как. Разговор занял несколько минут, в результате они договорились о ленче.
– Закажи мне ленч на среду в «Палм», в половине первого, – велел он Юнити, повесив трубку.
Открыв большой кожаный ежедневник, она записала распоряжение босса.
Он наклонился над ее столом.
– Как вообще дела?
– Отлично, – ответила она не без некоторой чопорности.
Выглядела она вне всякого сомнения отлично. Куда лучше, чем в этом омерзительном баре, где он ее отловил. Бедняжка там от веселой работы едва не загнулась.
Как-то утром, месяца два назад, он проснулся и вспомнил: она говорила, что работает в «Титосе», есть на Голливудском бульваре такой бар. Ай да память! Он решил, что подгребет к ней, заберет свою тысячу, поглядит, как у нее идут дела. Может, она даже отдаст ему собачку.
Пришлось немного выждать – Силвер как раз собиралась уезжать, ее пригласили появиться в благотворительном показе мод. Вообще-то она звала его с собой.
– Ни за что, – отговорился он. – Женщины в одежде нагоняют на меня тоску.
– Мужчина до мозга костей!
